— Вадим Юрьевич, из прессы известно, что у СПС отношения с Центральной избирательной комиссией, мягко говоря, не простые…
— Дело вот в чем. По российскому законодательству (прежде всего это закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ», а также другие законы) следует, что есть такой специальный орган, который трудно отнести к какой-то ветви власти, — это Центральная избирательная комиссия…

— Уже в упомянутом вами законе «Об основных гарантиях…» есть некое противоречие в определении статуса ЦИК. С одной стороны записано, что она не государственная…
— С другой, что государственная. Строго говоря, избирательные комиссии разных уровней (в том числе и ЦИК) созданы для независимого и свободного проведения выборов. В разных странах есть разные системы, но везде проведение и контроль за выборами носит самодеятельный характер в том смысле, что политические партии принимают в избирательном процессе самое непосредственное участие. Даже на постсоветском пространстве трудно найти пример, где бы избирательные комиссии существовали в таком виде, как у нас, то есть сами для себя.

— Можно ли сказать, что ЦИК — некое отдельное «министерство», встроенное в исполнительную систему власти?
— Да, «министерство по выборам». Вот в это превратилась наша система избирательных комиссий. Были и есть какие-то шероховатости в законах о статусе и формировании ЦИК, и можно было бы вносить какие-то изменения в законодательство, чтобы данный орган нормально работал, но в этом ли дело?
    Я работаю с Центризбиркомом с 1999 года, практически все это время был ее членом с правом совещательного голоса от СПС или от кандидатов в президенты. Раньше, при Александре Вешнякове, у нас всегда были какие-то вопросы, которые нужно было решать или в самой комиссии, или в судах, но это были рабочие отношения. Как и всякие рабочие отношения, их нельзя было назвать идеальными. Но тогда, до Владимира Чурова у нас не было каких-то претензий по организации работы. Мы могли соглашаться или не соглашаться с тем или иным решением… Например, в 2002 году мы не соглашались с решением по Ингушетии, были и еще какие-то конфликтные вопросы, но в целом мы всегда чувствовали, что ЦИК в меру сил, пусть и не без влияния Администрации Президента, но все-таки старается обеспечивать равенство субъектов избирательного процесса.
    Конечно, равенство нарушалось и в те времена. Прежде всего в СМИ и со стороны органов исполнительной власти, но все-таки можно было что-то делать. Вот пример от 2004 года: иск ряда партий и физических лиц в Верховный суд РФ по поводу выборов 2003 года. Некоторых заявителей там представляли профессор Елена Лукьянова, я, было две партии («Яблоко» и КПРФ). Состоялось большое рассмотрение, и в данный момент дело находится в Страсбурге.
    Уже тогда я предупреждал коллег, подвергавших ожесточенной критике господина Вешнякова: вы еще пожалеете, когда он уйдет. Все ровно так и произошло!
    При Вешнякове какие-то рамки приличия соблюдались. При новом же руководстве никаких рамок уже не видно. Откровенно показано, что есть «более любимые» участники избирательного процесса и, соответственно, «мало любимые» и совсем не любимые. Это настолько очевидно, что даже никто не собирается это скрывать.
    Вот пример на эту тему. Как известно, все кандидаты в президенты лично представляют свои документы в ЦИК. На последних выборах это происходило в декабре, то есть зимой. Лично представляли и Зюганов, и Жириновский, и Богданов, и Касьянов, и Немцов… И конечно, Дмитрий Медведев. Как обычно, все кандидаты при этом дают краткие пресс-конференции. Подчеркиваю: это обычай, так всегда было. Но в этот раз Чуров лично запретил проводить такие пресс-конференции в помещении ЦИК. Запретил всем кандидатам. Всем. Кроме одного. Понятно, какого. Все остальные давали свои комментарии на крыльце Центризбиркома. На морозе.
    Когда сдавал документы Б.Немцов, то журналисты просто замерзли, пока его ждали. И это при том, что сдававший за час до него Дмитрий Медведев без препятствий пообщался с прессой в тепле и уюте. Когда я при свидетелях задал Владимиру Чурову вопрос на эту тему, он ответил: «Моя версия такая: журналистов, когда сдавал документы Дмитрий Медведев, пустили погреться». Можно такой ответ расценить как иронию. Но можно и как цинизм. Второй вариант, на мой взгляд, точнее. Конечно же, говорить даже о подобии какого-то равенства не приходится.

