Акция протеста

Впрочем, сами задержанные с этими обвинениями традиционно не согласны. Именно поэтому они и вышли на митинг в защиту 31-й статьи Конституции. Акция в рамках «Стратегии-31» проводится в четвертый раз. Как правило, милиция задерживала участников еще на выходе из метро. Но на этот раз акция все же вылилась на площадь и получила международную огласку.

Глубокую озабоченность ситуацией с демократией в России высказал Совет национальной безопасности США.

— Приходится делать неутешительные выводы: правозащитники не могут свободно проводить демонстрации, что нормально для любого демократического государства, — считает спикер Совета Марк Хаммер. Именно он полмесяца назад вручал премию Сахарова Людмиле Алексеевой.

Задержание правозащитницы вызвало бурю критики не только на Западе, но и в России. Глава Совета при президенте России по содействию развития институтов гражданского общества и правам человека Элла Памфилова и уполномоченный по правам человека РФ Владимир Лукин разразились резкой критикой действий московской милиции и властей города. А сопредседатель «Правого дела» Леонид Гозман обратился к президенту Медведеву с открытым письмом, в котором потребовал лично и публично извиниться перед легендарной правозащитницей.

Комментирует Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинкской группы

Людмила Алексеева

Президент мне пока не звонил и не извинялся. Но я считаю, за события 31 декабря извиняться должен не он, а московское правительство. И не передо мной — меня-то сильные мира сего отпустили, а перед теми, на кого завели дела.

И не только московскому правительству, но еще и экс-президенту — нынешнему премьеру — за то, что в свое время растоптал Конституцию России.

А вообще, лично я рада, что этот митинг вызвал такую бурю протеста в России и за рубежом. Я так начальнику ГУВД Москвы Колокольцеву и сказала: нам вас не ругать, а хвалить надо. Устроить нам такой пиар под Новый год, после которого 31 января власти города нам точно разрешат провести митинг протеста на Триумфальной площади. И соберем мы уже не триста человек, а три тысячи — в поддержку 31-й статьи Конституции.