Реформа российского здравоохранения

Олег Куликов, проблемы отечественного здравоохранения, ч. 2

Низкий престиж профессии врача… Выпускники медицинских вузов не идут в практическое здравоохранение. Примерно 50 процентов идет в систему здравоохранения. Отсюда и структура кадров системы здравоохранения: 50 процентов врачей — это люди пенсионного или предпенсионного возраста. Опять-таки в этом возрасте вряд ли человек новатор. И вряд ли он следит за развитием своих знаний, профессиональных знаний. Тоже определенная проблема.

Далее — проблемы лекарственного обеспечения. У нас в стране так сложилось, что лекарственный рынок — это 80 процентов импортные препараты, и 20 процентов — российские. Причем российские препараты наиболее простые: йод, зеленка, бинты или лекарства, которые еще существуют с советского периода. А основные, наиболее эффективные препараты закупаются по импорту. Причем даже в период кризиса лекарственный рынок у нас очень активно развивался. Примерно 15—20 процентов роста. В долларовом эквиваленте это примерно 20 млрд долларов. Это больше, чем автомобильный рынок.

И вообще лекарственный рынок — это особый рынок. Говорят, что его прибыльность сравнима с рынком наркотиков и оружия. Где-то вот так. С первого по третье место. Можно и первое, а можно и третье.

Я еще в прошлом году сказал, что проблема «свиного гриппа» выдуманная. Это пиар-проблема. И появилась она для того, чтобы вынуть из карманов озабоченных своим здоровьем иностранцев деньги. Ну, с наших, с россиян, мало что взяли, потому что мы постоянно в состоянии хронических болезней. Проблема «свиного гриппа» стоила 25—30 млрд евро. Отсюда и коррупционные связи во Всемирной организации здравоохранения. Сейчас там проводятся расследования. Я думаю, вряд ли найдут виновных. Да, небольшое изменение вируса было. Но сезонный грипп в два-три раза, а по некоторым исследованиям, и в десять раз более летален, чем вот этот так называемый «свиной грипп».

Вот опять-таки коррупционность. Вот опять всемирные фармацевтические компании. Они постоянно что-то вбрасывают. Какую-то новую заботу о здоровье. Предлагают, как правило, дорогостоящие препараты.

Я считаю, что без восстановления отечественного здравоохранения нам сложно будет выбрать в бюджете нужные средства. Потому что такого количества денег у нас никогда не будет, чтобы всем больным — особенно онкологическим, а там лечение примерно стоит от 100 тыс. долларов, может быть, до миллиона долларов — обеспечить необходимую медицинскую помощь.

И вот мы уже примерно с 1992—1993 годов вымираем. Вымираем с различной скоростью. Сейчас скорость стала меньше. Но все равно в прошлом году количество смертей было на триста человек больше, чем количество рождений. Дальше количество рождений еще будет меньше. То есть надо нам сократить смертность. По рождаемости мы, наверное, близко подошли к пределу. И даже европейские страны, которые мы называем развитыми и передовыми, имеют примерно такой же уровень рождаемости. А вот смертей у нас в два-три раза больше. В том числе и младенческая смертность. Младенческая смертность у нас, к примеру, в четыре раза больше, чем в Японии.

Теперь о высокотехнологических операциях. Высокотехнологические операции – это для онкологических больных. По онкологии у нас третья группа смертности. У нас примерно 50 процентов граждан не знают, что они больны. Это значит диспансеризация. Это значит глубокое обследование. Это лабораторное обследование. Это новые приборы для диагностики и обследования. Опять-таки томографов — того оборудования, которое вызвало коррупционный скандал, — у нас рассчитано на душу населения в десять раз меньше, чем в Западной Европе. Отсюда и недоступность этого исследования. Не говоря уже о том, что не все медицинские работники могут квалифицировано его провести…

Далее — санаторно-курортное лечение. В советский период у нас была такая триада: поликлиника, стационар, а после стационара выздоравливающего больного отправляли в санаторий для долечивания. Теперь это разрушено и практически все санаторно-курортное лечение платное.

Ушла медицина с предприятий. На предприятиях были цеховые врачи, были заводские врачи. А на крупных предприятиях были свои медсанчасти. Теперь этого нет. Практически нет никаких мероприятий по охране труда на предприятиях. У нас травматизм, смертность от производственных травм, в пять-шесть раз стал выше, чем в советский период.

То есть можно много и много выделить камушков, из которых строится здание нашего здоровья. Деньги, образ жизни, кадры, техническое оснащение. Наше здравоохранение — это старая инфраструктура. 30 процентов наших больниц не соответствуют нормативам. Примерно в 20 процентах больниц нет даже горячей воды. В 30 процентах — канализации. Отопления централизованного нет примерно у 30 процентов медучреждений. А на селе количество врачей на душу населения в пять-шесть раз меньше, чем в городе. Это опять-таки доступность, качество и эффективность.