Новый процесс против Михаила Ходорковского является своего рода испытательным полигоном для российского правосудия в эру правления Дмитрия Медведева. Коль скоро президент наметил курс на преодоление «правового нигилизма», в деле ЮКОСа он должен будет показать, насколько страна продвинулась в реализации этих приоритетов. Итоги процесса отчетливо продемонстрируют, соответствует ли российская судебная система нормам и требованиям, соблюдения которых так настойчиво требует глава государства, или нет.
Вертикаль третьей власти
На данный момент можно констатировать, что не соответствует. По мнению ряда экспертов, российская судебная система с каждым годом все отчетливее проявляет свою сущность, которая связана с обслуживанием интересов силовых ведомств. Она уже давно не отстаивает интересы закона и общества, в большинстве случаев руководствуясь целями, которые ставит перед ней политический режим.
Слушания по второму уголовному делу в отношении руководителей ЮКОСа стали, пожалуй, самым ярким отражением этой страшной тенденции. Нежелание судебных органов рассматривать аргументы защиты, демонстративный отказ удовлетворять их ходатайства — все это явные примеры обозначившегося в России правового кризиса.
Практически любой россиянин, будь он хоть слесарь, хоть глава нефтяной компании, которому по тем или иным причинам «посчастливилось» столкнуться с судом, не понаслышке знает, на основании каких принципов выстроена его работа. Сегодня главной задачей Фемиды является не защита прав граждан, а принятие «правильных решений». Таких, которые не противоречат мнению начальства и не идут вразрез с «генеральной линией партии».
Судебная система, которой во всех демократических странах отведена роль третьей власти, в России становится частью власти первой — исполнительной; одним из главных ее инструментов в проведении государственной политики. Ничего удивительного в этом нет. Избранный российской политической элитой курс на всеобъемлющую вертикализацию сделал свое дело — суд перестал быть независимым.
Так, например, председатель федерального суда стал фактически исполнять функции надзорного органа, следящего за неукоснительным соблюдением судом воли государства. Поскольку в его компетенции решение вопросов материального обеспечения судейского корпуса — раздача премий, пенсий и даже квартир, судьи вынуждены считаться с его мнением. А как иначе? Ведь у нас в России кто платит, тот и музыку заказывает. Сидючи на финансовом крючке очень трудно сохранять независимость.
При этом председатели федеральных судов люди тоже подневольные. Они назначаются на должность главой государства сроком на шесть лет по представлению председателя Верховного Суда либо Высшего Арбитражного Суда, при наличии положительного заключения Высшей квалификационной коллегии судей. По истечению своих полномочий председатели проходят процедуру переназначения. Ясно, в какой зависимости они оказываются от тех, кто представляет их на должность. В частности от «кадровиков» администрации президента, под чьим непосредственным контролем осуществляется подбор судейского персонала.
«Выстроенные» таким образом председатели судов почти всегда знают, какое решение может не понравиться «наверху», а при малейшей неясности — согласовывают свои действия с «кураторами» из «центра».
Цена свободы
Сложившаяся в судебной системе вертикаль управления, конечно же, существует негласно. Само собой, никому не выгодно афишировать творящийся в суде произвол. Вместе с тем отдельные его проявления нет-нет да вылезают наружу.
Так, широкий общественный резонанс вызвала история волгоградского федерального судьи Елены Гусевой. Она отказалась исполнять распоряжение председателя крупнейшего в Волгограде районного суда Игоря Пучкина, в котором тот обязывал судей ежевечерне докладывать ему о состоянии дел, находящихся в производстве; причем дела, где сторонами выступали органы государственной власти и чиновники, должны были обсуждаться в обязательном порядке.
И это притом, что согласно Закону о статусе судей РФ», «судья не обязан давать каких-либо объяснений по существу рассмотренных или находящихся в производстве дел, а также предоставлять их кому бы то ни было для ознакомления». О независимости судей говорится и в Конституции РФ, и еще в целом ряде положений и кодексов.
Однако в Волгограде на закон почему-то внимания не обратили. Нежелание Гусевой работать в установленном порядке вызвало гнев местного судейского начальства. В ходе многолетних конфликтов и споров она была обвинена в «ошибочном понимании принципа независимости суда» и уволена с должности. Единственное, что ей оставалось, — обратиться в Кассационную коллегию Верховного суда РФ.
Случай Гусевой отнюдь не единичный. Многие служители Фемиды могут рассказать, чем для них обернулись попытки сохранить судейскую независимость. В этом смысле весьма характерна история Сергея Пашина. До того как облачиться в мантию, Пашин работал в администрации президента. Словом, был фигурой влиятельной. Однако даже прежнее высокое положение не позволило ему стать по-настоящему независимым судьей. Скандал разразился из-за дела Дмитрия Неверовского, отказавшегося служить в армии по морально-этическим соображениям. Вопреки воле начальства Пашин освободил отказника из тюрьмы, тем самым создав небывалый для России прецедент. За что и был лишен судейских полномочий.
Дорого обошлось свободомыслие и Ольге Кудешкиной. Будучи судьей, Кудешкина не раз выступала экспертом защиты по делу ЮКОСа, последовательно критикуя российскую судебную систему. Она неоднократно заявляла, что Мосгорсуд превратился в институт сведения политических, коммерческих и иных счетов и никто не может быть уверен, что его дело будет разрешено по закону. Квалификационная коллегия судей столицы сочла ее высказывания недопустимыми и уволила с должности.
Точка поворота
Тенденция превращения российских судей в чиновников, служащих интересам государства, наемных работников, четко выполняющих распоряжения вышестоящего начальства, не может не вызывать опасений. Вместе с тем говорить о том, что возможностей для изменения ситуации уже нет, пока рано. Ведь удалось же Елене Гусевой перебороть систему: 2 апреля Кассационная коллегия Верховного суда РФ все-таки восстановила ее в должности, признав действия волгоградского судебного начальства незаконными. А это значит, что еще не все потеряно.
С другой стороны, рассчитывать на то, что эта маленькая победа изменит направление эволюции отечественной судебной системы, тоже не стоит. До тех пора пока продолжается процесс по делу ЮКОСа, Фемиде не вырваться из цепких лап государства, не стать по настоящему независимой. Это сегодня осознают практически все.
Во вторник 7 апреля, выступая в зале Хамовнического суда, Михаил Ходорковский заявил: «Дело ЮКОСа является символическим. А значит, все тысячи и десятки тысяч российских судов, сотни тысяч и миллионы сотрудников правоохранительных органов воспринимают стандарты правосудия, установленные в этом деле, как образец для подражания, как пример, на который можно и нужно опираться».
По его мнению, судья, рассматривающий это дело, может подать положительный пример всему судейскому сообществу, начав судить по закону: «Может, одного примера суду достаточно? Суд поймет, что он суд, а не дешевое средство для рейдеров и коррупционеров? Поможет президенту и стране?».
Хочется надеяться, что слова Ходорковского будут услышаны.
Комментарии