Болотная площадь как проявление гражданского идеализма. Карнавализация протеста. Выборы в КС

Выборы в Координационный совет оппозиции

РП: Юрий, в октябре будем выбирать вождей, которые поведут нас дальше. Хотелось бы понять две вещи, которые волнуют сейчас многих. Первое — это участие в выборах журналистов, поскольку тут были очень болезненные реакции. Главред «Эха Москвы» сказал: да что вы, ребята, журналист — это наблюдатель. Он профессионален, холоден, так куда ему лезть? Он должен быть над схваткой.

И Кашин ему ответил на это очень хлестко. Сам-то я на стороне Кашина, но многие не на его стороне. Необходимо объяснить людям, что такое журналист в Координационном совете оппозиции.

А второй момент — это выкидывание одиозных фигур с предвыборной дистанции. Так выкинули известного националиста Марцинкевича, потом Стомахина (скажем так, Марцинкевича от либеральных сил). Были и другие персонажи. И вот по этому поводу идет вал критики: какая-то у вас, ребята, избирательная демократия. Чем же вы лучше Путина?

Вот об этом и поговорим. Но сначала — о журналистах. О феномене Кашина и других его коллег, пошедших на выборы.

ЮС: Как человек, который всю зиму просидел на заседаниях оргкомитета митингов и шествий, я вряд ли поддержу Венедиктова — это было бы совсем самоубийственно. Мне кажется, что равнодушных журналистов не бывает. Неангажированных журналистов с холодным носом, у которых не было бы своих симпатий и антипатий, просто не существует. На мой взгляд, это какое-то вымышленное существо, вроде единорога.

У всех есть свои пристрастия, и вопрос лишь в том, как ты эти пристрастия гасишь в момент работы, насколько ты допускаешь их до своей профессии. Если ты являешься одним из лидеров какой-то оппозиционной партии или совета, по-моему, недурно было бы сообщать об этом в подписи к статье. Это позволит читателю сделать некоторую поправку: у этого компаса есть топор, который под него подложили (в виде твоей партийной принадлежности).

Что касается Координационного совета, то участие в нем журналистов, как мне кажется, не очень нужно самим журналистам. И еще менее нужно Координационному совету.

Журналистам это не нужно вот по какой причине: что бы ты там ни говорил и ни придумывал, это все-таки в некотором роде другая профессия. Профессия, которая требует огромного количества времени и сил. Это вещь, которая немножко противоречит тому, что ты делаешь по своей основной профессии. Ты получаешь массу информации, которую ты должен использовать как журналист, но не вправе использовать как человек, находящийся внутри этой структуры, внутри этого органа.

У тебя появляется такой невидимый гриф секретности. Ты вынужден обходить какие-то острые углы и не особенно нападать на всяких не симпатичных тебе личностей, потому что вы с ними сидите за одним столом и делаете общее дело.

Ладно бы речь шла о некой группе единомышленников, какой была НБП в золотые годы. И ладно бы речь шла о партийной печати этой группы единомышленников. А здесь ты по доброй воле лезешь в очень разнородный круг людей, которым мучительно приходится искать какие-то компромиссы между собой, чтобы этот паровоз куда-то поехал. И ты еще вынужден смотреть на этот паровоз как бы со стороны, как-то его критиковать, хвалить, высказывать по его поводу свое мнение. И от этого наступает полнейшая шизофрения.

Если ты себе в какой-то момент говоришь: о`кей, это другая профессия, значит, я меняю профессию, — то это тоже очень серьезный шаг. Мы видели, как в перестроечные годы телевизионные кумиры, ведущие «Взгляда» Мукусев и Политковский уходили в депутаты Верховного совета и оттуда уже не возвращались. Их политическая карьера совсем не сложилась, их журналистская карьера была на этом закончена, потому что вернуться обратно и психологически, и человечески очень сложно.

Поэтому для самого журналиста это весьма рискованный шаг. И уж тем более это рискованный шаг для Координационного совета, где сейчас, как мне кажется, нужны люди, способные делать что-то руками (в организационном смысле). Они нужны там больше, чем просто узнаваемые лица или медийные персонажи.

Некоторым кажется, если в Координационном совете будет сидеть какой-нибудь популярный артист, писатель и журналист, то все его фанаты и читатели тут же побегут голосовать или будут поддерживать его решения. Но такой расчет обычно не оправдывается.

И пусть у той же Ксении Анатольевны Собчак миллион поклонников по всей стране — девочек, которые хотят быть на нее похожими. Так этот миллион девочек почему-то не бежит записываться в избиратели Координационного совета, чтобы проголосовать за Ксению. Они любят ее в ином качестве и по-другому.

Не только для журналистов, но и для всех творческих людей, которые идут туда избираться, это будет довольно мучительный опыт. Им придется подписываться под компромиссными решениями, с которыми они будут не согласны, им будет сложно говорить с людьми, которые разговаривают на принципиально ином языке — гораздо более жестком и прямолинейном.

