Особое видео: RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Борис Немцов о модернизации уголовного права

Лев Гулько: Как стало известно «Ведомостям», Следственный комитет при прокуратуре предлагает переписать Уголовный кодекс. Статьи по экономическим преступлениям должны быть максимально детализированы. Для чего? Чтобы бизнесмены понимали четко, за что их могут наказать. Хорошо, что в СКП задумались, говорят эксперты, об уголовной политике в области экономики. В частности, один из них, один из экспертов, Владимир Груздев, отмечает, что сейчас у нас под эту статью подводят и невозврат кредитов, и наперсточников. А вот в ФРГ существует 18 или 19 видов мошенничества. Все, что легко не подпадает под их описание, таковым уже не является, говорит эксперт Владимир Груздев.

Павел Шипилин: Ничего плохого нет в этой детализации. Как по-вашему?

Борис Немцов: В этом ничего плохого действительно нет. Только проблема не в Уголовном кодексе.

ПШ: А в чем?

БН: Проблема в МВД и функциях, которые есть у милиции. То есть милиция может ворваться в любой офис и изъять любые документы, решить любое дело, арестовать любой товар без объяснения причин, конфисковать имущество, и так далее, и тому подобное. Это не вопрос Уголовного кодекса — это вопрос закона «О полиции».

ПШ: То есть получается, что у милиции или полиции будет 18 или 19 статей… Разнообразие появится.

БН: Да, на самом деле, надо полицию отделить от бизнеса.

ПШ: Каким образом?

БН: В законе «О полиции», который якобы сейчас обсуждается всенародным образом, нужно писать, что полицейские занимаются вполне конкретным набором вещей: борьбой с организованной преступностью, хулиганством.

ПШ: Общественный порядок.

БН: Да, общественный порядок и прочее. А этим занимаются специальные подразделения. Допустим, тот же Следственный комитет при прокуратуре. У которого нет такой силовой составляющей, которая не имеет возможности везде врываться и всех класть на пол с помощью ОМОНа. Это тоже очень важно. Второе — это то, что надо с этой коррупционной составляющей бороться. Дело в том, что больше двух миллионов милиционеров семьями живут за счет поборов — с бизнеса в основном. И это «доение» будет бесконечно продолжаться, пока их не лишат этих функций.

ЛГ: Можно, я сразу перебью? Господин Бастрыкин, наоборот, хочет помочь. Вот за это вас посадят и возьмут, а за это не имеют права. Поэтому если чего…

БН: Лев, мы же в России живем. Пишите что хотите, а мы у вас все изымем и все отнимем. Чичваркин — яркий пример. Вот пришли милиционеры. Они его сначала «крышевали», и он им платил. Все было хорошо, все было замечательно. Потом он решил встать на цивилизованный путь. Встал — в Лондоне сейчас находится.

ПШ: Да, здесь дело не в законах.

БН: Конечно, нет. У нас беспредельщики сейчас сидят в милиции. Милиция, по закону о милиции, имеет возможность вмешиваться в экономическую и хозяйственную деятельность. Тут вообще Уголовный кодекс ни при чем.

ЛГ: Ну, будет этим заниматься налоговая полиция или финансовая разведка.

БН: Другая история. Объясняю, в чем разница. Смотрите, в милиции работает больше двух миллионов сотрудников.

ПШ: Экономическими преступлениями все занимаются.

БН: Нет, не все.

ЛГ: Там УБЭП.

БН: Да, УБЭП, ОБЭП. Там — не знаю, может, полмиллиона человек. А в этих структурах, о которых вы сказали, гораздо меньше народа. Поэтому даже если исходить из того, что они такие же шакалы, как милиционеры, но из-за того, что их меньше, они будут меньше воздействовать на бизнес и меньше его «кошмарить». Вот и все.