XVI съезд КПК, состоявшийся в Китае в 2002 году, поставил серьезную задачу, которая направляет все экономическое развитие страны. Задача эта состоит в следующем: в четыре раза повысить к 2020 году благосостояние среднего китайца. Соответственно, именно эта задача освещает все процессы, которые идут сейчас в КНР.
Если мы говорим о реальности того, что происходит, то тут имеются два разночтения. С одной стороны, есть мнение, что XVIII съезд станет свидетельством победы во внутриполитической борьбе одной фракции. Либо же на нем развернется закулисная борьба между двумя главнейшими политическими силами, которые существуют сейчас в руководстве Китая и в руководстве Коммунистической партии. Или победит блок провинциальных руководителей, или блок центральной власти, которая лично у меня ассоциируется с Комиссией по экономической реформе. Это, конечно, очень влиятельный орган. Это рабочий орган при Совете министров. И вот он ведет напряженную борьбу с огромным количеством провинциальных руководителей — особенно тех, что управляют экономически развитыми провинциями.
Серьезнейшее дело против провинциальных руководителей — дело Бо Силая, бывшего руководителя одной из крупнейших партийных организаций. Он хоть и не входил в число влиятельнейших региональных руководителей, но был, если хотите, символом этой борьбы. Бо Силай выражал интересы партии своей жены. Пленум ЦК, который состоялся перед съездом, подтвердил исключение его из партии (из Политбюро он был выведен давно). Вряд ли этого человека ожидает счастливый конец.
А супруга его уже приговорена к смертной казни — по немного странному обвинению в отравлении английского шпиона. То есть у нее был деловой партнер, который, как она узнала, стал позднее английским шпионом. Как утверждает следствие (и суд это подтвердил), она его отравила. Вот за это ее и приговорили к смертной казни.
Конечно, это очень сильно ударило по позициям Бо Силая, став спусковым крючком для развития его дела. Можно сказать, что он проиграл в этой борьбе.
И теперь нужно смотреть, сумеют ли эти мощные партийные организации, которые существуют в провинциях, дать бой центральному руководству Коммунистической партии.
Но мне кажется, что этот съезд просто подтвердит существующее положение вещей.
Иными словами, речь идет о том, повысится ли уровень децентрализации Китая или центральному руководству удастся прижать к ногтю крупнейшие региональные организации.
Надо сказать, что Шанхай и некоторые другие крупнейшие города стараются не ввязываться в эту борьбу, а их парторганизации долгое время были опорой для центральных властей, хотя Шанхай находится далеко от Пекина.
За всей этой борьбой стоят очень сложный экономический процесс и очень сложный конфликт. У нас почему-то принято считать, что основой китайского экономического развития являются иностранные инвестиции. Это не совсем так.
Да, в Китае существует довольно большой частный сектор, однако он сильно уступает предприятиям, которые контролируются именно провинциальными властями. То есть самые большие проекты — это проекты центрального подчинения, но огромное большинство проектов среднего уровня, огромное число предприятий, обеспечивающих «китайское экономическое чудо», принадлежат именно провинциальным властям.
Теперь представьте нынешнюю ситуацию, когда глобальный кризис ударит, без сомнения, и по Китаю, при этом задачу повысить уровень благосостояния в четыре раза никто не снимал. Китай же, которому не хватает природных ресурсов, напрямую завязан на внешнеэкономическую деятельность. То есть, чтобы поднять этот уровень в четыре раза, стране надо как минимум вдвое повысить потребление мировых ресурсов — а, скорее всего, и второе.
Вот эта задача для Китая очень важна. А ведь все это еще сильно завязано на валютный рынок. Американская кредитно-денежная монитарная политика, которая предполагает постоянный выпуск новых денег, ведет, помимо всего прочего, к удорожанию природных ресурсов — руды, которой Китаю не хватает, бокситов, глинозема и, прежде всего, нефти.
