Примерно год назад научно-образовательный портал «Русский переплет» открыл автоматический рейтинг молодых ученых. К февралю 2011 года в нем зарегистрировались около 500 человек. Такой результат для основателей сайта стал неожиданным. Информация о рейтинге была разослана по базе данных Соросовского фонда поддержки фундаментальных наук, а это около десяти тысяч адресов — студентов, аспирантов, доцентов, профессоров.
Авторы рейтинга сделали вывод, что сейчас в России активно работает не более двух тысяч молодых ученых. Безусловно, такие результаты нуждаются в корректировке, тем не менее можно с уверенностью говорить о том, что количество исследователей в возрасте до 35 лет в нашей стране катастрофически мало.
Причины столь безрадостной статистики очевидны — именно молодые ученые страдают больше всего от неурядиц нашей экономики. Большая их часть ушла в бизнес, оставшиеся уехали на Запад.
Видимо, столь плачевная ситуация с научными кадрами и заставила государство вплотную заняться финансированием науки. Расходы на науку в России год от года стали стремительно расти. В 2011-м на исследования предполагается потратить аж 227,8 млрд рублей. Бюджет двух государственных фондов, раздающих гранты по естественно-техническим и гуманитарным наукам, — 7 млрд рублей.
Однако деньги достаются не всем. Система распределения грантов столь непрозрачна и сложна, что заставляет некоторых специалистов говорить о наличии в ней коррупционной составляющей. Доктор философских наук Игорь Чубайс говорит: «Что касается гуманитарных наук, то я убежден — фондами по распределению грантов руководят те, кто эти гранты получает».
Гранты для вузов называются «государственные контракты на проведение исследований», и раздает их Министерство образования и науки. В 2010 году было заключено 4,3 тыс. контрактов на 9 млрд рублей, в нынешнем планируется заключить еще 5 тыс. соглашений на 20 млрд рублей.
Само научное сообщество относится к грантам также неоднозначно. С одной стороны, эти деньги помогают молодым ученым не только работать, но и элементарно выживать. Наука, как известно, требует не только таланта, но и времени — а большинство аспирантов вынуждены тратить силы на многочисленные подработки. На аспирантскую стипендию в две-три тысячи рублей прожить невозможно. Поэтому нужно понимать, что часть гранта уходит не на исследования или научную литературу, а просто на жизнь.
С другой стороны, в России уже существует проблема излишне активных искателей грантов, которые набили руку и знают, как убедительно написать заявку, в то время как настоящие талантливые исследователи совершенно не искушены в бюрократических тонкостях.
Объективность присуждения грантов зависит от системы экспертизы, считает ректор МГУ Виктор Садовничий. По его словам, независимая экспертиза в России еще не сформирована, хотя «какие-то шаги уже сделаны положительные по сравнению с тем, что было пять лет назад». Недобросовестный же прием получения гранта — это когда «экспертиза посылается в научную группу, которая связана между собой».
Еще одна проблема, касающаяся грантов, — плагиат. Наука — среда конкурентная. Деньги можно получить с помощью массы непорядочных методов, наиболее популярными из которых являются плагиат и фальсификация. Самый невинный вариант плагиата — непроставление ссылок на работы коллег по исследуемой теме. Кроме того, плагиатом обычно считается практика публикации одним автором одинаковых статей в разных изданиях, которые преподносятся как разные работы.
Для России проблема научной этики весьма актуальна. Особенно много вопросов возникает, когда библиометрические показатели прямо увязываются с размером грантов для ученых. Кто и как разбирается с подобными вопросами при составлении отчетов об использовании грантов — не ясно.
Возможно, бороться с недобросовестными получателями грантов мог бы специальный орган, куда можно было бы обращаться с жалобами на отказ в получении денежных средств или с просьбами провести экспертизу научной ценности работы. Однако этот орган должен быть неправительственным, некоммерческим и не связанным с академиями.
Комментирует Александр Жуков, кандидат исторических наук, преподаватель
О грантах бурно спорили и преподаватели, и руководства высших учебных заведений, и просто заинтересованные граждане. Многие сочли необходимым высказать свое мнение в Интернете на специализированных форумах, которые можно при желании почитать. Обсуждение проходит чрезвычайно эмоционально, и есть из-за чего.
Я интересовался мнением своих коллег, преподающих в столичных вузах. Один из моих знакомых, работающий в академии Министерства финансов, заявил, что к подаче заявок на получение грантов преподавателей вуза принуждает чуть ли ни сам ректор, считающий, что это не только улучшит благосостояние самих участников, но и поднимет авторитет учебного заведения.
Однако нет ни отдела, ни какого-то сотрудника, который смог бы понятно рассказать о самой процедуре заполнения заявки, не говоря уже о том, чтобы оказать некую квалифицированную помощь в этом. Не занимаются подобным и фонды, выделяющие деньги. Все сходятся во мнении, что получить грант трудно, в том числе и поэтому.
