Если исходить из русской поговорки о том, что умный учится на чужих ошибках, а дурак — на своих, диагноз государственной системе здравоохранения и ее руководителям можно ставить сразу же. Вот только платить за глупость тех, кто отвечает за медицину в России, приходится ее гражданам.
Каждый раз после трагедий, связанных с необходимостью срочно спасать пострадавших от ожогов людей где-то в регионе, приходится читать о том, что больных эвакуируют в Москву в институт имени Вишневского. То есть абсолютно понятно, что возможностей вылечить их на месте либо нет, либо они крайне ограничены.
Учитывая, что медицинские институты и академии есть в каждом субъекте Федерации, напрашивается вывод, что дело здесь не в отсутствии врачей, а в нехватке нужного оборудования.
Действительно, содержание специальных ожоговых отделений стоит больших денег — скажем, цена одной специальной противоожоговой кровати составляет примерно 45 тыс. евро. Но нужны еще и аппаратура для искусственной вентиляции легких, и дорогостоящие препараты. «Средняя стоимость лечения больных с тяжелейшими глубокими ожогами — оно продолжается не менее двух месяцев — полтора-два миллиона рублей», — говорит Андрей Алексеев, руководитель ожогового центра Института хирургии имени Вишневского.
Специалисты давно требуют возврата к советской практике, когда в каждой области было свое ожоговое отделение и они были связаны между собой. В современной России большая часть таких центров были закрыты из-за нерентабельности — дохода-то они не приносили! И это понятно — контингент ожоговых больных обычно социально невысокий и, как сегодня принято говорить, не престижный.
Более того, даже в тех регионах, где ожоговые отделения по счастливой случайности еще имеются, с точки зрения оснащения оборудованием и лекарствами они современным требованиям оказания помощи не отвечают. Вот и приходится каждый раз в случае громких катастроф и трагедий эвакуировать пострадавших в Москву.
И понятно, что если россиянин — не москвич и не миллионер, имеющий средства на собственный самолет, — получит ожог не в результате такого рода событий, о которых будут говорить все отечественные СМИ, шансы выжить у него будут минимальными.
Комментирует Кирилл Данишевский, эксперт по проблемам здоровья населения и реформе здравоохранения, президент Общества специалистов доказательной медицины
Очень часто, когда происходит какая-то громкая трагедия, привлекающая внимание СМИ, пострадавших перевозят с места происшествия в столицу. Во время масштабных ЧП всегда значителен элемент пиара. Поэтому причина заботы властей о гражданах кроется именно в том резонансе, которое вызвало событие.
Выжившие во время падения самолета пассажиры получили сильнейшие ожоги. И в данном случае их перевозка в Москву оправданна, хотя и в Санкт-Петербурге в больницах действуют неплохие ожоговые отделения.
Помощь при ожогах, тем более сильных, относится к сфере узкой специализации, требует дорогостоящего оборудования, квалифицированных врачей. По большому счету общество испытывает необходимость в подобных специалистах нечасто. К счастью, столько ожогов по стране россияне не получают, чтобы специализированные отделения открывались в больницах каждого областного района страны. Противоожоговая служба и должна быть централизованной.
Но если уж что-то произошло, человек пострадал не при авиакатастрофе, освещающейся в прессе, а пусть даже в лесу во время пожара, должна существовать система его скорейшей доставки в противоожоговый центр. К примеру, пострадало более 15 процентов тела, ожог сильный — быстрая отправка. И центров таких нужно, к примеру, по одному на федеральный округ. Этого сейчас нет, в связи с чем осуществляется имитация существования подобной системы, когда происходит трагедия.
Так получилось, что в Москве сегодня сосредоточены 1/15 населения страны и более четверти всех денежных средств. Притом что территория, на которой располагается город, в масштабах России незначительна. В такой ситуации все начинает концентрироваться в столице. Здесь же располагаются и почти все специализированные центры, в которых проходят лечение пациенты с нестандартными случаями. Было бы, однако, неплохо, если бы таких специализированных центров по стране было больше.
Стоит по аналогии с противоожоговыми спецучреждениями в приведенном выше примере открыть центры трансплантации органов по одному в каждом федеральном округе. Больше и не нужно. Ведь врач-трансплантолог должен постоянно практиковаться, находиться в форме. Хирурги обязаны быть очень квалифицированными. Сегодня таких сетей нет.
Материал подготовили: Мария Пономарева, Сергей Шурлов, Александр Газов
Комментарии