В ведомстве Константина Чуйченко подсчитали, что в год госучреждения осуществляют закупки на 5 трлн рублей, которые выделяются из бюджетов всех уровней. На эти деньги заключается около 10 млн контрактов. По самым скромным оценкам, заявил глава управления, повышение эффективности системы госзакупок позволило бы сэкономить порядка 1 трлн рублей.
Оценка Медведева этой ситуации была более жесткой:
— Возможная экономия — это что означает, если выражаться простым языком? Это значит, что объем воровства можно снизить на триллион рублей, и это по самым консервативным расчетам. Огромные суммы присваиваются недобросовестными коммерсантами и чиновниками… Нужно разбираться с теми, кто причастен к растратам, и сажать в тюрьму. Другого выхода нет, — пригрозил президент. — У нас в отличие от других стран не предусмотрена смертная казнь за такие преступления, хотя порой помогает. Но то, что за такие нарушения должны давать длинные сроки, ни у кого не возникает сомнений.
Напомним, что еще летом этого года на примеры предоставления неверных и некорректных данных о госзакупках обратили внимание посетители блога Медведева. А ранее, на встрече с президиумом Торгово-промышленной палаты, Дмитрий Медведев заявлял, что закон о госзакупках должен быть изменен, поскольку масштабы коррупции в этой сфере «просто огромны» и «колоссальны».
Президент считает, что наводить порядок необходимо последовательно. По его словам, «речь идет не только о медицинской сфере, а о любой сфере, где тратятся государственные деньги, не только о закупке товаров, а о приобретении работ и услуг».
Оказывается, по этому вопросу уже активно работает Генеральная прокуратура. Как отчитался Юрий Чайка, сейчас во всех регионах организованы прокурорские проверки. Однако еще до начала полномасштабных проверок было возбуждено пять уголовных дел по закупке компьютерных томографов по завышенным ценам, которые в настоящий момент рассматриваются в суде.
Для «очищения порочных закупок» господин Чуйченко предложил создать Федеральную контрактную систему, а также организовать мониторинг, отслеживающий уровень цен на сопоставимых рынках для оценки эффективности заключенных контрактов.
У экспертов предложение Чуйченко регулярно проводить мониторинг цен вызвало отнюдь не оптимистические отклики — при равных для всех поставщиков условиях в ходе торгов цены сами падают до среднерыночного уровня.
Решение проблемы аналитики видят в переходе заказов на электронные аукционы. К тому же с 1 января 2011 года заработает и единый портал госзакупок, который позволит в режиме онлайн отслеживать торги, контракты и цены. Хотя, учитывая большую коррупционную составляющую в системе госзакупок, не приходится сомневаться в том, что количество желающих переложить деньги государства в свой карман уменьшится не сразу и ненамного.
За комментарием мы обратились к Геннадию Гудкову, депутату Государственной думы, заместителю председателя Комитета по безопасности, члену комиссии Госдумы по законодательному обеспечению противодействия коррупции.
— Насколько коррупция в системе госзаказов носит массовый характер?
— Коррупция в системе госзаказов повсеместна. Сейчас даже в крупных корпорациях — особенно с государственным участием — информация о тендерах носит закрытый характер. В тендерных комитетах есть свои люди, отрабатываются механизмы лоббирования заранее тех или иных компаний.
Есть и другие методики. Например, проводится тендер, и всем, кто приходит «с улицы», говорят: «Вам что, жить надоело?» То есть кто в этот тендер сунется, тому головы не сносить. Поэтому к нему никто и не подходит, потому что все хотят с головами быть.
Объявляется тендер, берется две-три компании. Выигрывает, естественно, та компания, которая никогда бы не выиграла в нормальной ситуации, потому что у нее цена в два-три раза выше. Вот такая технология используется.
Я знаю такие технологии — в том числе и по достаточно крупным проектам.
— Разобраться в тендерной документации достаточно сложно — она слишком запутанная. Есть ли какие-то стандарты, правила и требования, как должна быть оформлена документация?
— Единого канона и стандарта нет. Каждый разрабатывает тендерную документацию исходя из специфики объекта, вида деятельности и прочего. Есть только общие критерии в законе, что должно быть в тендере в общем. Но расшифровка этих положений осуществляется практически каждой компанией, каждым министерством самостоятельно.
И на самом деле нельзя все стандартизировать. Строительство нефтепровода очень сильно отличается от строительства детского садика или, допустим, прокладки трамвайной линии. Поэтому, конечно, стандартизировать тендеры можно только в пределах разумного.
Но когда у нас идет излишняя детализация — это тоже плохо. Я читал эти тендерные задания… Когда там написано, что «автомашина такая-то, цвет такой-то, что здесь должна быть такая-то вставка, тут такая вот финтифлюшка…». Еще осталось только написать, что «пальцем левой руки написано на заднем крыле, покрытым тонким слоем пыли, такое-то слово». А все остальное прописано в таких мельчайших деталях, что это может быть только одна вещь в мире, которая есть только у одной фирмы. Это один из приемов.
— По закону тендеры должны быть открытыми. Но при этом открытость не помогает избежать коррупции.
— Вы знаете, строгость наших законов всегда компенсируется необязательностью их исполнения. Не хватает открытости. Вот тендерная комиссии, вот она сидит — ну поставьте веб-камеру, дайте трансляцию на сайт. Пусть все заинтересованные компании сидят и смотрят, как идет тендер, по каким критериям осуществляется отбор. Пусть тендерное решение, мотивированное и обоснованное, будет вывешено в Интернете.
Я сейчас не буду называть очень крупную государственную компанию… Но у меня родственник, ученый-изобретатель, придумал ноу-хау для системы нефтяных скважин. Он рассказывал, как в одной из крупнейших нефтяных компаний России проводились тендеры, и какие там подводные камни, и сколько там посредников выходило с предложением дать им денег, чтобы они помогли в тендерном комитете продавить то или иное решение. Когда он от этого отказался, его пытались вообще отстранить от участия в тендерах, хотя его методика уникальна и не имеет аналогов в мире. Поэтому мне это все достаточно хорошо известно.
Что касается госкорпораций — там просто идет «распиливание» бюджетных и не бюджетных средств. Вот, например, одной из компаний в области безопасности — это я точно знаю — предложили участие в тендере на оборудование помещения видеокамерами. Сказали, что должно быть 50 процентов отката. Им говорят: «Ребята, какие камеры. Делать ничего не надо: муляжи поставьте, провода протяните, и никто ничего у вас не будет спрашивать. Нам нужно отчитаться и списать бюджетные средства». Вот и все. Таких тендеров целая куча.
Существует система посредников, чтобы цены соответствующие получились, чтобы можно было везде откаты давать. Создаются тендеры «под своих». Там закладываются некие ноу-хау, чтобы всегда можно было сказать: «А у этой компании самая новая технология, поэтому она у нас и выиграла». А там 40—50 процентов отката.
Существует тысяча ухищрений. Это все равно что рассказывать в деталях статью «Мошенничество»: существуют десятки тысяч способов мошеннического отъема денег. Наши чиновники это все давно уже освоили.
Комментарии