— Такое незатейливое вранье..? При седой бороде.
— Да! Абсолютно!
    Тогда мы еще не могли предположить, во что это в конце концов выльется.
    Новое руководство однозначно ориентировано даже не на одну партию — «Единую Россию», а именно на действующий режим, на указания Старой площади, на Кремль и Администрацию Президента. Если они скажут «мочить ЕР» и продвигать «Справедливую Россию», то ЦИК моментально перестроится. Если еще какая-то третья «партия власти» возникнет, то произойдет то же самое. Чуров не особенно лукавит, когда говорит, что они не отстаивают интересы ЕР. Они не партию отстаивают, они отстаивают интересы режима.
    Кстати, Леонид Григорьевич Ивлев, один из руководителей Администрации Президента перешел на подмогу В.Чурову. Специально была введена для этого должность второго заместителя председателя ЦИК. За 15 лет существования ЦИК вдруг понадобилась должность второго заместителя. Кого надо, вывели (Игоря Федорова, который, кстати, ни в чем плохом по отношению к режиму не замечен — просто его легко было убрать), кого надо, ввели…
    ЦИК в нынешнем составе основательно лежит под Администрацией Президента. Мое представление о позиции председателя Владимира Чурова такое: он считает, что быть «государственником» — значит выполнять указания «государя». Но «государь» ли российский президент? Тут, мягко говоря, есть сомнения. С законодательной стороны у нас все-таки республика и президент — «первый среди равных» и не более. Чуров просто путает интересы государства и интересы действующего режима. Это, как минимум, ошибка.
    Тем не менее, именно под эту ошибку выстраивается работа Центризбиркома. Вся её работа «заточена» под единоначалие. Причем как внешнее, так и внутреннее. Владимир Чуров тоже вроде бы «первый среди равных» в комиссии, но в понимании исключительно бюрократическом, то есть формальном или, как мы говорили, «министерском».
    Слава Богу, что в комиссии есть люди, которые считают иначе. Например, Евгений Иванович Колюшин, член ЦИК от КПРФ, профессор, доктор юридических наук. В какой-то мере Елена Павловна Дубровина, назначенная по предложению «Яблока». Но, к сожалению, большинство комиссии Чурову удалось «построить».
    С моей точки зрения, «единоначалие» в ЦИК никак не сочетается с качеством работы. Это было ярко и вопиюще показано в ходе последних избирательных кампаний (думской и президентской).
    Сейчас коммунисты в ходе судебного разбирательства довольно жестко критиковали ЦИК. И мы с ними во многом солидарны. Но «Союз правых сил» был особенно поражен тем, что произошло в ходе думской кампании. Произошло же следующее: в октябре 2007 г., в ходе так называемой «прямой линии с народом», господин Путин, как мы убеждены, нарушил избирательное законодательство, а именно: допустил прямую агитацию в пользу «Единой России». На тот момент мы еще не знали, что это только «цветочки». «Ягодки» появились в виде лужниковской истерики. Когда в последнюю неделю перед выборами господин Путин собрал молодежь на самой большой спортивной арене страны и провел черту между «своими» и «не своими». Во-первых, это вопиюще не соответствует российскому законодательству. Взять хотя бы первые слова нашего первого закона — Конституции: «Мы, многонациональный народ Российской Федерации, соединенные общей судьбой на своей земле…». Какая «общая судьба» может быть между «своими» и «не своими»? Если формулировка преамбулы кажется абстрактной, то можно вспомнить более конкретный термин из нашего законодательства — «социальная рознь».
    Во-вторых, «лужниковские тезисы» еще раз показали что ни Путин, ни его «преемник» никакими «государями-монархами» быть не могут. Они не понимают, что для монарха даже самый последний преступник — это его подданный. Даже если он сидит в тюрьме. Для Путина же есть левые, которые «тянут назад», есть правые, которые «пляшут под дудку Запада». И те, и другие — враги. Осталось только добавить: «враги народа».
    Из этого неоспоримо следует, что ни Путин, ни его преемник не понимают, что государство охватывает весь народ. Ежели правитель считает какую-то часть населения «не-народом», а «врагом народа», то рано или поздно это приведет к расколу государства. Государство это не состоится, не построится, распадется.
    Я, кстати, в определенной мере допускаю, что в России мог бы быть именно монарх, и даже родившийся как раз в Петербурге.
    Но с одной очень важной оговоркой: родившийся в Зимнем дворце, а не в коммуналке. И с биографией военного офицера, пусть формальной, но не сотрудника «охранки». Таких — из Зимнего дворца и без чекистского прошлого — у нас нет и уже никогда не будет, так сложилась история. А посему вопрос о монархе де-юре и де-факто я бы всем — и в том числе Владимиру Евгеньевичу Чурову — предложил бы считать навсегда закрытым.

