Откровение честного милиционера о «борьбе» с подпольным игорным бизнесом в Туле

Алексей Роденков: «Закрыл игорные заведения — уволили за несговорчивость»

Я, Родинков Алексей Николаевич, пришел служить в органы внутренних дел по призванию. Поработал в милиции 16 лет. На протяжении всего этого времени честно исполнял свой долг, не шел на сделки с совестью, что многих не устраивало. Был принципиален во всем, требовал от подчиненных соблюдения дисциплины и ничего более.

В 2009 году на меня началось определенное давление, видимо, связанное с моей принципиальной деятельностью. Где-то в начале апреля 2009 года меня вызвал к себе первый заместитель начальника УВД по Тульской области, полковник милиции Исаев, который начал мне угрожать, требуя, чтобы я отказался от своих принципов. Он говорил, что такие люди сейчас милиции не нужны, что ей нужны люди, которые бы несли дань своим покровителям. Я сказал, что у меня есть жизненные принципы, и я от них не откажусь.

После апреля меня оставили в покое — я думаю, из-за того, что на тот момент еще работал замначальника УВД по Тульской области Дырдин Сергей Митрофанович, который заметно выделялся на фоне всего руководства УВД и являлся моим непосредственным куратором. Он был честным и порядочным человеком. И поэтому меня оставили в покое. Как ни странно, в июле 2009 года мне присвоили звание подполковника милиции, что говорит об отсутствии у меня каких-либо взысканий.

После вступления в силу в июле 2009 года Федерального закона №244 мы с коллегами закрыли все игорные заведения на территории Советского района города Тулы, где я являлся начальником УВД. С этого времени ко мне начали подходить различные сотрудники прокуратуры и УВД Тульской области, которых я знал лично. Они пытались убедить меня, что лучше открыть игорные заведения, тем более что в других районах города Тулы и на территории Тульской области все эти игорные заведения практически сразу были открыты.

1 октября 2009 года я был освобожден от должности начальника Советского УВД и назначен начальником четвертого отдела, замначальника УВД по городу Туле. В октябре–ноябре месяце давление усилилось. Клубы новые стали открываться. Но я продолжал проявлять принципиальность. И тогда ко мне стало приходить все больше и больше людей, которые уже начали мне угрожать и предлагать деньги, чтобы я открыл эти клубы, поскольку со всеми правоохранительными структурами, в частности с прокуратурой, с администрациями, с УВД, в первую очередь с руководством, этот вопрос был решен. Меня убеждали, что бороться бессмысленно, так как один в поле не воин, и лучше получить за это денежные средства. Я говорил, что есть указ президента, требование руководства страны, и я не отступлю. Меня даже осуждали, называли твердолобым и несговорчивым. То есть считали идиотом, поскольку я являлся правильным милиционером. И так тянулось до 20 ноября.

20 ноября 2009 года меня вызвал к себе в кабинет начальник УВД по городу Туле Иван Филиппович Роденков, который приходится мне родным дядей. Он мне рассказал, что его вызывали в УВД Тульской области, где дали понять, что меня необходимо убрать, поскольку я своей принципиальностью замучил всех, и единственная для меня возможность остаться в милиции — это перейти из коллектива, где я работал руководителем, в другой коллектив. Я сказал, что оснований нет, что не вижу в этом никакого смысла и буду работать в том коллективе, где работаю. Он мне пояснил, что мне не дадут работать и уберут меня в считаные дни, потому что это сказало руководство УВД. Я отказался.

На следующий день, 21 ноября, мне позвонил первый заместитель начальника УВД, начальник криминальной милиции Исаев Юрий Иванович, который до этого со мной уже разговаривал, и вызвал к себе. Я пришел. Он мне сказал, чтобы я написал рапорт на увольнение, поскольку мне лучше переждать два или три года и вернуться в милицию, когда, может быть, ситуация изменится и наконец-то понадобятся честные милиционеры. Я был просто ошарашен. У меня на глазах были слезы. Тогда он сказал, что если нет, если я отказываюсь писать рапорт на увольнение либо принимать условие УВД о переходе в другое подразделение, то меня в считаные дни сгноят и опозорят на всю Тульскую область. И коллектив раздавят.

