Евгения Хасис рассказала, почему москвичку Толоконникову недолюбливают в провинциальной Мордовии

Процесс над Pussy Riot, широчайше освещенный всеми без исключения СМИ, на самом деле имеет огромное значение только для общественной жизни больших столичных городов и совершенно ничего не значит для всей остальной России.

«Пуссики», как их тут у нас называют в мордовской ИК-14, здорово взбаламутили и расшатали умы «креативного класса», но ни капли не раскачали государственную лодку, потому что Россия за МКАДом если что и слышала об их акции в храме Христа Спасителя, то смысла ее точно не поняла.

Мне понравилось, как на эту тему высказался в журнале «Эксперт» Максим Кантор: «Не стоит отдавать жизнь за нарисованную пиписку ровно по той же причине, по какой не стоит признавать господства богатого над бедным или преимущества хама перед школьным учителем. Причина имеет простое название — уважение к духовным ценностям. Берегите силу протеста. Эта сила нужна обществу. Не надо отдавать жизнь за негодяя, который испражняется в музее. Найдите более достойный повод использовать вашу жизнь».

Алексей Барановский, правозащитник: «И Хасис, и Толоконникова уточнили мне, что неприязнь к Толоконниковой испытывают только самые маргинальные слои заключенных, которые так относятся ко всем москвичам, а сами же могут изъясняться исключительно при помощи матерных выражений. То есть такая категория осужденных испытывает неприязнь вообще ко всем, кто как-то отличается от них. И, естественно, повышенное их неприятие вызывают осужденные, имеющие громкую медийную славу». (ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ)

Акция Pussy Riot пуста и глупа с точки зрения достижимости тех целей, которыми они объясняют свои действия. Равно как пусты и глупы многие другие подобные акции самопожертвования. Верхом идиотизма прошу считать «дело Тихонова — Хасис». Это честно. Такие жертвы понятны только той части общества, выходцами откуда являются сами «герои».

Но они не понятны для Большой России. Для Большой России, во имя которой все «герои» совершают свои «подвиги». Для России за МКАДом любой подобный громкий общественный процесс равен по значимости судебному процессу где-нибудь в Казахстане. Иногда Казахстан даже территориально ближе, чем Москва. Люди в этой Большой России о новостях что из Москвы, что из Казахстана «что-то такое слышали», но значения не придали. Потому что внутри наша страна давно уже не единая. Не единая Россия. Мы не слышим и не понимаем друг друга, будто говорим на разных языках.

Помню свой диалог со следователем Игорем Красновым, который вел наше дело:

— Я тебя в Дагестан на растерзание отправлю!

— Сам туда езжай, мне и в России хорошо!

— Дура! Дагестан — это Россия! Географию учите, националисты гребаные. В изолятор!

Я прекрасно знаю географию. Краснов это, конечно, понимал, оттого его и задело. Для меня Дагестан не был Россией. Причин этому много — на отдельную книгу наберется. Но сейчас не об этом. Пусть в глубинах проблемы разбираются все эти многочисленные департаменты по национальной политике и прочие эксперты по межэтническим отношениям. Я о другом. О гуманитарном расколе между столицей и регионами.

Здесь в колонии, находясь в Республике Мордовия, а не в Москве или Петербурге, я впервые услышала в свой адрес: «У нас в Мордовии так-то, это вам не Россия». И таких высказываний, вплоть до «понаехали в нашу Мордовию из своей России» я слышу довольно много. Равно как случается и в обратку: «Дремучая Мордовия не ровня нашей России». Судя по отзывам жительниц иных регионов, что так же оказались волею судьбы в Парце, в других «субъектах Федерации» рассуждают аналогично.

Я смотрю по телевизору федеральные новости (на 80 процентов заполненные столичными событиями) — они зевают. Они смотрят региональные — зеваю я. Нам одинаково неинтересны проблемы друг друга. Иногда мы еще готовы принять «за своих» (как тут говорят — «припотеть») сочинцев — в связи с Олимпиадой, ярославцев — в связи с трагедией разбившейся хоккейной команды, даже приморцев — из-за саммита АТЭС, вы не поверите! Да-да, такие события порой побуждают в «дремучих регионах» совершенно неожиданные приливы патриотизма.

Но тем не менее это временное, событийное отождествление «себя» с «ними». Но всегда «себя» и всегда с «ними».

