Путь России — это путь США. Слишком уж мы похожи

Общепринятым стало считать целью победы над путинизмом построение в России европейской модели общества и государства. Мол, есть две потенциальные русские судьбы. Одна — азиатская (не в смысле «азиатских тигров» типа Сингапура, а ордынская) и другая — европейская. Причем тут оппозиционные кузнецы смыслов имеют раздолье альтернатив.

Те, кто считает себя левыми, воспевают евросоциализм, всякую Скандинавию. Те, кто правые, — поют гимны покойнице Тэтчер. Те, кто остерегается себя однозначно позиционировать, — абстрактно говорят о Европе. Особенно любят приводить в пример европейские страны, которые имеют общее с нами тоталитарное прошлое, но вот как-то все это преодолели, построили что-то приличное в политическом и социально-экономическом смысле.

Навальный любит говорить про Россию как Европу. Белковский называет участников протестного движения русскими европейцами. Павел Пряников — «евросоциалист». Национал-демократы аж задыхаются от любви к Эстонии и Польше.

Понятное дело, что в византийстве и ордынстве Россию ждет лишь рабство и историческая яма, — даже обсуждать это не будем. Понятно, что никакого «особого русского третьего пути» также нет — оставим эти бредни Кургиняну и Дугину.

Но вот о Европе поговорим. Все вроде так, да не так.

Вроде как и верно в целом — и про честный независимый суд, и про нормальную полицию, и про выборы, и про чистые улочки с петуньями. Но все равно непонятно, как это будет выглядеть на практике.

Россия будет как французская Пятая республика, только распухшая от Калининграда до Берингова пролива? Или как Эстония в одну девятую часть суши, или сколько там РФ сегодня занимает территории? Как Польша? И между Москвой и Махачкалой будет такая же разница, как между Варшавой и Вроцлавом? Как между Парижем и Орлеаном?

Вот не представляю я себе, что Москва будет иметь столько же общего с Махачкалой, как Париж с Орлеаном. Могу представить, что Москва может быть чем-то похожим на смесь Вашингтона и Нью-Йорка. А лучше все же отстроить другую столицу, а Москва пусть будет Нью-Йорком — городом бизнесменов, корпораций, театров, тусовок. Центром экономической и культурной жизни. А вот Махачкала может быть не Орлеаном, а Нью-Орлеаном — городом этнически пестрым, с неизбежно непростой криминальной ситуацией, очень-очень не похожим на столицу.

Плохо себе представляю Россию как европейскую страну, если иметь в виду нынешнюю дремлющую, непассионарную, малоамбициозную (по сравнению с былыми временами) Европу. Пытающуюся пестовать свое местечковое благополучие, отползшую на периферию истории.

Не хочу, да и не получится такого. Брать вдохновляющие, эффективные мировые модели за основу — нужно, да. Так давайте возьмем в качестве примера США! В отличие от петровской эпохи нам не в Европу, а в Соединенные Штаты нужно рубить окно.

Русские похожи на американцев куда больше, чем на европейцев. Мы, так же как и американцы — люди исторической миссии. Мы обречены на то, чтобы чувствовать себя римлянами — не в смысле какого-то политтехнологического «Третьего Рима», а в смысле Рима настоящего, первого и последнего. И американцы — такие же. Так же любовно примеривают на себя римскую мифологию и эстетику. Американец может не знать расположения тех или иных стран на глобусе, но его неистовая вера в свою морскую пехоту, высаживающуюся на берега всех материков, от этого не страдает. У русских все так же, только мы в среднем все же пока более образованные, чем американцы.

Кто-то из великих писателей, вроде Лимонов, рассуждал, что поведение американских и русских солдат на чужой земле схоже: они закабаляют пространство, изменяют его, подминают под себя, кладут этому оккупированному пространству ноги на стол.

Одна моя знакомая журналистка рассказала милую историю о том, как познакомилась на пляже в Греции с американскими военными летчиками. У них где-то неподалеку была база: они периодически летали бомбить войска Каддафи, а в перерывах купались в море. «Только вы, русские, и мы, американцы, купаемся здесь в море, европейцы плещутся в бассейнах, в отелях», — говорили янки.

У нас и у них огромная, сложная социальная и экономическая география. И мы, и они долго и мучительно покоряли, отвоевывали свои континенты у «варваров». Только наши пионеры шли на восход, а их пионеры на закат, но одинаково через дикость и безлюдье.

И у русских, и у американцев есть чувство регионализма, но и ощущение себя единым целым велико и у нас, и у них.

И мы, и они заняты построением гражданской, политической нации, объединяющей людей разного национального и расового происхождения в рамках одной цивилизационной модели, под одним флагом. Американцы хоть как-то в этом направлении продвинулись, а мы не продвинулись никак, но тем более есть чему у них поучиться.

И вот не надо говорить, что американцы — прирожденные индивидуалисты, а у нас тут общинная Русь и кромешный коллективизм. Оставьте эти все байки опять же Дугину и Кургиняну. У русских индивидуализма — будь здоров, только проявляется он в рваческой, жлобской манере. Стоило рухнуть Союзу с его ОБХСС и КГБ, как мы с радостью растащили всю страну — от заводов до колхозных сеялок. Да так, что вряд ли когда соберем все назад в полном объеме.

Выковырять тайком гранитного льва с клумбы в парке и отвезти его за высокий забор, на дачу, которая типа «моя крепость». И одновременно орать на футболе: «Россия, Россия!» Мы обожаем лелеять благополучие собственной задницы в ущерб каким угодно общественным интересам и при этом цепляем себе георгиевские ленточки на барсетки.

Русский индивидуализм уродлив — и уродливо же смешан с патриотизмом. И все это нужно безжалостно менять. И само выражение лиц у русских нужно менять. Но про «общинность» и «соборность» не надо сказок.

Русские, травмированные поражением в холодной войне, жестоко ревнуют старушку историю к американцам, остро завидуют их морской пехоте. Все сусальное золото путинского пиара нулевых, все путинские пропагандистские успехи обусловлены спекуляциями на этой ревности, на этой зависти. Есть, конечно, люди, шаркающие по Европе во время туристических поездок, любующиеся газонами и готикой послевоенного новодела, покоящейся на руинах того, что осталось после американских бомбардировщиков В-29. Эти люди, почти по Ильфу и Петрову, уныло говорят свое: «Мда-а-а, богато живут люди». Но большей части русских хочется, чтобы их страна была великой ничуть ни меньше, чем Америка.

Так давайте сменим пропагандистский фальшак Путина на реальную стратегию построения Новой России как сильной, свободной сверхдержавы от океана до океана. Сделаем свою зависть топливом прогресса. Должны быть и неподкупная полиция, и бравая морская пехота. И независимый суд, и куча союзников по всему миру — настоящих, полезных, а не как Лукашенко. И честные выборы, и удалая военная офицерская каста. А еще нужен русский «Билль о правах», закрепленное право народа на восстание против тиранического режима.

Следует убить отвратного мутанта из рвачества и бытового шовинизма. Создать симфонию здорового индивидуализма, неотменяемых гражданских свобод и верности Родине.

Вот такая должна быть суверенная демократия. По американскому, так сказать, образцу…

Материал подготовили: Роман Попков, Александр Газов