Особое видео: Еженедельная передача RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Наша самая спокойная граница — с ЕС

ЛГ: И на закуску у нас есть Северо-Атлантический блок. Постоянный представитель России при НАТО Дмитрий Рогозин 18 числа, в среду, заявил радиостанции «Эхо Москвы», что претензии Северо-Атлантического альянса в адрес России — это попытка контригры против политики нового генерального секретаря НАТО. Как пояснил Рогозин, целью этой политики, этой интриги является подрыв авторитета Андерсена Фог Расмуссена. 

Претензии НАТО к России озвучил официальный представитель Альянса Джеймс Аппатурай. Он заявил, что Альянс расценивает российско-белорусские учения «Запад-2009», прошедшие в сентябре, как нарушение международной договоренности. Там не пригласили представителей. И вообще, это самые крупные учения со времен окончания холодной войны, которые прошли вот так закрыто, считают натовцы.

ПШ: Я помню, министр обороны, министр иностранных дел Польши тоже выступал, как только эти учения прошли. Он сразу попросил пару-тройку дивизий.

ЛГ: А не было обмена информацией. Ничего не было.

ПШ: Да.

ВР: Мы нарушили, безусловно. Мы нарушили еще Хельсинкский акт 1975 года. Потому что уже там, в первой корзине, мы взяли на себя обязательства заранее предупреждать об учениях, допускать наблюдателей и развивать прочие меры доверия. Это первое. Во-вторых, то, что не показали, может и лучше, что не показали. Мы не имели повода не показывать. А то бы показали, и вообще ужас бы был.

ПШ: Из луков стреляли?

ВР: Я не знаю. На самом деле это все отрыжки холодной войны. Потому что все прекрасно понимают: ни наши дивизии никогда на них не двинутся, ни их дивизии никогда не двинутся. И вообще, самая сонная граница на свете — это русско-финская. И если не считать алкоголиков, которые пытаются проникнуть в бары, то никакой угрозы там нет. Самая безопасная граница — между Россией и Евросоюзом. И такой, надеюсь, она будет всегда. Реальные опасности в других направлениях. 

ПШ: Юг?

ВР: Юг и Восток. Конечно! Есть машины военные, есть генералы, есть зарплаты и с той и с другой стороны, кстати. И их интерес — обосновывать наличие угрозы. Я вспоминаю, как мы спокойно, будучи как-то в Риме, ужинали с министром обороны Италии. Он должен был приехать в семь вечера. Приехал в половине десятого. Мы чудесно проводили время в какой-то траттории и что-то там ели, лапшу какую-то... Он приехал совершенно изможденный, министр обороны Италии. 

ЛГ: В форме? 

ВР: Нет, в гражданском. Он гражданский министр, а не военный. Он политик. Приехал и говорит: «Вы не представляете себе, как трудно убедить итальянских депутатов, что у Италии есть внешние угрозы». Вот вы попробуйте и убедите итальянских депутатов, что Италии что-то угрожает.

ПШ: На этом жарком солнце, пляжах…

ВР: Он три часа в итальянском парламенте изыскивал аргументы, чтобы обосновать. Он бюджет обосновывал оборонный на очередной год. Не верят депутаты, что у них есть внешние угрозы. И наши, и натовцы рады этому инциденту. Рады.

ЛГ: Ну, конечно. Деньги-то какие. 

ВР: Они скажут, что Россия нас…

ПШ: Они не договариваются между собой?

ВР: Может быть, и договариваются: «Россия нас не уведомила, значит, там серьезные учения, значит, там угроза. Дайте больше денег». Простая логика. А потом они нас не уведомят. Наши прибегут в Кремль: «Вы представляете, НАТО… лодка вчера проплыла. Вот снимки, вот эхолот, вот глубина, вот у нас есть сведения. Три ракеты. А кто знает, куда они плыли. Дайте больше денег». 

Ну что обсуждать событие, важное для этих истеблишментов? Они рады любому военному событию, потому что это и есть их хлеб. А если называть вещи своими именами — это мирная, сонная граница, где единственное, что имеет смысл, — это контрабандисты с сигаретами, водка и финские алкоголики, которые мечтают прогуляться по Невскому проспекту и как следует напиться.