— Это очень интересная тема…
— Да, это крайне важно. Об этом надо обязательно говорить. Но пока вернусь к нашей конкретике. 23 октября 2007 г., через несколько дней после выступления Путина, мы подали жалобу на нарушение избирательного законодательства президентом в ходе его «прямой линии с народом» (состоялась 18 октября). Мы не питали иллюзий, что жалоба будет удовлетворена, но надеялись, что она хотя бы будет рассмотрена, хотя бы сам вопрос будет поставлен. Ничего этого не случилось. Жалоба не была даже рассмотрена. Что-то поговорили о ней на «рабочей группе», и мы получили некое письмо за подписью господина Чурова о том, что нарушения избирательного законодательства не было. С бюрократической точки зрения дело вроде бы закончилось, хотя мы считаем, что не Чуров, а суд должен решать было или не было нарушение. Но в данном случае дело даже не в этом. Дело в том, что случилось буквально через день. Случилось же вот что: 25 октября у СПС начались массовые изъятия агитационных печатных материалов.

— Акция по изъятию носила явный характер мести?
— Да. С большой долей вероятности можно предположить, что одно вытекает из другого. 25 октября во всех регионах, по всей стране, везде, где были наши опорные точки, сотрудники правоохранительных органов стали изымать наши материалы. Режим начал всероссийскую акцию против «Союза правых сил».
    Надо сказать, что в предвыборной кампании СПС сделала упор именно на печатные материалы (листовки, календари, плакаты и так далее). Мы понимали, что по телевидению будут показывать только одну партию — ЕР. У нас, по сути дела, было только одно средство — печать, распространяемая «из рук в руки», «от двери к двери». Само собой, это понимал и режим. Наша тактика дала результаты на региональных выборах. 11 марта 2007 года в 13 субъектах федерации проходили выборы. В 11 из них мы приняли участие. В 9-ти из них мы дошли до финиша, в двух нас сняли на неконституционных основаниях. Год спустя Конституционный суд это признал. В 5-ти региональных Заксобраниях мы сформировали фракции. Еще в трех регионах мы были на грани прохождения, но там нам «нарисовали» 6,99 процентов. Наша ориентация на печатную продукцию дала результаты. Со всей вероятностью можно предположить, что результаты были бы и на федеральном уровне. Но! 25 октября нашу печать стали изымать.

— На каких основаниях?
— Очень забавных! Чаще всего изымали без всяких оснований. Составлялся какой-то протокол «осмотра места происшествия», где писалась какая-то ерунда: противопожарная безопасность, проверка на наличие экстремизма (причем изымалась не одна газета, а сразу весь тираж), проверка на нарушение избирательного законодательства… Все, что угодно! Иногда просто писался акт об изъятии, причина не указывалась. Была задача — изъять. А как? Да любой ценой! Причем милиция была «заточена» на изъятие именно всех материалов, до последнего листка. Так было в Красноярском и Пермском краях, в Московской, Омской, Брянской, Кировской областях, в Удмуртской республике… Выбирались прежде всего те регионы, где мы печатали свои материалы. «Эффективней» было изымать именно в типографиях, откуда материалы развозились по разным регионам.
    Не брезговала милиция и менее масштабными акциями. Доходило до анекдота. Изъятия совершались даже из квартир граждан.
    Сами «проверки» длились, как не трудно догадаться, до дня выборов. После выборов, само собой, оказывалось, что никакого «экстремизма» или «нарушений» не обнаружилось. Нам сообщали: можете материалы забрать. Вот это еще одна разновидность иезуитства режима. После выборов нам эти материалы зачем?
    Против СПС была спланирована полицейская спецоперация. Причем ее особенно и не скрывали. Применялось не только изъятие материалов, но и провокации. Собирались огромные толпы якобы сторонников СПС, которые разными способами «мочили» репутацию партии. Вообще, провокации — особая тема. Их виды и методики настолько разработаны и разнообразны, что рассказывать можно долго.

— Итак, выборы прошли. Вы подали иски…
— Причем еще до нашего главного, большого иска в Верховном суде мы выиграли два дела. 26 ноября 2007 года Подольский городской суд согласился с нашей точкой зрения о незаконности изъятия материалов в Подольской типографии. Там у нас было заблокировано 31,5 миллионов единиц печатных материалов. ЦИК дает другую цифру — 17 миллионов и утверждает, что эти миллионы — «совсем не много», что это не массовое изъятие.
    У нас есть решение федерального судьи подольского городского суда Шарапеева, где действия следователя УВД Подольска Говорухина по изъятию наших материалов признаются незаконными и необоснованными. Суд обязал следователя «устранить допущенные нарушения». Нарушения были устранены 1 декабря, за день до голосования. Своих политических целей режим достиг, но данное решение однозначно указывает, что сделано это было на счет нарушения закона.

