Теракт в Домодедово: причины, виновные, последствия

Кто виноват в теракте в Домодедово?

Лев Гулько: Здравствуйте. Тема нашей сегодняшней беседы — теракт в Домодедово. Это будет нашей отправной точкой, а уж от нее мы пойдем по всем областям нашей жизни (во всяком случае, попробуем). В качестве эксперта у нас в студии Валерий Иванович Прасолов, заместитель председателя Общероссийского профсоюза негосударственной сферы безопасности, полковник Вооруженных Сил Российской Федерации в запасе, в прошлом старший офицер командования специального назначения Вооруженных Сил России. Здравствуйте.

Валерий Прасолов: Добрый день.

ЛГ: Я тут для себя выписал вопросы, хотя все их прекрасно знают. Может быть, начнем нашу первую часть с вопроса: кто виноват? Такой исконный вопрос. Естественно, не могу его не задать.

ВП: Конечно, вопрос интересный. И ответ самый простой. Виноваты те злодеи, которые совершили это преступление.

ЛГ: Только ли они?

ВП: Это их прямая вина.

ЛГ: Да, конечно.

ВП: Но, естественно, задавая себе вопрос, только ли они, мы вынуждены ответить: нет. По той простой причине, что всегда есть прямые или косвенные факторы, которые способствуют совершению этих преступных деяний. Так о чем будем говорить — о преступниках или о факторах, которые способствовали?

ЛГ: Давайте начнем с факторов. Потому что с преступниками все более или менее понятно. Опять же, вот последняя информация: «Следственный комитет России объявил о раскрытии теракта, совершенного 24 января в столичном аэропорту. Следователи установили личность террориста-смертника, который совершил подрыв. Им оказался двадцатилетний уроженец одной из республик Северного Кавказа. Но в интересах следствиях его имя пока не называется».

ВП: Ну, имя нам, наверное, пока не так важно.

ЛГ: Да, это не важно.

ВП: И вчера некоторые средства массовой информации даже опубликовали портрет, созданный по результатам экспертизы головы, которая отделилась от тела.

ЛГ: Даже и не вчера, я вам скажу. И раньше пытались сделать.

ВП: Раньше пытались сделать фоторобот. А вчера уже имели что имели. Поэтому давайте попытаемся разобраться в том, что же способствовало трагическим событиям, которые произошли в Домодедово в тот январский вечер. Прежде всего, я хочу напомнить, что за последние 12 месяцев у нас было три крупных террористических акта на объектах транспортной инфраструктуры. Это взрывы в московском метро, подрыв «Невского экспресса» и теперь взрыв в международном аэропорту, который имеет особый статус и охраняется по специальному регламенту. Транспорт — самая болевая и самая больная точка. Почему транспорт так интересен для террористов?

ЛГ: И не только у нас, между прочим.

ВП: Да, не только у нас. Я сразу же вспомнил знаменитые итальянские события, лондонское метро и многое другое. Вне всякого сомнения, террорист ориентирован на массовые жертвы, а наибольшее скопление людей у нас происходит на транспорте. Поезд, самолет, теплоход, метро... Вот поэтому транспорт представляет собой наиболее интересный объект для террористической атаки. Вы хотите у меня спросить, а насколько это объект защищен?

ЛГ: Естественно, хочу.

ВП: Вынужден признаться, что уровень защиты объектов нашей транспортной инфраструктуры в полной мере соответствует тем критериям и требованиям, которые установлены во всем мире. И усилия направлены прежде всего на то, чтобы преступник, террорист не дошел до конечной точки — самолета, поезда, вагона метро, каюты теплохода.

Но предотвратить подобные атаки достаточно сложно. Сложность заключается в том, что все объекты транспортной инфраструктуры являются местами массового посещения людей: провожающие, встречающие, желающие приобрести билетик и прочие. Вы посмотрите на наши аэропорты! Мы недавно запустили терминал D в Шереметьево, но количество людей, одновременно находящихся в здании аэропорта, не уменьшается. Я бы даже сказал, увеличивается.

ЛГ: Валерий Иванович, я бы вот что хотел спросить. Насколько важен во всей этой охранной структуре человеческий фактор? Одно дело — рамки, техника, сканеры. Это всегда отдельно — техника отдельно, человек отдельно. Поскольку, если не будет обработки человеческим мозгом того, что показывает сканер или что-то еще, ничего не получится.

ВП: Я не совсем с вами согласен. По той простой причине, что мы традиционно рассматриваем систему безопасности как некий комплекс. А комплекс и заключается в гармоничном взаимодействии технологий, техники и человека.

ЛГ: Я, собственно, об этом и спрашиваю.

ВП: А я и отвечаю. Технология, техника и человек. Нет, наверное, великой тайны в том, что в развитии своих оборонных технологий мы превзошли некоторые страны Запада. В частности, мы на протяжении длительного времени активно разрабатывали и наращивали средства нападения. Но в том, что касается технологий, связанных с обеспечением безопасности объектов и структур народно-хозяйственного комплекса, мы, выражусь по старинке, довольно сильно отстали. Но все-таки вернусь к человеку. Любая техника, любая технология обеспечивают безопасность в рамках своих технических возможностей. Человек — наиболее сложная структура в этом комплексе и самое слабое звено.

ЛГ: Давайте мы на этом сделаем небольшую паузу. Мы сейчас закончим первую часть и более подробно поговорим о человеческом факторе во второй части нашей беседы.