В конце концов они оттуда сбегут или начнут вяло саботировать заседания Координационного совета, потому что очередной роман — это всегда важнее, чем очередное заседание. А за это их начнут ненавидеть политики и активисты, чьи места они в силу своей популярности заняли.

В принципе, журналист может избираться в подобные организации — если соблюдать всевозможные правила приличия и обставлять это всеми необходимыми реверансами, то проблемы в этом нет. Но в нынешней нашей ситуации я ни для журналистов, ни для Координационного совета никакой пользы в этом не вижу.

РП: А что вы думаете по поводу Марцинкевича и Стомахина?

ЮС: История получилась совсем некрасивая. Понятно, что процедура регистрации кандидатов или отмены этой регистрации была недостаточно хорошо прописана. Если в этой процедуре нет пункта, по которому можно не допускать до выборов человека, который сидит пожизненное за убийство 14 человек, значит, в этой процедуре что-то не так. Видимо, в ней должен был быть пункт, согласно которому люди, осужденные за преступление против личности, к этим выборам не допускаются.

А если бы свои документы подал тот чувак на «Тойоте», который семь детей-инвалидов размазал по остановке, — его бы тоже зарегистрировали? Может, он тоже был на Болотной и разделяет ценности протестного движения?

Но вот в регламенте этого пункта не оказалось. И это плохо — он там должен был быть. Но из того, что его не оказалось, совершенно не следует, что нужно на ходу эту процедуру менять или начинать с какой-то невидимой линейкой подходить к тем или иным кандидатам, вымеряя, насколько они соответствуют ценностям протестного движения.

Ценности протестного движения — это не десять заповедей. Это даже не Конституция Российской Федерации. Это какая-то абстрактная вещь, какой-то дух времени. И его, видимо, тоньше других чувствуют члены оргкомитета, которые решают, что другие люди ему не соответствуют.

Если говорить о том, что эти ценности выражены в резолюциях митингов на Болотной, то это тоже лукавство. Ведь и Стомахин, и Королев, и 60 этих кандидатов от «МММ», и Марцинкевич с радостью подписались бы под четырьмя этими тезисами — даже вполне себе искренне.

Но сейчас фактически людей начинают выкидывать оттуда за некие мыслепреступления. Опять же, не проблема. Если вы считаете, что в Координационный совет не могут избираться люди тех или иных убеждений, давайте объявим об этом заранее. Они сами увидят и решат, что им там не место. Или по крайней мере их можно будет легитимно выкинуть.

А сейчас, еще до начала выборов, Центральная выборная комиссия начинает собирать на себя все шишки, которые сыплются на голову Чурова. Причем не по своей вине. Я точно знаю, что позиция Леонида Волкова в этом вопросе была наиболее последовательной и принципиальной. И у меня лично она вызывает большое уважение. То есть человек до последнего говорил: извините, но если регламентом это не предусмотрено, то непонятно, с какого перепугу мы будем их снимать. Пусть за них проголосует меньше людей, если они такие плохие.

А дальше завязалась эта интрига с оргкомитетом, с голосованием одним, с голосованием другим. И то, что их исключили, — это очень не здорово. Это не здорово еще и потому, что теперь понятно: с этими выборами и дальше будет происходить примерно то же, что с парламентскими выборами в декабре 2001 года. Ведь сразу после их окончания появится множество людей, которые начнут кричать Координационному совету: вы нас даже не представляете, наш голос украли, наш голос не посчитали.

И это будут не только члены системы МММ, а люди разной степени несистемности, которые по тем или иным причинам отказались участвовать в этих выборах. Или не хотят подчиняться Координационному совету в этом составе. Механизма, чтобы принудить их к этому подчинению, у КС, естественно, нет. И уж тем более если в его составе соберется сейчас вся творческая интеллигенция и ноль политических активистов, то политические активисты с радостью пошлют этот КС куда подальше.

Мы находимся в очень зыбкой и неопределенной ситуации, когда с нуля, на песке, мы пытаемся выстроить некий новый, не имеющий аналогов орган. И не надо заранее вставлять в колеса палки, которые подорвут потом стройную конструкцию этого не выстроенного еще здания.

РП: Я надеюсь все-таки, что снятие этих лиц будет самой большой неприятностью выборов в КС, потому что хочется, конечно, чтобы все прошло нормально.

ЮС: Хочется, чтобы что-то было. Хочется, чтобы произошло некоторое обновление этих протестных элит, чтобы там появились новые лица, новые энергичные люди — те люди, которые в последний год не заседали в оргкомитетах, как некоторые, а собирали митинги, собирали помощь Крымску, которые очень многому научились в реальной работе. Хочется, чтобы они этот опыт и эту энергию принесли с собой в Координационный совет.

РП: Спасибо. Мы поговорили с Юрием Сапрыкиным о протесте, о его сущности и исторической значимости, и о таком важном деле, как выборы в Координационный совет. Уважаемы граждане, не забудьте зарегистрироваться и принять участие — это важно для всех нас. Выбирайте членов Координационного совета. Юрий, спасибо вам.

ЮС: Спасибо и всего доброго.

Материал подготовили: Роман Попков, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Нина Лебедева, Мария Пономарева, Александр Газов