— Ну, а что следователь Говорухин? Как-никак, именно он нарушил закон.
— Не знаю. Мы его больше не видели. Но мы будем заниматься истребованием денег за те материалы, которые мы по его вине не смогли использовать. Конечно, это будет иметь, скорее всего, только профилактическое значение, но именно поэтому мы этим делом будем заниматься.
    Кроме того, у нас есть целый ряд решений в Пермском крае о незаконности изъятий (всего 302 тысячи единиц). И здесь мы тоже будем требовать возвращения средств, потраченных нами на изъятые материалы. В какой-то мере это будет наш ответ на ту «дань», которой мы обложены за использование телеэфирного времени. Это более 150 миллионов рублей.
Мы будем бороться с этим беспределом. Для нас это принципиально.
    Особенно беспредельной в этой ситуации является позиция Центризбиркома. Она во всем и всегда согласна с действиями милиции. Даже тогда, когда эти действия признаются судом незаконными. В Верховном Суде представители ЦИК абсолютно во всем оправдывали деятельность милиции против нашей партии. ЦИК строго стояла на стороне правоохранительных органов, не допускала ни малейшего сомнения в правильности их действий. Это можно объяснить только одним: ЦИК была частью полицейской спецоперации и имела по отношению к ней подчиненное положение. Представители ЦИК демонстрировали в суде потрясающий цинизм. Они утверждали, что 17 миллионов экземпляров — это не массовое изъятие, действия милиции законны и так далее. А Владимир Чуров на одном совещании недавно прямо заявил: «У ЦИК с МВД хорошие отношения». Судя по всему, для председателя ЦИК это гораздо важнее, чем его отношения с политическими партиями как субъектами избирательного процесса. Ему важно «стоять в одном строю» с МВД. Так для чего тогда ЦИК? Для того, чтобы нормальные выборы проводить, или с МВД дружить? Вопрос риторический…

— Можно законодательство поправить, но законы исполняют люди…
— Есть проблемы законов и есть проблемы правоприменения.
    У СПС есть целый ряд поправок в избирательное законодательство. Например, о том, что изъятия проводить только по решению судов, жестко контролировать деятельность правоохранительных органов во время выбров. Но согласен: у нас главная проблема не в законах, а в правоприменении — «классический» пример — сталинская конституция. Правоприменение определяется существующим политическим режимом. В конечном счете дело именно в нем, в режиме.
    Давайте вспомним: при «раннем» Михаиле Горбачеве, при весьма тоталитарном и мракобесном законодательстве, при 6-ой статье конституции о «руководящей роли КПСС» многое в обществе стало меняться. Появилась, например, свободная пресса. Или возможность менять валюту при сохранении запрещающей статьи в Уголовном кодексе. Стал меняться весь образ жизни, и существующие законы этому не могли помешать. В настоящее же время получилось наоборот: не самое плохое законодательство не без недостатков, но все-таки, — абсолютно девальвируется мракобесным режимом.

