Экономический кризис

Осень 2008 года. Начало мирового экономического кризиса. На Россию обрушивается волна паники и истерии: «Все пропало! Гипс, напичканный бриллиантами, снимают…» Один за другим эксперты предрекают финансовый крах страны. Тревожные вести поступают из регионов: местные власти не знают, чем «заткнуть» образовавшиеся бюджетные дыры. Государство в растерянности. 

Лето 2009 года. Экономический кризис продолжает сотрясать мир. Но в России о нем говорят все меньше и меньше: «Проблемы где-то там далеко, в Америке и Европе, нас они не касаются». Еще совсем недавно пророчащие гибель финансовой системы страны аналитики в один голос рассуждают о «наметившихся позитивных моментах». В регионах, если не считать Пикалева, тишь да гладь. Государство источает оптимизм. 

Неужели мы так быстро справились с кризисом и находимся сейчас на пути в светлое будущее? С этим вопросом мы обратились к Евгению Гонтмахеру. 

Показатели состояния российской экономики с момента начала кризиса ничуть не улучшились. Они продолжают падать. Но большинство россиян — кроме, конечно, тех, кто оказался совсем в аховой ситуации (речь идет о безработных и жителях моногородов), — кризис на себе еще не почувствовали. В социальной сфере все меняется с определенным запаздыванием.

Экономический спад ассоциируется у народа со снижением зарплаты. Но его пока нет. По официальным данным, реальная зарплата сократилась только на полтора процента. Причем в данном случае я склонен верить этой информации. У нас ведь как: бизнес вынуждают во что бы то ни стало оставлять людей на работе и платить им зарплату. Да, где-то есть задержки по выплатам, да, где-то ставки подсократили. Но в целом все при деле. 

Кроме того, не стоит забывать, что российский народ безумно адаптивен. Наше поколение пережило очень много кризисов начиная с заката советского времени, когда не было вообще ничего, и заканчивая 1998 годом. Люди привыкли не заглядывать в будущее. Они смотрят на то, что есть сейчас. 

Плюс ко всему немаловажную роль в стабилизации обстановки в России сыграл фактор лета. Нашим людям не до экономики и политики — они сели на огороды и занялись картошкой, огурцами, помидорами. Сейчас, кстати, резко увеличились продажи посевного материала. И не только его. Я давно предрекал, что будет очень большой спрос на крышки для консервирования, — люди делают запасы на зиму. Посетив, например, супермаркет «Перекресток», вы увидите, что там вовсю торгуют трехлитровыми банками. Это означает, что крупные розничные сети почувствовали конъюнктуру рынка. 

Так что определенный летний демпфер есть. Но с завершением «осенне-полевых» работ ситуация кардинальным образом изменится. В ноябре в одну линию сойдутся несколько факторов и тенденций, которые способствуют обострению обстановки в обществе. 

Прежде всего это дальнейшее падение экономики, которое вызовет падение социальных параметров. Люди поймут, что такое кризис. В субъектах Федерации не будет хватать денег на элементарные траты, не говоря уже о каких-то инвестициях, строительстве и так далее. В этих сферах, к сожалению, не найдется средств даже на выплату зарплаты. Тем более что Москва ничем помочь не сможет. 

При развитии событий по подобному сценарию вполне возможно, что федеральные власти столкнутся с проблемой налогового сепаратизма. Доходы бюджета очень маленькие, налоги собираются крайне плохо, социальные обязательства государства постоянно растут — большинство регионов уже сейчас не в состоянии их выполнить. За последние полгода они и так израсходовали средства, которые изначально были рассчитаны на 9—10 месяцев. 

Рано или поздно найдутся губернаторы, которые не захотят отчислять налоги в Москву, фактически выказав недовольство действующей экономической системой. Это, конечно, произойдет только в крайнем случае. Но до его наступления осталось всего два шага. 

Экономическая система очень хрупкая. Зимой можно прогнозировать резкое повышение числа техногенных катастроф. Когда закончатся деньги на оплату отопления, все будут жить в долг — поставщики газа и мазута, заказчики тепла, потребители. О каких налоговых отчислениях здесь вообще можно говорить? 

Даже не хочется эту тему дальше развивать — это худший из возможных вариантов. Я же остаюсь оптимистом. 

