Борьба с коррупцией. Социал-демократия в России. Проблемы угольной отрасли

Проблемы угольной отрасли

ЛГ: Итак, шахтеры. Поскольку вы баллотируетесь от «Справедливой России» в шахтерском крае, вам и карты в руки. Все, что мы видим и слышим в последнее время о жизни шахтеров и их семей, имеет какой-то негативный оттенок. Можно вспомнить много случаев. «Распадская», еще ряд случаев. Вот совсем недавнее сообщение. На кузбасской шахте «Владимирская-1» один из шахтеров получил травмы из-за падения куска горной породы. И еще Интерфакс сообщает, что на руднике «Апатита» в Заполярье погиб рабочий. Он управлял гидромолотом дробильной установки, и что-то там пошло не так. Сейчас Ростехнадзор разбирается в этом. Общее ощущение коллапса. Люди, которые были движущей силой протестного движения 90-х, которые сдвинули с мертвой точки все наше заржавевшее пространство, уходят куда-то в никуда.

ДГ: Вы знаете, к сожалению, да. На сегодняшний день государство, мы уверены, проявляет недостаточно внимания к угольной отрасли, к шахтерам. Делается много, но делается больше на региональном уровне. Я бы привел в качестве примера целый ряд мер, которые предпринимались и предпринимаются губернатором Тулеевым. Но этого мало. Есть еще Федерация, есть федеральный бюджет и федеральная власть.

ЛГ: А они не помогают?

ДГ: Я приведу пример, очень показательный. На протяжении пяти лет по инициативе губернатора Тулеева шла разработка важнейшего для отрасли законопроекта, направленного на налоговое стимулирование деятельности угольных предприятий. Речь шла о налоге на добычу полезных ископаемых для угольной отрасли, о введении дифференцированного порядка его исчисления с учетом метанообильности недр как главного фактора, который влияет на безопасность ведения горных работ в целом, склонности угольных пластов к самовозгоранию и затрат на цели безопасности. Надо сказать, что износ основных производственных мощностей в угольной промышленности на сегодняшний день уже превышает 80 процентов. Нужны средства на модернизацию.

ЛГ: Я сейчас задам провокационный вопрос. Помните Маргарет Тэтчер, которая разбиралась с шахтерами? Она не побоялась и закрыла шахты. Может быть, раз это вчерашний день, раз это разваливается, стоит все закрыть и начать по-новому?

ДГ: Ни в коем случае. Нашу топливно-энергетическую триаду составляют газ, нефть и уголь. Разведанных запасов угля хватит на несколько сот лет. Нефть, как известно, заканчивается. Газ тоже. Есть целый ряд поручений председателя правительства Российской Федерации об энергозамещении газа углем. Это не случайно. И это относится к 2006—2007 годам. Что до Маргарет Тэтчер и закрытия шахт, то в рамках реструктуризации угольной промышленности мы и так позакрывали сотни шахт, лишив рабочих мест десятки тысяч людей. Ведь что такое шахта, разведанная шахта? Начало ее разработки — это возникновение поселка, а затем и города. И таких моногородов у нас сотни.

ЛГ: Скажите, а сейчас есть какие-то новые технологии, которые можно применить в угольной промышленности? В разработке? В переработке?

ДГ: Такие технологи есть, они внедрены, они работают. Здесь важно привлечь внимание государства к тем проблемам, которые не решены. Одна из них — это пайковой уголь. Вы говорите о Маргарет Тэтчер. Да у нас в Ростовской области закрыли шахты. Люди оказались выброшенными на улицу. Они не получают зарплаты на том предприятии, где они работали (оно закрыто), и они не получают пайкового угля. Надо отметить, что с 2001 года вся угольная промышленность находится в частной собственности. За исключением одной шахты на Шпицбергене (предприятие «Арктикуголь»), все это частный бизнес. Но это наши люди. Это люди, которые постоянно рискуют жизнью. И государство должно их поддерживать. Иначе нельзя.

ЛГ: То есть, насколько я понял, если вы закрываете шахту, надо сначала переориентировать людей, дать им жилье, рабочие места, подъемные. Именно этого и не хватает.

ДГ: Совершенно верно. К слову сказать, с 90-х годов в рамках программы, направленной на реструктуризацию, Мировым банком были выделены огромные средства. За 15—16 лет…

ЛГ: Нам?

ДГ: Российской Федерации. Около 500 млн долларов, если не ошибаюсь, стоила эта программа. Непонятно, куда эти деньги делись. Это опять-таки эффективность использования. И здесь возникает еще один вопрос. А не стоит ли шахты, принадлежащие неэффективным собственникам, которые не соблюдают правила безопасности и мало вкладывают в безопасность ведения горных работ, просто национализировать? Вернуть.

ЛГ: А закон такой есть?

ДГ: Закона пока нет, но мы предлагаем его разработать. Закон о национализации имущества неэффективных собственников. Эта идея уже давно обсуждается.

ЛГ: Предположим, закон приняли. Как он действует? Шахты национализируются и отдаются государству? Или выставляются на аукцион?

ДГ: Механизмы разные. Можно выставить на аукцион, можно вернуть в собственность государства, поставить на баланс субъекта Федерации. Главное — концептуально прийти к этой идее. Она пока обсуждается. Мы примем концепцию, а ко второму чтению доработаем эти механизмы.

ЛГ: Понятно, что если «Справедливая Россия» пройдет после выборов в Государственную думу, то это тоже будет одной из ваших приоритетных задач. А как у вас с поддержкой? Я имею в виду в регионе, где вы баллотируетесь. Как настроены шахтеры?

ДГ: Вы знаете, я в этом регионе баллотируюсь уже второй раз. Я баллотировался там в 2007 году, был вторым в списке «Справедливой России». Я не ушел, не бросил этот регион. Четыре года работал и с избирателями, и с администрацией, и с местной властью. Я считаю, что федеральный депутат должен поддерживать конструктивное сотрудничество с местной властью. Иначе мы не решим стоящих перед людьми проблем.

ЛГ: Последний вопрос — и опять же о выборах. Кого больше поддерживают в шахтерском крае? Поскольку «Справедливая Россия»…

ДГ: К сожалению, есть факты…

ЛГ: Справедливости?

ДГ: Как раз несправедливости, вопиющей несправедливости. Есть факты, они известны. Например, несколько дней назад глава города Новокузнецка провел совещание, где четко поставил задачу. Генеральная линия всей предвыборной кампании — это обеспечение максимального количества голосов (или вброса голосов, это можно понимать по-разному) за «Единую Россию». Все остальные политические партии, которые официально участвуют в избирательной кампании, оказываются за бортом. Эти факты не красят нынешнюю ситуацию.

ЛГ: Но реально все по-другому?

ДГ: Реально по-другому. Я считаю, что здесь есть хорошая почва для сотрудничества нашей партии с другими политическими партиями — с коммунистами, с либералами. Сотрудничества в плане создания совместных групп наблюдателей в день голосования. Мы должны разрушить монополию одной партии на власть. В этом программная задача на только нашей партии, но и коммунистов и партий либерального спектра. Мы уже видели, как монополия одной партии привела к распаду великого государства и трагедии огромного народа.

ЛГ: Спасибо вам большое. Я желаю вам успеха во всех начинаниях. Напомню, что у нас в гостях был член экспертного совета комиссии Госдумы по законодательному обеспечению противодействия коррупции Дмитрий Горовцов.

ДГ: Спасибо. Всего доброго.

Материал подготовили: Мария Пономарева, Лев Гулько, Алексей Козин, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Ольга Азаревич, Лидия Галкина, Александр Газов