А так как мировая торговля по-прежнему в большинстве своем ведется в долларах, та денежная политика, которую проводит Федеральная резервная система США, очень сильно бьет по китайской экономике. Чем больше долларов напечатано, тем выше цены на мировые ресурсы. А ведь Китай самый большой импортер таких ресурсов, и по нему это бьет очень сильно.
Вот характернейший пример. В Китае алюминиевых заводов больше, чем во всем остальном мире. На самом деле это плохо, поскольку означает, что заводы все маленькие, а в алюминиевой промышленности размер имеет очень большое значение: чем больше завод, тем более он эффективен. Скажем, у нас в Красноярске завод «РУСАЛ» производит 900 тыс. тонн алюминия в год. А в Китае есть заводы, которые производят 10 тыс. тонн в год, а есть 5 тыс. в год и меньше. И центральное правительство настаивает, чтобы заводы эти были закрыты. Комиссия по экономической реформе делает для этого все возможное. К примеру, для них установлены очень высокие тарифы на электроэнергию. А ведь алюминий даже называют материализованной электроэнергией, потому что затраты электричества там огромны.
Таким образом, правительство всячески пытается заставить провинциальные власти закрыть свои заводы, но у него это не получается. Провинциальные власти упирают и идут на любые меры, чтобы поддержать свои заводы. Делается это по целому ряду соображений.
Создается впечатление, что определенные силы в Китае настроены свернуть то, что кажется им аналогией советского НЭПа в 1920-е годы. Они намерены увеличить долю централизованного планирования (хотя какие-то элементы рынка, несомненно, останутся), увеличить долю подчинения, увеличить элементы мобилизационного характера экономики. Они пытаются навязать это провинциальным партийным организациям. Эти силы напрямую связаны с предприятиями народного хозяйства, которые существуют в провинциях.
Таким образом, возникает очень сложный конфликт. Без сомнения, нынешний съезд станет судьбоносным, поскольку наконец-то будет объявлено, каким образом они собираются преодолевать последствия мирового кризиса. Однако не менее важным окажется и то, чего мы не увидим. Имеется в виду именно борьба политических сил.
Причем это как раз тот случай, когда нет хороших и нет плохих. Это две объективные тенденции, борющиеся в руководстве китайской компартии. Правильное решение тут будет компромиссным.
Другой вопрос, на каких условиях этот компромисс будет достигнут. Проблема централизации или децентрализации в рамках управления народным хозяйством в значительной степени будет решаться в кулуарах съезда.
Реформы проводят все стороны одновременно. Когда экономика на подъеме, когда страна динамично развивается, консерватор — это тот, кто хочет обеспечить быстрое развитие. Но тогда получается, что реформатор — тот, кого не устраивает, что страна быстро развивается, что люди живут хорошо? Я не думаю, что есть какой-то смысл про это говорить.
На самом деле тут сталкиваются две силы — централизация против децентрализации. Как я уже сказал, главная проблема заключается в нехватке ресурсов, и это вопрос принципиальный. То есть развитие Китая сдерживается сейчас тем, что ему не хватает ресурсов. И дело даже не в том, что у китайцев нет на это денег.
У них, к примеру, есть проблемы с логистикой: они не могут привезти достаточно количество руды в порты, поскольку не хватает транспортных мощностей, чтобы доставить эту руду вглубь страны на предприятия. Железные дороги там работают очень тяжело.
Конечно, есть такой неприятный момент, как коррупция. Все сейчас говорят, что коррупция — страшная угроза для Китая. Вот только про эту сторону китайской экономики мы знаем по тем делам, которые сами китайцы и раскрывают. Китайская судебная система выгодно отличается от той, которую мы сейчас принимаем.
Мы взяли западную модель, когда суд — своего рода состязание между защитой и обвинением. То есть никого не волнует, виновен на самом деле человек или невиновен. Если у него сильные защитники, а прокурор слабенький, то виноватый будет оправдан.
В Китае это никого не интересует. Там всех интересует истина. Вот приходят к человеку, видят, что он очень богатый, и спрашивают: откуда у тебя деньги? У нас такое запрещено — даже в отношении чиновников. А там об этом могут спросить даже миллионеров.
