Особая персона

Человек как глиняная кукла

Прежде чем говорить о ваххабизме, надо сказать об исламе. И это большой интеллектуальный вызов — рассказать об исламе так, чтобы это было внятно человеку, неискушенному в теологии и вообще проблематике размышления о Боге; рассказать о творении так, чтобы это апеллировало к реальному, к повседневной жизни. 

Поэтому я бы начал с того, что ислам является наследником традиции Исы — то есть Иисуса, и Муссы — то есть Моисея, и будет мир над ними всеми. Ислам сам себя считает не учением, существующим 1420—1425 лет на сегодняшний день с момента начала пророчества Мухаммеда, мир благословен над ним. Ислам считает, что ему 4300 лет, с начала миссии Авраама, мир ему. 

И, собственно говоря, чем является ислам? Так вот, это линия Авраама, авраамических пророков, вышедших из его лона, — вплоть до Мухаммеда. Это противостояние естественному либеральному человечеству. 

Естественно, в те времена не было либерального человечества. Было рационалистское человечество. Было общество, которое подчинялось Фараону и Кесарю. Но это было тем не менее фундаментальное общество, ориентированное прежде всего на антропоцентризм: человек — мера всех вещей, как говорили греки. И на блага, концепцию блага, концепцию позитива, на личное бытие. Не важно, глоток ли это в пустыне умирающему от жажды или это свет жизни вечной — но это некий понятный позитив. И этот позитив соединялся с антропоцентризмом. То есть с пониманием того, что человек есть мера, цель всего сущего. Он как бы средство и вместе с тем цель, ради которой это средство работает. 

Этому противостоит ислам — единобожие, которое исходит из того, что человек есть инструмент, созданный всевышним во имя замысла, который должен понять, что Бог и его замысел абсолютно отдельны от человека. А человек находит высшую духовную реализацию в служении этому замыслу в той мере, в которой этот замысел открывается для него в его духовно-рациональном центре, в его духовно-рациональной составляющей. 

Человек создан разумным для того, чтобы играть роль в сюжете именно как инструмент, как актер. Естественно, эта мысль о том, что человек существует не ради себя, не как цель, а как средство, — она вызывает активное противодействие, прежде всего в человеческой среде, в которой иудаизм, христианство, ислам распространяются. Активное противодействие потому, что человек нацелен, заточен на свой антропоцентризм. На понимание себя как пупа Вселенной. 

И даже сегодня, когда в результате «промывки мозгов» со стороны науки, особенно науки XIX века, человека научили, что он живет на затерянной в космосе маленькой Земле, что он там песчинка во Вселенной, что Земля миллиарды лет существует и до него, и после него, — все равно у человека есть ощущение самодостаточности. «Ну и что, что меня не было и не будет, — говорит человек. — Тем не менее самое главное — это то, чтобы я жил хорошо».

Главная цель — это жить хорошо. Сейчас.
На самом деле ислам идет гораздо глубже, чем отвержение этой позиции. Он отвергает и позицию, которая существовала тысячу лет назад, относительно того, что человек живет для того, чтобы стать Одно с вселенским бытием — стать Одно с Богом, приобретение божественных качеств. Некий онтологический рост, бытийный рост.

Вот ислам тоже против этого. Ислам говорит человеку: «Человек, ты глиняная кукла».

Однако в Адама, первого пророка, Всевышний при сотворении уникально вставил от своего духа некую маленькую частицу, которая противостоит всему сущему. Потому что на самом деле задача Адама, задача его последователей, задача тех, кто следует за пророками, — противостоять с позицией Духа Божьего бесконечной инерции всемирной глины, из которой все сотворено. Бесконечной инерции субстанции. Это, с одной стороны, бытие как вязкая субстанция, с другой стороны — маленькая искра света. И вот вызов. Может эта искра света победить бесконечную мокрую глину? Может она преодолеть эту инерцию? Или нет? Это как бы внутренняя динамика исторического сюжета.