И все же наши два главных начальника сейчас очень нервничают. Они получают много информации, как говорится, «с полей», и понимают, что ситуация грозит тяжелейшими последствиями. Их нервозности способствуют и внешние факторы — например, «облом» с газом и нефтью. Цены на энергоносители вновь стали снижаться. Их кратковременный рост, откровенно говоря, был чисто спекулятивным. А это значит, что единственная опора и надежа выходит из-под контроля. 

Рано или поздно (говоря о «поздно», я имею в виду месяцы) высшему российскому руководству придется задуматься о том, как в ближайшие годы выстраивать экономику. 

Власти понимают, что в нынешних условиях перед Россией открыты две дороги. Первая: беспощадный бунт. Экономику раздирает кризис, политическая система разрушена, нет широкого обсуждения поглотивших страну проблем. Не зная, как жить и что дальше делать, люди возьмут в руки вилы и камни. Еще раз подчеркну: будет бунт, а не революция. 

Второй вариант — и он для нас желательный — это некая модернизация сверху. Причем это должна быть модернизация с премьером. 

Поясню, почему с премьером. Надо понимать, что никакого зазора между президентом и премьером нет. Медведев возглавляет страну уже полтора года, и мы не видим с его стороны попыток отстранить предшественника от власти. Понятно, что на премьере висит тяжелый груз прошлого — это и преследование Ходорковского, и зажим прессы, и уничтожение гражданского общества, и неадекватная внешняя политика. Но другого человека, способного как-то повлиять на ситуацию, у нас нет. 

Премьер вместе с президентом должны развернуться лицом к проблемам, которые стоят перед Россией, и начать всестороннюю модернизацию. Иначе ситуация окончательно выйдет из-под контроля. А хаос, как вы понимаете, полностью нивелирует все достижения властей за последние несколько лет. 

Российской политической системе нужна «хрущевизация». Необходимы реальные шаги по привлечению общества к решению собственных проблем. Властям пора перестать тянуть одеяло на себя и разложить ответственность на всех. 

В первую очередь нужно оживить бизнес. Причем и крупный, и средний, и мелкий. Только они в состоянии наладить инвестиционный процесс. Государство не может быть инвестором, не может быть единоличным собственником в экономике — это неэффективно, способствует воровству, коррупции и так далее. 

Безусловно, «хрущевизация» несет в себе большие политические риски. Может образоваться «ящик Пандоры» — то есть неизвестность. Есть опасность повторения судьбы Горбачева, который сам начал реформы и сам же утонул в их пучине. 
Премьер, само собой, об этом думает. Но, на мой взгляд, это уже касается вопросов его политического профессионализма, дальнозоркости, умения выбирать советников, формировать команду, окружение. 

Риски есть. Но ничего не делать — еще большие риски. 

Тот же «оживляж» бизнеса невозможен в условиях закостенелой политической системы. Вернуть его к жизни можно только с переходом на равноправный диалог общества и власти. С признанием последней допущенных ошибок — это важно. 

Таким образом, спасение экономики немыслимо без политической реформы. Вот в этом, извините, вся дурость нынешнего российского положения: на повестке дня у западных стран чисто экономические вопросы, мы же должны решать все сразу — перестраивать финансовую систему, возвращать к жизни гражданское общество, стимулировать развитие политической конкуренции. 

Кому, как не нашим двум главным начальникам, знать, насколько сложно проводить такого рода комплексные реформы. Тем более что ни одного удачного примера системного преобразования в российской истории, по сути, и не было. Реформы Александра II, Горбачева, Гайдара — все они по большому счету закончились провалом. 

Поэтому президент и премьер сейчас сидят и думают, что делать дальше. А общество молчит. За исключением маргинальной оппозиции типа Каспарова, на которую давно уже никто не обращает внимания, все ждут чего-то. 

Есть у россиян такая традиция: ждать, когда кто-нибудь первый что-то скажет. Если первый выкрик породит толпа — народ будет уже не остановить. Но «первые» у нас люди назначенные. Они-то и должны объяснить стране, в каком направлении двигаться. 

Хотя надо признать, что с принятием решения наши головы уже запоздали. Каждый день их молчания отодвигает выход России из кризиса на недели, если не на месяцы. Кризис становится все более структурным. Население деградирует — Медведев тут вдруг узнал, что люди много пьют. Процесс загнивания охватил всю социальную систему.

Это как с больным: пока опухоль растет внутри — мажут зеленкой сыпь. Но когда причину сыпи обнаружат, выясняется, что уже четвертая степень рака и спасти человека невозможно. 

Этого будем ждать? Лучше резать сейчас.