«Я думаю, что вы согласитесь со мной, что пока оно (предложение об амнистии) носит достаточно сырой характер, не проработанный. Я предлагаю это все внимательно проанализировать и вместе с вами, вместе с экспертами в этой сфере, вместе с Генеральной прокуратурой посмотреть, сделать выводы и потом принять взвешенное решение», — заявил Владимир Путин во время встречи с предпринимателями в Воронеже. В переводе с витиеватого наречия кремлевских византийцев на более понятную речь это звучит так: ждать вам амнистии, граждане осужденные, до морковкина заговенья. Не раньше, чем наступит никогда.
В начале мая бизнес-омбудсмен Борис Титов предложил провести широкомасштабную амнистию предпринимателей. На свободу должны были выйти около 110 тыс. человек, осужденных по экономическим статьям. Идея Титова была с энтузиазмом воспринята как либералами, так и думскими единороссами. В частности, глава комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников назвал ее «привлекательной».
Казалось, что недалек тот день, когда «темницы рухнут, и свобода» встретит десятки тысяч осужденных бизнесменов. Однозначное отторжение эта инициатива вызвала разве что у ультралевых маргиналов, но и они не могли привести более убедительные аргументы, кроме идей типа «буржуазно-фашистский режим освобождает мироедов, воровавших миллионами, а вот несчастных люмпен-пролетариев, укравших мобильный телефон, оставляет гнить в тюрьме».
Между тем необходимость амнистии предпринимателей назрела давно. По данным Центра правовых и экономических исследований (ЦПиЭИ), представленным в апреле 2012 года уходящему президенту России Дмитрию Медведеву, за прошедшее десятилетие каждый шестой предприниматель подвергался уголовному преследованию. За указанный отрезок времени в стране было зарегистрировано более 3 млн экономических преступлений (тех, что дошли до суда). Ежегодно возбуждается до 130 тыс. дел по «преступлениям в сфере экономики», происходит около 75 тыс. арестов предпринимателей.
А вот результаты: две трети компаний, которые возглавляли «попавшие под статью» бизнесмены, были закрыты: в абсолютных цифрах это означает 60—70 тыс. разорений ежегодно. В итоге без работы остались около 2 млн человек. Разумеется, государство не обременяет себя заботой о сотрудниках компаний, руководители которых попали под уголовное преследование.
47 процентов бизнесменов, подвергающихся преследованию, имеют стаж предпринимательской деятельности более 10 лет, а 32 процента — более 20 лет. По данным ЦПиЭИ, с 2000 по 2009 год уголовное преследование затрагивало около 44 тыс. предприятий ежегодно. В 2010 году в выявлении экономических преступлений произошел резкий спад. Возможно, причиной тому реформа органов внутренних дел или гуманизация уголовного кодекса по распоряжению президента Медведева. Тогда суды обязали изыскивать для обвиняемых по «экономическим» статьям такие меры пресечения, которые не были бы связаны с лишением свободы. Однако в 2011 году правоохранители начали «кошмарить» бизнес с новой силой.
В ответ бизнес «голосует ногами». То есть те российские предприниматели, которые могут развернуться вне пределов родины, предпочитают эмигрировать и, соответственно, вывести бизнес за рубеж. По данным, которые приводила Дина Крылова — президент Фонда содействия защите прав предпринимателей «Деловая перспектива», — 17 процентов бизнесменов уже находится в стадии эмиграции, а 32 процента рассматривают такую возможность.
Амнистия предпринимателей означала бы, во-первых, восстановление формальной справедливости. Потому что большинство «экономических» уголовных дел вызывают изрядные сомнения. Слишком часто уголовное дело становится решающим аргументом в рейдерской комбинации, если «коммерс» упорно отказывается понять, что «сыр придется отдать».
Материал по теме: мордовский бизнесмен Юрий Шорчев, об уголовном деле которого мы уже писали, рассказывает о психологии пыток в тюрьмах. И о том, как им противостоять человеку, случайно попавшему в жернова «правосудия» или лишенному свободы по заказу конкурентов. (ДАЛЕЕ)
В общих чертах этот процесс описан на сайте «Антирейдер»: «По собранной по надуманному заявлению оперативными работниками информации о предприятии возбуждается уголовное дело. Как правило, уголовное дело возбуждается «по факту», что делает невозможным стороне-жертве ознакомиться с материалами дела, а также априори заставляет давать показания как обвиняемая сторона. Цель: арест имущества, долей, акций, концентрация максимальных сил предприятия-жертвы на защите личностей менеджмента».
Во-вторых, амнистия повысила бы совокупную инвестиционную привлекательность России. И здесь экономические резоны тесно переплетены с политическими.
Пока в нашей стране ведение бизнеса является априори рискованным занятием, пока над каждым успешным предпринимателем висит дамоклов меч сфабрикованного уголовного дела, ареста и разорения, количество желающих вкладывать деньги в нашу страну будет ограничено. И среди инвесторов будет велика доля тех, кто привык к «рискованному» стилю работы, что подразумевает секретные сделки с чиновниками, многоступенчатый увод доходов через офшоры и свободным отношением к социальным, экологическим, санитарным и прочим нормам. Само собой разумеется, такие «рисковые» бизнесмены будут вкладываться не в нанотехнологии, а в предприятия, позволяющие быстро и без лишних хлопот снять сливки. (Пример такого стиля нам демонстрирует УГМК, осваивающая медно-никелевые месторождения в Прихоперье.) Серьезным инвесторам нужны гарантии от произвола.