Нет никаких общероссийских россиян, есть «мы» и «они». Но это разделение происходит совсем не по национальному признаку, а сугубо по региональному. Мы живем не в России, а в «Российском союзе», который стремительно превращается в «Российскую конфедерацию». Так-то мы все типа вместе, но ни один уважающий себя москвич не равняет себя с жителем села Забулдыжино. Забулдыжинцы в ответ соответствующе относятся к Москве, испытывая смесь зависти и неприязни из-за своей бедности и окружающей безнадеги.

Именно поэтому все эти пляски «креативного класса» — «Болотная», «Сахарова», «Пуссики» и так далее — события узкой территориальной значимости. Они важны для Москвы — Петербурга и проходят незамеченными или вовсе воспринимаются негативно всей остальной страной.

В СМИ много говорят о причинах и следствиях панк-танцулек в ХХС. Вспоминаются Лужков, Путин, разного рода правительственные люди, церковные чиновники на лимузинах и черт-те кто еще. Даже Мадонна. Весь этот политический винегрет и загогулины рассуждений непонятны 90 процентам населения страны. Для них ХХС — это не РПЦ, не попы на лимузинах, не кровавое прошлое, развратное настоящее и даже не памятник эпохи, построенный в честь победы над Наполеоном в 1812 году. Это просто Храм, а отношение к Храму в Большой России иное.

Там, где один храм на все село, в котором и на войну благословляли дедов, и от власти прятались, и детей крестили, и родителей отпевали, и прощения просили — со слезами на глазах за надеждой шли. Для них храм — святыня. Им непонятно, что бывает иначе, что храм может быть политикой, а танцующие в нем подростки — жертвой.

Знаете, почему подобные громкие «политические» процессы происходят в Москве? Оттого, что вздумай где-нибудь дите неразумное устроить нечто подобное в сельском храме — его бы наказали сами селяне на народном сходе. Без шума, пыли, телекамер и Мадонны. И иного бы мнения не было. У 90 процентов населения России по-прежнему все гораздо проще в этом отношении. Есть настоящие духовные ценности без рассуждений об их полезности или вредности. И именно благодаря этому духовному стержню наша страна все еще по-прежнему пока существует.

Аглая Большакова: «Нет никакой пропасти между Москвой и регионами. В Москве на одной лестничной клетке могут жить студентка, которая билась с фальсификациями на выборах, и сорокалетний бык, имеющий обыкновение справлять малую нужду в подъезде. И так по всей стране». (ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ)

Путинская команда это отлично понимает и выхватывает свой бонус в 60—80 процентов голосов с Большой России (у нас в Мордовии — 87 процентов), коллективный «Уралвагонзавод» начинается там, где заканчиваются московские зарплаты и людей не интересует повестка дня на «Кольте» и в «Снобе». Московские либералы, националисты, леваки занимаются исключительно самолюбованием, пытаясь «разбудить страну», тщетно ожидая, пока она «проснется» и «осознает». Делают это столичные деятели, причем весьма своеобразно: то рисуя пиписки на мосту, то танцуя в храме, а то и убивая на улице на себя не похожих и «не осознавших». В это время Большой России на все это глубоко наплевать, у нее свои проблемы. Вся страна просто живет, а не планирует жизнь. Живет настоящей жизнью со своими проблемами похлеще Химкинского леса.

Если мы действительно хотим сохранить Великую страну и Великий народ, нам пора начать говорить на понятном этой стране языке. Говорить не о том, что волнует «нас», а о том, что важно для «них». Только внимательно изучив пирамиду Маслоу, наши «креативные общественники» смогли бы предложить альтернативный путь развития страны, интересный для народа.

Пока же «Болотная» борется за то, чтобы в Думе сидели не одни нахлебники, но другие, а самые радикальные оппозиционеры выступают за свободу собраний — их для Большой России просто не существует.

Когда нацболы боролись против отмены льгот — их слышала Большая Россия и смотрела на них с надеждой как на представителей и выразителей своих интересов. Иногда, когда в разговорах с зэками «за политику» всплывает аббревиатура запрещенной партии НБП, единственное, что о ней слышали люди в провинции, — это «писатель Лимонов» и «боролись против отмены льгот». О «Стратегии-31» никто не слышал, а если начинаешь рассказывать о важности свободы собраний, смотрят на тебя широко открытыми глазами, как на идиота.

Так и живем. Столичная повестка дня не интересует регионы, мы не слышим друг друга, и они, недолюбливая Путина за свои несбывшиеся мечты, идут за него голосовать, ибо окровавленные дети (националисты) на фоне нарисованных пиписек (либералы) для них еще хуже.

Материал подготовил Александр Газов