Я не буду полностью описывать эпопею трехдневных народных гуляний, расскажу об одном из эпизодов этой эпопеи, в котором принимал участие, — о стоянии на «Баррикадной» в сквере возле сталинской высотки в ночь с 8 на 9 мая.
Когда стало ясно, что освободившаяся из полицейского участка Ксения Собчак вместе с Дмитрием Гудковым собирают рассеянных ОМОНом на Пушкинской площади протестующих в новом месте, на «Баррикадной», я немедленно выдвинулся туда, твердо решив: на сей раз участвую как активист, журналистское удостоверение полиции не показываю. Времени было около часа ночи, наступал День Победы.
Поймал машину. Пожилой кавказец сперва долго торговался со мной, потом мы поехали. Нас то и дело обгоняли колонны автозаков и автобусов ОМОНа. Водитель раздраженно цокал языком: «Вот что делают гады, и так целый день сегодня. Ну конечно, преступность подавили, все проблемы решены, делать нечего больше, кроме как мирных людей гонять. Слушай, брат, я сегодня пока по городу катаюсь, три раза уже видел, как людей забирали!» Кавказский акцент придавал его словам… как бы это сказать… увесистость.
Я в ответ продемонстрировал подкованность в вопросе и объяснил, что акция продолжается там, куда мы едем. «А Удальцов там как? Арестовали его, да? А Собчак не отпустили еще?» — также показал свою погруженность в тему водитель. Я сказал, что к Собчак как раз и едем. Когда доехали, водитель вздохнул и сказал: «А, ладно, братуха, раз за правое дело — давай тогда бесплатно» — и крепко пожал мне руку. Растроганный этой хрестоматийной до нереальности историей, я направился к темнеющей в сквере на Кудринской площади толпе.
На месте сбора было уже человек 200, и люди продолжали приходить. Практически на сто процентов молодежь. Знакомых, за исключением Собчак и Гудкова, я не увидел — а так уж сложилось, что я практически целиком знаю в лицо всю столичную оппозиционную политтусовку. Просто городские парни и девушки, с белыми ленточками и без ленточек, московские и приехавшие на майские каникулы из других городов, хипстерского вида и более-менее пролетарского. Разные. Про «новых недовольных», «разгневанных горожан», «креативный класс» сказано уже немало восторженных патетических слов, в том числе и мной. Поэтому не буду повторяться, скажу лишь, что это хорошие, правильные люди.
Главный плюс формата этого «народного гулянья» заключался в том, что, собственно, никакого формата и не было. Люди пели песни под гитару, читали вслух стихи, разговаривали, смеялись. Очень хорошо, что эта акция не была организована как митинг. Бессрочный митинг с открытым микрофоном/мегафоном неизбежно приводит к тому, что к нему после выступления двух-трех «ВИПов» неизбежно прорываются «клиники» и начинают толкать бессвязные бесконечные речи. А здесь каждый слушал кого хотел, говорил с кем хотел. Люди пересказывали друг другу подробности своих задержаний полицией за последние два дня, эпизоды маневров по городу, случаи идиотизма «правоохранителей». Вспоминали адресованное полиции скандирование демонстрантов 6 мая: «Ваши дети будут как мы, и если мы не справимся, то справятся они!»
И страха ни у кого не было. А после 6 мая отсутствие страха — это важно. Агрессии, впрочем, тоже не было.
«Важно держать этот мирный протест, не отступать от мирного сценария сопротивления, — говорит Ксения Собчак. — У России могут быть два несчастья: одно — вечная власть Путина, другое — кровавая революция. Мы должны не допустить обоих этих сценариев. У нас впереди долгая борьба, я думаю, она займет год-два. Но свобода в нашей стране обязательно победит».
Я с некоторой тревогой отметил присутствие рядом с Ксенией Анатольевной двух постоянно улыбающихся девочек, сильно похожих на фанаток Собчак из прежнего, дооппозиционного, периода ее жизни. Но потом тревогу от себя отогнал: возможно, историческая миссия Ксении как раз и состоит в том, чтобы вовлечь в гражданский протест и таких людей.
