Особое видео: Громкое дело

Милиционеры — пособники террористов и преступников

Параллели снова те же. Я когда участвовал в деле «Норд-Оста», думал о том, что терроризм — это большая политика. И международный терроризм. Поэтому наши следственные правоохранительные органы ведут себя так, а не по-другому. А когда случился Евсюков — они снова так же себя ведут. А там нет терроризма, нет политики. И вообще ничего нет. Поэтому вывод такой: они всегда себя так ведут.

А в чем суть? Отравили людей газом на Дубровке, но люди погибли не от газа. Газ не был ядовитым. Поэтому я не буду сгущать краски. Люди погибли от несвоевременной медицинской помощи, от некачественной помощи. То есть, если бы у врачей были инкубационные трубки, которые вставляются, чтобы язык не западал, то погибло бы не 129 человек, а на порядок меньше. Буквально на порядок. Элементарная вещь. И, естественно, необходимо было расследование действий должностных лиц, которые виновны в том, что такое количество смертей. Притом что газ не был ядовитым и умирать не от чего было. 

Но этого расследования не было. Поэтому аналогия такая же. Мы неоднократно ходатайствовали о том, что давайте следственный эксперимент проведем. Кто виноват, что столько народа погибло? Мысль была: терроризм международный — все сложно. 

Взрывы. Везут гексоген в Москву. Милиция останавливает машину, вооруженную взрывчаткой. И они откупаются от милиционеров. Дают мешок картошки. Откупаются за мешок картошки. Этих милиционеров привлекают к ответственности. Они получают условный срок. Таких случаев было несколько. Когда милиционеры предупреждали: «На вас уже розыск объявили». Понимаете, какая тема! Их тоже не привлекают к ответственности. 

Поэтому мы тоже ставим вопрос: как же так?! Основная наша беда — сотрудники правоохранительных органов. Не эти ребята темные из деревень, которые к нам за четыре тысячи долларов ехали, чтобы взорвать дома. А вот эти сотрудники, которые пособники, посредники и организаторы, которые не фигурировали в деле. А в ответ — тишина. 

Взрывы в метро Москве. Один из обвиняемых — высокопоставленный чиновник Министерства юстиции, полковник. Сотрудник министерства. Один из руководителей министерства. Мы говорим: а как он туда попал, в министерство? Его же интересы кто-то лоббировал. Его же кто-то туда пригласил. У него же есть там круг единомышленников. И он давно варится в каше ваххабизма, террористической деятельности: литература, посещает эти лагеря и так далее. Давайте исследуем этот круг людей, окружавших этого высокопоставленного сотрудника Министерства юстиции, которые прикрываются удостоверениями. Если бы не они, его бы арестовали раньше. И нескольких взрывов и смертей не было бы, если бы не их удостоверения. Потому что человека останавливают, он показывает удостоверение, все говорят «есть», и он уходит со своими подручными. 

Поэтому окончательное расследование также не проводилось. Остались без ответов эти достаточно скользкие вопросы, которые я на суде поднимал. К огромному сожалению, дело засекретили. Мне сказать, естественно, ничего не дали под страхом того, что привлекут к ответственности, поэтому аналогия всего — она читается и прослеживается. 

Полного расследования действий должностных лиц виновных не проводилось ни по одному громкому делу.