Кроме того, из формулы фронта, по мнению Пионтковского, методом исключения вырастает и список «врагов народа» (если называть народом блок «жуликов, воров, педофилов и беспартийных»), которые автоматически ставят себя в эту позицию, не соблазнившись призывом «национального лидера».
С другой стороны, в Интернете появились и одобрения путинского аналога обращения Сталина в июле 1941 года к «братьям и сестрам». Они исходят, к примеру, от антизападников, считающих наибольшим злом свободу Михаила Ходорковского и «либеральничанье» Дмитрия Медведева. Считая создание пестрого большинства единственным шансом для Путина избежать «Гааги», эти люди, правда, невольно подтверждают, что материала для Международного суда бывший (а возможно, и будущий) глава государства накопил на себя достаточно. С оживлением ухватились за идею фронта и другие национал-имперцы — в основном левого толка.
Известный политолог Михаил Виноградов, согласившийся прокомментировать для «Особой буквы» последние политические ходы премьера, заявил, что, несмотря на внешнее сходство со сталинским «блоком коммунистов и беспартийных», отсутствует сущностное сходство: призыв «нацлидера» выглядит, скорее, неким администрированием, а не объявлением войны и фокусированием на врагах.
«Это знак, поданный командой одного из членов тандема, команде соперника, — считает эксперт, — знак того, что конкуренция вышла из-под спуда. В этом, конечно же, допустимо видеть и угрозу, однако встречная команда без дела не сидит — все ждут каких-то сюрпризов 18 мая, ставки поднимаются. До гонга в этом поединке далеко, еще ничего не решено».
К тому же, по мнению собеседника «Особой буквы», надо не упускать из виду две вещи: любви Путина к восточным единоборствам (прощупывание реакции не только непосредственного противника, но и среды в целом), а также места и времени, когда призыв прозвучал. Волгоград (и впрямь неслучайно названный премьером Сталинградом) — сакральное место войны и веха, после которой Победа стала неизбежной, да еще и в канун ее празднования. Такое давление символами не стоит панически переводить в факт реальности, но нельзя отрицать и определенной вербовки тех, кто, может быть, колеблется.
«Что же касается наиболее рьяно приветствовавших слово «фронт» националистов имперского толка, то их желаемое вряд воплотится в конкретные формы, — уверен Виноградов. — Если вспомнить выход националистически настроенной молодежи на Манежную площадь в декабре, то волна быстро схлынула, у нее нет вождей. В любом случае, нынешняя власть сама не знает, как ее оседлать и каков ее потенциал, чувствуя пока что опасность иметь с ней дело».
Скепсис вызывает у политолога и создание Агентства инноваций, якобы «отбирающего хлеб» у «Сколково». Пока это всего лишь пиар-жест, Путин в инновациях не силен, это для него не стихия, и серьезно говорить о перспективах агентства можно будет лишь в случае, когда инновационные денежные средства развернутся от потихоньку набирающего силу иннограда к малопонятной структуре, кроме декоративности целей ничем еще не насыщенной. Можно считать, что премьер ищет новые рамки своему популизму, поскольку других методов у него нет, но ресурс популизма, ресурс имитаций уже исчерпан, от него устали, — заключает Михаил Виноградов.
Материал подготовили: Александр Самарцев, Александр Газов
Комментарии