Вадим Клювгант, адвокат Михаила Ходорковского
Добрый день еще раз, уважаемые друзья. Я прежде всего хочу сказать вам, что мы понимали, что собираемся 1 апреля. И не потому, что все, что мы будем говорить, — это шутка. Нет. Но просто в этом есть некая символичность, которая, как мне представляется, отражает трагифарсовый характер того, что происходит уже в течение более чем года.
Я еще хочу вам напомнить, что примерно год назад мы собирались с вами в этой же аудитории, когда только началось предоставление доказательств со стороны обвинения. И мы тогда сказали вам: то, что собирается делать обвинение, мы не можем назвать иначе чем безумным доказыванием безумного обвинения. И объяснили, почему мы так считаем.
Вот сейчас прошел год. В течение этого года нам прочитали огромные тысячи документов. Ну, где-то прочитали, где-то пересказали, где-то прочитали неправильно. И нам представили более пятидесяти свидетельских показаний.
Какой главный итог, с нашей точки зрения? С точки зрения стороны защиты? Мы целый год терпеливо ждали, когда же нам скажут что-нибудь: кто, когда и при каких обстоятельствах обнаружил, что что-то пропало. Например, нефть, которая объявлена похищенной. Например, акции, которые объявлены похищенными.
Сначала мы ждали, что обвинители это скажут в своем обвинении. Не сказали. Потом это ждали в тех документах, которые они нам предоставляют. Не дождались. Потом мы думали: ну, может, хоть кто-то из свидетелей, названных свидетелями обвинения, что-нибудь будет говорить и скажет, что он видел и знает, слышал о том, что где-то что-то пропало из названного в обвинении. Никто ничего не сказал.
Значит, теперь, когда сторона обвинения заявила суду о том, что у них нет больше доказательств, которые они хотели бы представить суду, — то есть они закончили представление доказательств — мы в очередной раз, но теперь уже на основании так называемых доказательств обвинения, можем констатировать, что Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву предъявлены обвинения в преступлениях, которые никогда и никем не были совершены. Не только ими — никогда и никем.
То есть обвинение полностью сфальсифицировано. И то, что подтвердили представленные стороной обвинения доказательства, — так это они подтвердили этот самый факт несуществующих преступлений и сфальсифицированного обвинения.
Вот именно поэтому, опасаясь еще большего позора и разоблачений этих фальсификаций, организованная прокурорско-следственная группа фальсификаторов спрятала от суда и от защиты не только большое количество документов, которые им невыгодны, но и теперь спрятала и потерпевших. От суда и от защиты. Вернее, так называемых потерпевших. Потому что они на самом деле ничего не «потерпели». И по этой самой причине боятся показаться в суде.
Мы с вами готовы говорить с любой степенью подробностей, отвечая уже на ваши вопросы. Но вот таковыми представляются основные итоги года, потраченного на представления доказательств стороною обвинения.
Полная версия пресс-конференции будет размещена позже.
Следите за обновлениями этого материала.
Насчет хищения нефти предлагаю такую аналогию. Живу на Камчатке, в краю вулканов, когда облачно, мы всегда говорим «вулканы украли» Правда похоже?
В России, есть доказательства или нет, оправдательных приговоров не бывает.