Получается, что в наше время честный милиционер никому не нужен. Я не нужен руководству УВД, поскольку мешаю ему зарабатывать деньги. Я не нужен личному составу, поскольку личному составу тоже хочется зарабатывать деньги. Да, я наладил дисциплину, но она тоже сейчас не нужна, поскольку все думают о других вещах. Наконец, то, что я делаю, не нужно ни администрациям, ни криминальным структурам, которым я также мешаю и вставляю палки в колеса. Я нужен только людям, ну а люди сейчас никому не нужны.

Я жил одной работой. Почти не видел свою семью. Без отпусков. Никогда ни один отпуск полностью не догулял. Все выходные на работе. В итоге я отказался, ушел. Рассказал об этом родственникам, коллегам по работе. Все говорили: да не может быть!

А 23 ноября на коллегии меня необоснованно обвинили в том, что я преступник, негодяй и позорю честь мундира. Обвинял меня начальник УВД генерал-майор милиции Матвеев. После чего Исаев подтвердил, что я негодяй и мне место в тюрьме. А я сказал, что, если мне место в тюрьме, у вас есть аппарат УСБ, проведите мероприятие и посадите меня. Меня выгнали. Совещание закончилось.

На следующий день приехал замначальника УСБ Тульской области Кузнецов Александр Егорович, который извинился за свой визит и сказал: «Ты понимаешь, Алексей, что тебя хотят убрать? Вот напиши объяснение по одному из фактов, которые были на территории Тульской области». Я объяснил, что по данному факту (речь шла о ЧП) проверка уже проведена и люди наказаны. Я к этому факту никакого отношения не имею. Я так и написал в объяснении, что комментировать данную ситуацию не буду. В итоге на следующий день, 25 ноября, приехал так называемый комендантский патруль, экстренно созданный начальником УВД, для того чтобы создать видимость законности последующего моего увольнения. Согласно приказу того же УВД, даже в усиленном составе он должен был насчитывать 12 человек, а приехало 24 человека. В итоге проверка уехала. Никаких серьезных недостатков она не озвучила.

Неделя закончилась. А в понедельник в 14.30 меня вызвали на совещание к начальнику УВД, где сразу вручили приказ о понижении в должности. Без проведения предварительной аттестации, и наказаний никаких не было!

На следующий день меня вновь вызвал замначальника кадров УВД Соколов и говорит: «Ознакомьтесь с приказом о вашем отстранении от должности». Он сказал: «Понимаешь, мы не знаем, что там генерал вытворяет».

На следующий день меня вызвали на аттестацию. Сразу хочу отметить, что эта аттестация никак не может быть законной. Это понимают все юристы и сотрудники милиции. Меня только два месяца назад назначили на новую должность, до этого я прошел аттестацию и был признан соответствующим должности. В течение года вновь назначенный сотрудник не подлежит аттестации. В коридоре участвовавшие в аттестации сотрудники мне рассказали, что накануне их собирали у руководства УВД и приказали единогласно проголосовать за то, что я не соответствую занимаемой должности, пригрозив, что если они не проголосуют, то их ждет моя участь. Естественно, все так и проголосовали, хотя, как я уже говорил, меня назначили только два месяца назад.

После аттестации я тут же оказался на больничном. В первый же день после выхода с больничного меня ознакомили с приказом об увольнении. Об увольнении меня не предупреждали, на ВК не направляли, вакантные должности не предлагали. А в первый же день после выхода с больничного мне вручили приказ об увольнении и представление, в котором написано, что Роденкова на ВК не направлять и уволить в связи с тем, что он имеет три взыскания. Я сразу поясняю, что трех взысканий у меня быть никак не могло, поскольку, как я уже сказал, мне звание присвоили. А у сотрудника, которому присвоили звание, взысканий не может быть.

После увольнения я обратился в Министерство внутренних дел. В результате приехала проверка. Не буду вдаваться в подробности, как она проводилась, куда ездила, кто проводил время с одним из заместителей начальника УВД Тульской области, где решался вопрос о том, чтобы меня не восстанавливать. В итоге по результатам проверки приказы о трех взысканиях, об отстранении от должности и о выведении за штат были признаны незаконными, поскольку они грубо нарушали положение о службе и закон о милиции. Вместе с тем было указано, что до решения суда Роденкова не восстанавливать: поскольку он обратился в суд, окончательное решение должно быть принято по результатам суда.