И это тоже проявления вышеупомянутой борьбы. То есть обвинения в коррупции распространяются главным образом по провинциальному руководству. Но это с одной стороны. А с другой стороны, бьют и по руководителям крупнейших государственных компаний, которых условно можно считать сторонниками централизации.
Эти коррупционные дела являются оружием обеих сторон в той политической борьбе, в которой нет правых и неправых. Борются две тенденции. Одна предполагает передачу большей экономической власти провинциям. Люди говорят: мы не хотим закрывать наш алюминиевый завод, потому что нам не хватает алюминия, это рабочие места, это какие-то деньги.
Для борьбы с ними власти начинают раскручивать коррупционные дела (а коррупция там, конечно же, есть). Начинаются аресты партийных руководителей — не самого высокого уровня, а лиц, тесно с ними связанных.
С другой стороны, провинциальное руководство тоже инициирует коррупционные расследования в адрес руководителей центральных компаний (к примеру, железных дорог, угольной, алюминиевой промышленности), которые, в свою очередь, близки Комиссии по экономической реформе.
А результатом этой борьбы является то, что Китай — самая динамичная экономика в мире. И, что гораздо важнее, он решает свои социальные проблемы. Каждый год в товарное хозяйство, в мировую глобальную экономику вливаются десятки миллионов людей, которые занимались раньше натуральным хозяйством.
Одно только строительство центрального узла гидроэлектростанции привело к тому, что 90 млн крестьян покинули свои районы (зону затопления), переселились в города и стали новым рабочим классом, участвующим в индустриализации страны.
Без сомнения, съезду есть чем гордиться. Но, что самое важное, этот съезд объявит, каким путем он будет повышать благосостояние населения (а до 2020 года осталось еще восемь лет) и как он будет бороться с кризисом.
Конечно, это напрямую касается и нас. Китай постепенно начинает бряцать оружием. Причем в последние год-два это сильно обострилось. Достаточно вспомнить территориальные конфликты с Японией. Китай создал свой первый авианосец. Они проводят космическую программу, в которой явно наличествует военный элемент.
То есть этот съезд должен зафиксировать завершение программы перевооружения армии — или того этапа, на котором эта программа сейчас находится. Для меня достаточно очевидно, что Китай в ближайшее время выйдет в дальние океаны — и в Тихий, и в Индийский.
Надо очень внимательно следить за корректностью формулировок, которые будут использоваться в отчетном докладе в отношении Соединенных Штатов Америки (где основные проблемы явно носят экономический характер), в отношении нас и в отношении Индии.
Здесь возникает очень интересная ситуация, поскольку китайские центральные СМИ, близкие руководству страны, позволяют себе критику российской политики. Это критика дружественная, критика осторожная, однако они предостерегают Россию от установления слишком близких отношений с Японией и предлагают нам сделать тур вальса.
И мы можем посмотреть, будет ли это отражено в решениях Съезда. Ведь у нас есть проблемы с японцами из-за Курильских островов, а у китайцев тоже возникают трения с японцами по поводу других островов. И они очень внимательно отслеживают наши движения в сторону сближения с Японией. Они очень сильно боятся, что японцы примут решение окончательно отдать нам острова.
Китайцы сейчас заинтересованы в том, чтобы улучшить отношения с нами — но не любой ценой. Однако те жертвы, на которые они уже пошли, достаточно велики. Скажем, политика Китая в Средней Азии стала менее авантюристической и стала больше учитывать наши интересы.
Ну а нам надо внимательно следить за всем этим. Китай — наш великий сосед, и отношения с ним — это отношения стратегического партнерства. Это хорошо, это правильно и это разумно. Бывает так, что между соседями возникают какие-то пограничные споры, однако решаться они должны по-добрососедски, путем взаимных уступок.
Китайцы заинтересованы в нас, мы заинтересованы в них. Да и поводов для споров сейчас не так уж много.
Материал подготовили: Нина Лебедева, Мария Пономарева, Александр Газов
Комментарии