Одного из известнейших шахматистов Мордовии «рейдеры в погонах» арестовали, пытали, выбивая признание в убийстве. Цель спецоперации — отъем бизнеса.

Финские власти снова отобрали детей у Анастасии Завгородней. Главный детозащитник России Павел Астахов называет действия финских властей «неадекватными». Однако ранее российское посольство отказало Завгородней и детям в «политическом убежище».

За нарушения при подготовке к АТЭС будут отвечать «стрелочники». Хотя люди знают, кто истинный виновник. На многих баннерах во Владивостоке было написано: строительство такого-то объекта ведется под контролем губернатора, тогда еще Сергея Дарькина.

После завершения «белоленточного» политического цикла межнациональная проблематика вновь становится центральной и для СМИ, и для общества. Власть это, похоже, вполне устраивает.

Нужен или не нужен налог на животных, и можно ли собрать его в российских условиях? Эти вопросы обсуждали в четверг зоозащитники и столичные чиновники на площадке «Справедливой России».

Экс-министра обороны, недавно отставленного от должности со скандалом, чуть было не назначили советником Сергея Чемезова, главы «Ростехнологий». Уместно ли говорить о том, что в РФ возрождается старый советский принцип «неотчуждаемости номенклатуры»?

ПАСЕ хочет знать, что произошло с Сергеем Магнитским, было ли это уголовным преступлением, кто несет за него ответственность и почему эти люди до сих пор не наказаны?

На «правительственном часе» перед Госдумой отчитывался Дмитрий Ливанов. Его критиковали все, но это отнюдь не гарантия, что нововведения Минобрнауки будут приостановлены. Скорее, наоборот: реформы образования будут продолжены.

Во власти сидят обычные люди, и если у кого-то из них появится желание, а главное — возможность положить доходы с транспортного налога себе в карман, они ею обязательно воспользуются.

Как показывает практика, убийство в драке при желании можно истолковать как «причинение смерти по неосторожности». В какой-то степени этому способствовала шумиха вокруг знаменитого дела Расула Мирзаева.

Европейский суд по правам человека не всегда является светочем здравомыслия: как мы видим на примере дела Алексея Пичугина, очевиднейшие вещи вроде тех, что врачи в российской тюрьме не врачи, а лечение не лечение, в Страсбурге понимают плохо.