28 марта Генпрокуратура распространила сообщение, что «ковровые» проверки НКО проходят «в связи с имеющейся информацией о продолжении деятельности запрещенных (действующих под другими наименованиями), а также вновь создаваемых организаций ультранационалистической и радикальной религиозной направленности». Кроме того, общественные организации проверяют на предмет легализации доходов, полученных преступным путем, и выясняют, не занимаются ли они политикой, получая при этом иностранное финансирование и скрывая статус «иностранного агента».
Стремление Минюста, прокуратуры, налоговиков, санэпиднадзора и НТВ выявить признаки незаконной политической деятельности, которой якобы занимаются НКО (разумеется, на деньги Госдепа), изрядно напоминает поиски черной кошки в темной комнате. Кошки, которой там, к тому же, нет. И в итоге проверяющим придется рапортовать, что, хотя означенная кошка найдена не была, в комнате все же были обнаружены явные следы ее пребывания.
Дело в том, что некоммерческие организации — будь то какое-нибудь добровольное пожарное общество, экологические или правозащитные объединения — либо вообще не касаются политики, либо имеют к ней весьма опосредованное отношение. Представление о том, что НКО «влияют на формирование общественного мнения» (на это регулярно намекают те же правоохранители, прокремлевские политики и федеральное ТВ), а значит, чуть ли не по умолчанию занимаются политической деятельностью, неверно. Очевидно, что общественное мнение формируют любые сколько-либо заметные персоны, включая совершенно аполитичных людей искусства.
Поэтому важно понимать, в чем отличие НКО от партий и других политических объединений.
Во-первых, число их сотрудников относительно невелико, и они сильны не тем, что могут собрать многотысячную демонстрацию, а юридическими знаниями и связями с прессой.
Во-вторых, правозащитные организации и другие НКО не замахиваются на государственное переустройство (что не мешает их активистам и лидерам заявлять свое мнение по «общеполитическим» вопросам, но ведь ни полицейскому, ни слесарю, ни правозащитнику не запрещено иметь личную гражданскую позицию). Они сосредоточены на решении узкого круга проблем, будь то защита прав призывников, борьба за сохранение живой природы, поддержка «узников совести» и тому подобное.
Именно в этом качестве — структуры, умеющей решать конкретную, если не сказать прикладную проблему, — они и становятся крайне неприятными раздражителями для властей.
Примером таких раздражителей является ассоциация «ГОЛОС», занимающаяся наблюдением за выборами. Известно, что в нашей стране по итогам едва ли не каждых выборов можно писать детективный роман. Вбросы, «карусельное голосование», сочинение «правильных» протоколов за закрытыми дверями, драки на избирательных участках, нападения на независимых наблюдателей и оппозиционных кандидатов — вся эта сомнительная романтика сопровождает в России процесс народного волеизъявления.
Но многие факты злоупотреблений становятся известными именно благодаря независимым наблюдателям, которые фиксируют их и предают гласности — порой с риском для жизни.
Еще одна болезненная тема — положение подсудимых и осужденных. Ни для кого не секрет, что места лишения свободы в РФ — это параллельный мир, где законы действуют опосредованно. А учитывая обвинительный характер российского следствия и суда, попасть в этот «параллельный мир» довольно просто.
И трудно сказать, кто имеет больший шанс попасть под пресс: гражданские ли активисты, каждый шаг которых жадно отслеживают люди в погонах из «Департамента противодействия экстремизму», или же так называемые «простые люди», которые не лезут в политику, но это не исключает для них возможности стать безвестной жертвой системы. А никому не известного человека могут беззаконно осудить и сгноить (в прямом смысле) в тюрьме не за то, что он распространял вредные идеи или побил не тех, кого можно, а просто потому, что за него некому заступиться.
Упоминавшаяся в этой статье ассоциация «Агора» специализируется на оказании юридической помощи оппозиционерам. «Русский вердикт» помогает и тем заключенным, в чьих делах нет политической составляющей. В качестве примеров можно привести кампанию в защиту Павла Новикова, инициированную «РВ», и защиту заключенных, протестовавших в копейской колонии против пыток и вымогательства со стороны лагерной администрации.
«Ковровые» проверки НКО, которые проходят сейчас в России, имеют, по всей видимости, прикладную цель: обкатать новое законодательство, выявить его сильные и слабые стороны и в дальнейшем подкорректировать так, чтобы можно было без проблем закрывать особо неприятные некоммерческие организации.
Материал подготовили: Виталий Корж, Владимир Титов, Александр Газов
Комментарии