— И что с этим делать?
— Бороться. Бороться, в том числе через суд.
    Вот свежий и очень актуальный пример. В ходе разбирательства в Верховном суде мы вскрыли очень серьезный цинизм руководства ЦИК. Мы даже не ожидали, насколько он серьезен. И дело не только в том, о чем я сказал выше. Обнаружилась весьма конкретная информация о сознательной, заведомой лжи в письме за подписью председателя ЦИК. Но все по порядку.
    Еще 22 ноября 2007 года, когда против нас вовсю шла полицейская операция, мы с Никитой Белых отправили в Страсбург жалобу в порядке «срочно». Мы написали, что на нашу партию идет незаконная атака — изъятие материалов, и что партию хотят снять с выборов. Проект по снятию тоже, насколько нам известно, был. Мы жалобу отправили и, честно говоря, несколько забыли о ней, поскольку лично мы быстрого ответа не получили. И вдруг случайно в феврале я узнаю, что ЦИК готовил какие-то справки для Европейского суда по правам человека. Страсбург, оказывается, отреагировал! Нас, конечно же, российские власти и ЦИК в известность об этом не поставили. Более того! Целый ряд членов ЦИК с правом решающего голоса тоже об этом ничего не знали. Например, Колюшин Евгений Иванович, Дубровина Елена Павловна… Им никто ничего не сказал. Руководство ЦИК посвятило в это только своих «доверенных лиц».
    В ходе судебного процесса выяснилось, что еще 12 декабря (!) уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, заместитель Министра юстиции РФ госпожа Милинчук послала в ЦИК на имя Чурова запрос на тему, «что у вас там происходит? Опишите обстоятельства дела, поскольку в Европейский Суд поступила жалоба от СПС». Член ЦИК Майя Гришина (из «доверенных лиц») 22 декабря направила в регионы запросы об изъятии у нас материалов. Из регионов (от прокуратур, от УВД), понятное дело, приходили ответы, что все законно. Решения судов в Пермском крае в нашу пользу были тщательно скрыты, а они на тот момент уже были. Не было также никакой информации о ситуации в Подольском суде. Кроме того, из Генеральной прокуратуры в ЦИК за подписью госпожи или господина (не знаю точно) Паламарчук пришел ответ, где опять же утверждается, что у нас изъяли все законно.
    В результате 14 января 2008 г. от Чурова в Страсбург, Милинчук уходит письмо…
    Нет, точнее будет так сказать: госпоже В.Милинчук в Страсбург за подписью господина В. Чурова уходит ЛОЖЬ.
    За это слово я отвечаю.
    На 11-ти страницах ответа утверждается, что «все в порядке». Подробно описывается Красноярск, где мы действительно проиграли. Мельком упоминаются другие регионы. Ничего не говорится о нашей правоте в Перми. О Подольске тоже ни слова. А дальше просто ложные данные. Утверждается: «…по данным избирательных комиссий субъектов РФ представители Политической партии СПС уведомили названные избирательные комиссии об изготовлении предвыборных агитационных печатных материалов в количестве 151 миллион 104 тысячи экземпляров».
    Ложь.
    Таким количеством материалов можно всю страну закидать не один раз. Максимум, что мы могли изготовить в регионах — 1 миллион. Да и то вряд ли.
    Далее утверждается, что «…согласно уведомлениям Политической партии, поступившим в ЦИК России, по заказу заявителя было изготовлено 76 904 520 экземпляров агитационных печатных материалов».
    Ложь. Сами представители ЦИК уже в ходе судебного разбирательства приводили цифру 68 миллионов. Еще ложь: утверждается, что у нас изъято 9 761 760 экземпляров. В суде сами представители ЦИК говорили уже о более чем 20 миллионах. Мы утверждаем, что на самом деле изъято 36 миллионов.
    Короче, в суде представители ЦИК не смогли подтвердить в этом письме ни одной цифры. Более того, у них просто проблемы с арифметикой. В письме сказано, что изъято 9,26 процента. Но 9 761 760 от 76 904 520 это не 9, 26, а 12, 69 процентов. Если они даже тут правильно подсчитать не могли, то, как они голоса на выборах-то считают?
    Вы спрашиваете, как действовать?
    Мы будем и дальше вскрывать ситуацию. Будем выяснять, куда пошло и на что повлияло это письмо Чурова. Если выяснится, что это письмо от госпожи В.Милинчук все-таки поступило в Страсбургский суд и стало основанием для отказа от экстренного рассмотрения нашей жалобы, то это будет скандал на уровне Парламентской Ассамблеи Совета Европы. Думаю, что это будет иметь значение.
    И в заключении некоторое общее соображение на тему полезности — бесполезности наших усилий.
    Нельзя жить, как Абрамович, а управлять по-сталински. Если хотите по-сталински, то отдыхайте в Абхазии, а не в Ницце; пейте грузинское вино, а не французское; и сидите на 20 сотках в Малаховке в деревянной даче, а не на гектаре на Рублевке в трехэтажном особняке. Но нет, они хотят жить по-европейски.
    Россия присоединилась к Европейской Конвенции о защите прав и основных свобод. И теперь наши депутаты с большим удовольствием ездят в Страсбург. Им нравится ощущать себя членами Большой Европы, иметь дипломатические паспорта. В отличие, например, от ливийцев. Но как в Ливии они жить не хотят. А править хотят, как в Ливии или как в Северной Корее.
    Так, уважаемые, не бывает!
    Если вас допустили в Большую восьмерку, то ведите себя, как подобает в этом сообществе. Ваши иезуитские «полицейские операции» для данного сообщества, как минимум, не приличны. Приличные люди так себя не ведут. Хотите вы или нет, но вам придется распрощаться с остатками дремучей «сталинской ментальности».
    Вот в этом смысл наших усилий.
    И на этом пути нас ждет еще много интересного.     |я|