Кроме того, освобождение десятков тысяч осужденных бизнесменов значительно улучшило бы политический имидж Кремля в глазах зарубежных партнеров. Вот уже лет десять как российская власть, на словах поощряя частное предпринимательство, на деле осуществляет «продразверстки» и «раскулачивание», которые от исторических аналогов отличаются разве что чуть более мягкими методами и большими масштабами. И, хотя западные политики и бизнесмены готовы сотрудничать даже с настоящими людоедами (таковы законы капитализма), они воспринимают таких «партнеров» именно как дикарей. В интересах руководителей России было бы отмыться от образа комиссара с наганом.
Ну и, наконец, масштабное освобождение предпринимателей из мест заключения подновило бы пресловутый «общественный договор» между властью и обществом. Напомним: суть этого «договора» (в который сейчас, кажется, не верят даже самые прекраснодушные системные либералы) состоит в том, что в обмен на лояльность или хотя бы невмешательство в политику верховная власть дозволяет подданным кое-какие свободы. Например, возможность выезжать за рубеж без проверки в парткоме и органах госбезопасности. Возможность ругать начальство за ямы на дорогах или за необоснованно дорогие «госзакупки». И даже возможность открыть свое дело.
Как бы то ни было, независимо от этого мифического «общественного договора», амнистия осужденных по экономическим статьям была бы жестом доброй воли, который в РФ оценили бы все, включая непримиримых оппонентов Кремля. Это было бы более эффектное действие, чем амнистия осужденных по политическим статьям или освобождение от уголовного преследования подозреваемых, обвиняемых и осужденных по «болотному делу».
Но у представителей власти своя логика.
Любые поблажки в отношение коммерсантов вызывают недовольство людей в погонах. «Представители силовиков выступили в профильном комитете Госдумы — им не нравится мораторий на аресты бизнесменов, — сообщил сайт РБК-ТВ перед поездкой президента в Воронеж. — По итогам 12-го года число преступлений по статье «Мошенничество» возросло на 10 процентов — и это на фоне общего снижения уровня преступности в стране. Единоросс из комитета по безопасности Илья Костунов заявил, что происходит «ползучая амнистия».
Идею обыкновенной, а не «ползучей» амнистии силовое лобби тоже встретило без особого энтузиазма. Те, кто сделал поборы с коммерсантов и рейдерские захваты успешных проектов доходным бизнесом, кровно заинтересованы в том, чтобы предприниматели «не расслаблялись». Дичь должна помнить свое место в цепи питания, а предприниматели, с точки зрения официальных рэкетиров, — их «законная» добыча. Каждый громкий арест несговорчивого коммерсанта должен делать других более лояльными. Амнистия же может вселить в их души необоснованные надежды — будто верховная власть готова исправить ошибки и преступления, совершенные исполнителями среднего звена. А кто-то вообще решит, будто в России можно вести дела не по понятиям, а по законам…
Президент, судя по всему, принял решение в пользу рейдеров в погонах и пиджаках. Казалось бы, что за дело президенту до легальных рэкетиров среднего уровня? Но, поскольку в России сложилась квазифеодальная система власти, решения будут приниматься в интересах господствующего сословия. Система «закошмаривания бизнеса» стала, пожалуй, наиболее успешным нацпроектом.
Есть еще одно обстоятельство, которое не могло не повлиять на решение Кремля «повременить» с амнистией. Среди прочих под ее действие подпадали и осужденные по «делу ЮКОСа», в том числе Михаил Ходорковский и Платон Лебедев. Но это дело имеет для власти, не побоимся это слова, сакральное значение. Ходорковский и Лебедев в новейшей кремлевской мифологии — это что-то среднее между поверженными мятежными ангелами и прикованным Прометеем. Символ того, что бывает с непонимающими предпринимателями. Освободить их по амнистии — это почти святотатство. С другой стороны, провести амнистию, но так, чтобы она не задела юкосовцев, — означало бы множество неприличных вопросов у западных партнеров и лишние разговоры внутри страны.
Конечно, и неприятные вопросы, и «разговоры на кухнях» и в блогах пережить можно. Но лучше не давать для этого повода. Пусть уж все сидят, как сидели.
Формально президент не сказал жесткого «нет». Но теперь авторы проекта амнистии ломают головы над тем, какими статьями УК РФ можно пожертвовать. Так, глава государства намекнул, что не следует объявлять амнистию по ст. 189 УК РФ («Незаконный экспорт или передача сырья, материалов... которые могут быть использованы при создании оружия массового поражения, вооружения и военной техники»). Интересно, смогут ли теперь рассчитывать на амнистию те, кто незаконно экспортировал, например, аммиачную селитру? Ведь и ее можно использовать для изготовления оружия массового поражения… Согласно последним сообщениям в СМИ, подготовка нового проекта амнистии затянется на три-четыре недели. Но с очень большой вероятностью можно предполагать, что в действительности идея объявить амнистию предпринимателям благополучно заглохнет.
В последние годы в нашей стране не раз поднимали вопрос амнистии большого количества осужденных. Но каждый раз этот вопрос благополучно забалтывали либо он был реализован в позорном, гротескном виде: достаточно вспомнить амнистию 2005 года, освобождающую от уголовного преследования осужденных ветеранов Великой Оотечественной войны и бывших узников концлагерей! Пожалуй, единственная категория людей, которых российское государство всегда готово было простить, — это участники бандформирований на Северном Кавказе.
Что же касается амнистии предпринимателям, равно как и обвиняемым по «болотному делу», то эти начинания ожидает, судя по всему, постепенное забвение.
Материал подготовили: Виталий Корж, Александр Газов
Комментарии