Дискуссию вызвало и решение выделить неким ученым по 150 млн рублей. Эта сумма беспрецедентно велика не только для России, но и для любой другой страны, включая США. Налицо перекос, когда люди, как-то попавшие в список, получают огромные деньги, а другие — ни копейки.
Подобное отсутствие системности чрезвычайно характерно для нынешней власти. Сказал президент, что нужно заниматься развитием энергосберегающих технологий, — решили перейти на новые лампочки и тем ограничились. На Западе, прежде чем ввести какую-то меру, ее обсуждают со всех сторон. У нас же достаточно одного случайного слова главы государства, одной, возможно, не продуманной до конца идеи, чтобы начать предлагать и внедрять нелепейшие вещи. Такова «исполнительность» чиновников.
И с грантами, финансированием науки дело обстоит так же. Президент сказал, что науку нужно развивать. Фондам выделили огромные средства, и с этого момента их сотрудники стали раздавать деньги, не заботясь о реальном результате от вложений, о пользе для страны. Им нужно отчитаться, что деньги потрачены, а распоряжение президента выполняется. А потратишь меньше на следующий год — меньше и выделят или решат, что ты и не нужен. Поэтому нужно раздавать.
Поэтому в системе распределения научных грантов присутствует желание дать деньги не только «своим», но и тем, кто правильно оформит бумаги. Здесь никто не выясняет, насколько исследование важно. Главное — показать начальству кипу правильно оформленных документов.
Позвольте спросить, на каком основании вы считаете «хитрыми и пронырливыми» тех, кто получает гранты? Гранты же выделяются не просто так, есть экспертные комиссии и советы, которые принимают решение о присуждении грантов.
Другое дело, когда гранты подаются, чтобы их разделить с одним из членов экспертного совета, т.н. «откаты». Но это единичные случаи, и такую возможность имеют лишь те, кто находится в близости к грантодающим организациям и фондам. Разве можно всех ученых подводить под одну черту?
Вы не просто обидели, а оскорбили ученых, живущих далеко за пределами Садового кольца!
Гранты — для нас возможность выжить на нашу мизерную зарплату, участвовать в конференциях, обмениваться опытом с коллегами, наконец достойно выглядеть.
Отправляя какие-то образцы для исследований в тот же Главный ВУЗ страны, нужно заплатить не малые суммы. Зарплата молодого кандидата наук в университете при нагрузке 900 ч. в год — 12 тыс.рублей, при этом требуется от нас наличие публикаций и активная научная деятельность.
Сам бросил аспирантуру из-за того, что невозможно просуществовать без дополнительного заработка то время, которое требуется для оформления кандидатской работы, не говорю уже про средства для опытного образца.
Общеизвестно, что формируются коллективы, которые только за счет грантов и живут. Через них проходит подавляющее большинство грантов университета N. Всем известна доля, которая отходит посредникам. И никакой реализации проектов! Все ограничивается двумя комнатками с ребятами за компьютерами.
Всё, миллионы пошли!
Причем, самим составителям заявок и отчетов достаются гроши.
На примере одного из регионов можно сказать, что нынешний механизм распределения грантов напрочь парализован подобными гельминтами!
И та составляющая, которая скромно единожды была упомянута в статье, порождает и плагиат с дословным цитированием, и бессмысленные темы исследований.
И вот, в 2011 выделяются 227,8 млрд рублей…
Вместо увеличения финансирования исследований направили бы средства на борьбу с коррупцией. Эффект от этого даже при прежней сумме был бы отличный в разы.
(…ах да! Какой я наивный: больше финансирования – больше откаты…)
«За державу обидно…»
Проиллюстрируем:
Итак, предположим, что грант составил 1млн. рублей.Такой грант обычно дают на коллектив.
- 150тыс. забирает вуз (столько берет мой, когда я, как руководитель исследовательской группы, возмутилась, мне сказали, что есть и более прожорливые вузы, так что мне еще «повезло»).
- из 750тыс. 191178 (34,2%) уходит в указанные фонды.
- 72670 — 13% подоходного.
итого коллектив реально получит 486330 руб., т.е. менее половины от заявленной в гранте суммы — это 40527руб. в месяц. Повторю, на коллектив, включающий как минимум 3-4 человека, т.е. доплата каждому составит около 10000 в месяц.
Часть из этой суммы также уйдет на оплату тезисов и статей, так как эти индикаторы — обязательный номер программы, причем требуется скорость, поэтому доплачивать приходится существенные суммы, чтобы твою статью взяли в ВАКовский журнал и побыстрее рассмотрели (не год-полтора, а 3-4 месяца).
Если же приобретать технику, ездить в командировки, то сумма, которую ученый получает, чтобы оплатить коммуналку, проезд до места работы и скромное питание, будет еще меньше.
Предлагаю: централизованно ограничит суммы, изымаемые вузами, сведя это до 5-7%. Освободить ученого от обязанности содержать пенсионный фонд, т.к. лично я в состоянии отложить себе на пенсию 34% от зарплаты, но при этом иметь реальную возможность этой сумой управлять.