Пока мы стояли, к скверу подъехали несколько полицейских автозаков, из них начали выгружаться бойцы ОМОНа. Люди встретили эти маневры дружным улюлюканьем. Несколько минут длились переговоры Дмитрия Гудкова с пришедшим «на переговоры» подполковником МВД. В конце концов подполковник заверил, что полиция нас «охраняет», и удалился в сторону автозаков. ОМОНовцы залезли обратно в машины. Сами машины, разумеется, никуда не уехали.
К рассвету приехал только что освободившийся из ОВД Алексей Навальный: «Ребята, конечно, в отделении сидеть достаточно муторно, но вам всем тут под дождем, без сна куда труднее. Вы молодцы!» После этого народ устроил автограф-сессию и засыпал Навального вопросами о насущном — от судьбы «Агитационной машины добра» до текущей тактики в Москве.
Алексей отвечал минут 40, но в итоге устало улыбнулся: «Извините, я третьи сутки не сплю, не могу вот так, в режиме лекции. Дайте хоть присяду» — и сел на бортик фонтана, расположенного в сквере. Кто-то поделился с кумиром «креативного класса» стаканчиком кофе. Собчак протянула пакетик с пирожками: «Доставай!» «Доставаю», — улыбнулся Навальный. «Эх ты, «доставаю», будущий президент России!» — засмеялась Ксения.
К этому времени мы, кажется, окончательно достали полицейских: серое утро 9 мая уже стояло над Москвой, и праздник необходимо было зачистить от крамольщиков. Вновь явился мятый, измученный недосыпом подполковник и заявил, что по улицам вот-вот пойдет военная техника на парад и у них приказ освободить сквер от гражданских. У нас уже не было сил вдумываться, как между собой связаны техника, мы и зачистки. Пока Гудков препирался с офицером, люди готовились перебазироваться на новое место — на Гоголевский бульвар. Однако подполковник переговоры прервал, и, несмотря на то что люди уже выдвинулись из сквера, наперерез нам ринулся ОМОН в шлемах. «Навального, Навального лови!» — последовали громкие команды. Навального скрутили первым, потом еще одного человека, потом автора этих строк, потом еще человек 20. Остальные оторвались от преследования.
Нас погрузили в автозак и повезли. ОМОНовцы были хмурыми и несловоохотливыми. «Скажите, почему мы задержаны?» — спросил один из плененных хипстеров, снимая полицейских на камеру айфона. «Потому что сегодня не ваш день», — последовал угрюмый ответ. «Но у вас же должны быть какие-то формальные обоснования? Они у вас есть?» — «Есть». — «Какие?» — «Сегодня наш день». Звучало неубедительно, так как компания активистов выглядела куда веселее, чем конвоиры.
«А вы знаете, что задержали сейчас одного из 100 самых влиятельных людей планеты?» — продолжали донимать сотрудников активисты. «У меня такое впечатление, что в последние двое суток я сталкиваюсь с людьми более влиятельными, чем я. Наверное, это те 99 человек, которые в списке передо мной», — пошутил Навальный.
После долгих странствий, по ходу которых наша машина сломалась и нас пересадили в другую, все были доставлены в ОВД района Строгино. Алексея Навального там отделили от остальных и начали шить ему административку за «неподчинение законным требованиям сотрудников». Нас же отпустили через несколько часов, не предъявив никаких, даже административных, обвинений и сказав, что вся эпопея с жестким задержанием — это «проверка документов».
На выходе из отделения нас под дождем ждали люди. Обычные жители района Строгино, узнавшие из Интернета, что в их «родное» отделение доставили граждан с народных гуляний. Они пришли, принесли нам горячий чай, кофе, еду. Развезли нас на своих машинах до ближайших станций метро. И это самое сильное впечатление прошедших дней.
Материал подготовили: Роман Попков, Александр Газов
Комментарии