Энергетика

Речь шла о строительстве газопровода «Южный поток», нефтепровода Бургас — Александруполис, а также АЭС «Белене». Болгарская сторона выразила готовность участия в «Южном потоке» в отличие от проекта Бургас — Александруполис, для реализации которого, по словам болгарского премьера, потребуется провести референдум по экологической безопасности.

«Может быть, за месячный срок мы ознакомимся с положением дел в деталях», — заявил глава нового правительства Болгарии Бойко Борисов. Он объяснил свою неуверенность новым составом правительства и необходимостью разобраться, соответствуют ли проекты интересам Болгарии. На что российский премьер довольно резко ответил: «Скажите нам «нет», и все — закроем тему. Так же как и по другим проектам».

Переговоры по проекту нефтепровода Бургас — Александруполис начались еще в 1994 году. За это время наша страна, посетовал председатель Кабинета министров, построила нефтяную трубопроводную систему из Восточной Сибири до китайской границы — это 1500 км, и скоро достроит до берега Тихого океана — это еще 2000 км. А 280 км нефтепровода на Балканах строить даже не начинали. Хотя полтора года назад Россия, Греция и Болгария подписали соглашение о строительстве нефтепровода. Предполагалось, что Россия получит в управляющей компании 51 процент акций, а Греция и Болгария — по 24,5. 

Но 10 июля 2009 года лидер победившей на парламентских выборах партии Бойко Борисов потребовал от министра экономики и энергетики остановить все переговоры по поставкам газа из России в Болгарию, строительстве участка «Южный поток» и АЭС «Белене». Несмотря на то что в ходе предвыборной кампании он не раз заявлял о приоритетности отношений с Россией. 

Комментирует Андрей Суздальцев, доцент факультета мировой политики и мировой экономики Высшей школы экономики

К сожалению, мы втянулись в войну перехватов, вместо того чтобы сотрудничать с Евросоюзом. Южный коридор — это те рельсы, которые он сейчас готовит для получения альтернативных доступов к среднеазиатской и, возможно, средневосточной нефти. И эти стремления, конечно, очень беспокоят наше руководство, потому что мы со своей нефтью рискуем остаться не у дел. 

Энергетическая война почти переросла в открытое противостояние. Запад двигает Nabucco, мы в ответ увеличиваем мощность «Северного потока». Но нам сложно конкурировать с целым Евросоюзом, который стоит за Nabucco. России приходится лавировать между Китаем и Европой, снижая цены и идя на уступки по условиям поставок. Проблему пытаются решать на всех уровнях — от экспертного до президентского, но дело идут очень тяжело. 

Турция и страны Балкан, понимая, что в этой ситуации они становятся ключевыми игроками, начинают чувствовать себя незаменимыми. И, естественно, ставят свои условия — неудобные для нас и более жесткие. Болгария и Греция очень быстро освоили такой вариант манипулирования, прекрасно понимая, что все эти южные коридоры все равно буду замыкаться на них. 

Это осознает и Москва. Поэтому наш премьер-министр поставил Софии практически ультиматум, заранее договорившись с Анкарой. Ведь нефтепровод, который мы собираемся строить в Грецию, легко может пройти не по болгарской, а по турецкой территории. И, насколько я знаю, теперь Болгария должна к 15 сентября определиться, участвует она в проекте или нет. 

Наши отношения с бывшими союзниками по Варшавскому договору постепенно приобретают более уравновешенный, прагматичный характер. Есть полноценное выражение интересов сторон, без дотаций или уступок. Это нормальный международный торг в энергетической сфере, которая важна и для Европы, и для нас. К сожалению, со странами постсоветского пространства выстроить такие отношения пока не получается.