Особое видео: RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Ситуация в Киргизии, ч. 2

ЛГ: Скажите, мы не спешим погружаться в киргизский хаос, как пишет европейская пресса. А европейцы чего? Они же всегда были впереди планеты всей по поводу помочь, по поводу демократизировать чего-нибудь.

ВЖ: Вы понимаете, в чем дело. Здесь опять же телегу ставить впереди лошади — такая привычка. Я бы сказал, есть такой научпоп. Упрощенная наука. Такая геополитика упрощенная. Сверхупрощенная геополитика. Говорят, Россия должна ввести своих миротворцев, для того чтобы доказать свои претензии на контроль над этим регионом. Или Россия должна ввести своих миротворцев, чтобы доказать статус великой державы. Вообще-то говоря, миротворцы вводятся для того, чтобы эффективно установить мир. А в нынешней ситуации явно проанализировали ситуацию в том же Совете Безопасности и четко определили, что в этой ситуации введение миротворческих сил будет неэффективным. Если есть линия раздела между противостоящими сторонами, какой смысл вводить миротворцев? Когда ее нет, когда живут диффузно и перемешанно, это значит входить и палить во все стороны.

ЛГ: А где ООН войска миротворческие? Где эта пресловутая организация?

ВЖ: Вы знаете, к сожалению, это и на собственном горьком опыте. Может быть, это выглядит циничным и негуманным, но мировой опыт показывает, что если и вводить миротворцев, то не в острой стадии конфликта, когда это оказывается бесполезно и, более того, подливает масла в огонь, а после того, как затихли волнения. Линия раздела между противостоящими сторонами образовалась, тогда можно вводить на нее. А иначе возникает то, что называется голландским синдромом. В том смысле, что, помните, сколько ругали голландцев, что не смогли в Боснии. А потому что там как раз не было этой линии раздела. Они не понимали, что и как они могут делать. И в итоге дело кончилось тем, чем оно кончилось.

ПШ: Так, хорошо. А роль других республик — Узбекистана, Казахстана, кто у нас там рядом еще? Таджикистан. Они могут?

ВЖ: Ситуация для руководства Узбекистана непростая и небезвыходная. Вроде бы и оставаться равнодушным нельзя. Но тем более нельзя вводить свои силовые структуры.

ПШ: А почему границу закрыли? Это непонятно.

ВЖ: Объясняю, почему границу закрыли. Опять это выглядит цинично и негуманно со стороны, но это надо понять. Если в первый и второй день они пропускали людей, прекрасно понимая, что это именно беженцы и только беженцы, то в дальнейшие дни без жесткой фильтрации они, Узбекистан, могут получить на своей территории в том числе и боевиков исламского движения Узбекистана, которые могут перебазироваться из Афганистана. Тогда надо для дальнейшего пропуска строить серьезные фильтрационные структуры на границе, как Израиль и Палестина.

ЛГ: А с другой стороны, Египет, который тоже закрыл границы. По этой же причине. Боятся террористов.

ПШ: Казахстан? Он же у нас председательствует в ОДКБ.

ВЖ: Да. Тогда много было звона в Казахстане. Сейчас мы возглавим наконец ОБСЕ. Наконец мы его организуем.

ПШ: Я сказал ОДКБ. Правильно ОБСЕ, конечно.

ВЖ: Да. Мы его реорганизуем. Вдохнем в него новую жизнь. И так далее, и тому подобное. Пока что мы видим полную пассивность и в реформировании ОБСЕ, и полное отсутствие присутствия, так сказать, Казахстана как председателя ОБСЕ в урегулировании этого конфликта.

ПШ: Совсем ничего не делают?

ВЖ: Там все заняты, готовятся к празднованию юбилея вождя нации.

ПШ: А, ну это поважнее, конечно.

ЛГ: Назарбаев, мне кажется, вообще играет какую-то свою игру.

ВЖ: Нет. Там на самом деле все непросто. Мы привыкли, что этот регион кажется на сто процентов полем действия влияния внешних великих держав — Соединенные Штаты, Китай, Россия, Евросоюз, а больше там ничего нет. На самом деле там большая внутренняя жизнь. И очень сложные отношения по линии, с одной стороны, республик, имеющих огромные водные ресурсы, — Киргизии и Таджикистана. С другой стороны, республика, имеющая огромные органические энергоресурсы, но имеющая недостаток воды, — Казахстан и Узбекистан. Взаимоотношения — это первое. Второе — это борьба за лидерство в Центральной Азии между Узбекистаном и Казахстаном. То есть там свои отношения, и очень непростые. И это надо учитывать.

ПШ: Средняя Азия — это Центральная Азия, да и все.

ВЖ: Центральная Азия. Тут американцы посильней, китайцы посильней, Россия посильней. А там свои непростые отношения. И поэтому с самого начала было понятно, что никаких миротворческих сил под мандатом ОДКБ быть не может. Туда не могут пойти узбеки. Туда не могут пойти казахи. Туда принципиально не пойдет Лукашенко. И не пойдет Армения, потому что у них своих проблем с Азербайджаном хватает. И поэтому, кроме того варианта, который был предложен Советом Безопасности, мне кажется, ожидать и не стоило. А Россия российских миротворцев не пошлет. И больше того, мы уже в свое время получили массу проблем, когда согласились на то, что… Ведь в Абхазии были не российские миротворцы. В Абхазии были миротворцы СНГ. Но ни одна страна СНГ ни одного своего представителя в эти силы не дала. И Россия оказалась в очень серьезной ловушке. Потому что она одновременно была стороной в переговорах, и в то же время стояли ее миротворцы. Ее постоянно обвиняли в неравной удаленности от сторон. Если бы там был хотя бы один казахский или белорусский солдат, то ситуация была бы совсем другая. А здесь мы могли попасть в ту же самую ловушку. Уверяю вас, к сожалению, жизнь такова, что через два-три месяца уже в Киргизии начались бы разговоры о российских оккупантах

ПШ: К счастью, есть у нас человек, который развеивает стереотипы, которые у меня и у тебя, Лева, имеются. И я думаю, что и у наших зрителей и читателей их достаточно. По крайней мере у меня их поубавилось сегодня. Спасибо.