Кризис

Любимым занятием большинства экспертов, аналитиков, экономистов и политологов с началом мирового финансового кризиса стал поиск его виновников и устроителей. «Если звезды зажигаются…», банки лопаются, предприятия банкротятся, «…значит, это кому-нибудь нужно», — совершенно справедливо рассудили они. 

Какие только версии уже не высказывались: всеобщий экономический крах устроили США, пытающиеся поработить планету, — твердят американоненавистники; во всем виноват лично Барак Обама, построивший на антикризисной программе всю свою предвыборную кампанию, — уверяют пиар-технологи; кризис есть результат договоренности правительств западных стран, мечтающих оторваться от конкурентов в лице Китая, Индии и России, — настаивают сторонники «теории заговора». Всего и не перечислишь — сколько людей, столько и мнений.

Вместе с тем более-менее обоснованно доказать свою позицию не может никто. Почти все доводы экспертов, называющих имя виновного, не выдерживают критики. Слишком мало фактологического материала, чтобы строить концепции и делать разоблачительные выводы. 

Главная ошибка аналитиков, на мой взгляд, в их неправильном выборе отправных терминов. Важно ведь понять не то, кому был нужен кризис, а то, кому он был выгоден. Как говорится, почувствуйте разницу. 

В дестабилизации экономической обстановки были заинтересованы многие: правительство США, по уши погрязшее в долговых счетах и упустившее контроль над «бумажным» долларом, валютные спекулянты типа Джорджа Сороса, всегда мечтающие подзаработать на чужих проблемах, и даже Обама, который начал свою большую политическую карьеру именно как борец с кризисом. 

С другой стороны, все они осознавали, какими будут последствия мирового финансового обвала и как они лично от него пострадают. Рисковать синицей ради занесенного в «Красную книгу» журавля никто не хотел. Причина — огромная их зависимость от социальных настроений. С голодным народом всегда опасно иметь дело. Вашингтон, Сорос и Обама прекрасно это знают. 

Единственными глобальными экономическими игроками, которые очень слабо привязаны к социальному фактору, являются транснациональные корпорации. Их принадлежность к конкретным государственным образованиям — странам, народам, правительствам — весьма условна. Для них не существует четких политических и экономических границ, а расстояния в их понимании равны широте охвата рынка, который в современных условиях уже давно стал глобальным. Что значат социальные волнения для ТНК, если люди для них — часть макроэкономической теории спроса? Неотъемлемая, но все же часть. 

Только для транснациональных корпораций кризис мог принести выгоду в чистом виде, и только они могли его устроить. 

Большие завоевания больших игроков

Большая часть населения планеты не заметила проникновения транснациональных корпораций во все сферы жизни общества. Хотя это, на мой взгляд, достаточно странно. Зайдите в любой продуктовый магазин, и вы почувствуете на себе взгляд «всевидящего ока» ТНК. 

Свобода потребительского выбора, которая, казалось бы, должна обеспечиваться рыночными механизмами, в частности конкуренцией, в реальности превращается в выбор между продукцией нескольких крупных корпораций, а зачастую одной и той же компании. Простой пример с напитками: какую газированную воду вы предпочитаете — производства корпорации «Кока-кола» или «Пепси»? Что вы ответите — не важно. Важно, что третьего не дано: либо то, либо другое. 

Монополизм транснациональных корпораций превзошел мыслимые и немыслимые пределы. Все мало-мальски значимые секторы мировой экономики — промышленное производство, добыча, переработка и продажа энергоресурсов, рынок продовольствия и даже сфера услуг — в той или иной степени подконтрольны ТНК. 

Этому способствовал, безусловно, процесс глобализации. Пустоты, образовавшиеся в момент открытия мировых экономических границ, быстро заполнили «силачи» — ТНК, вытеснившие более мелких игроков. Иначе и быть не могло. Хозяин дома (местный производитель) заботится о порядке в своем жилище — ему важно мнение соседей и властей; кочевникам (мировым корпорациям), от раза к разу меняющим стоянку для ночлега, на все это наплевать: они приходят в чужой дом и наводят там свои порядки, думая только о выгоде. 

Государство ничего не может противопоставить транснациональным корпорациям — с силой не поспоришь. Мелкие производители, не находящие поддержки у правительства, умирают под тяжестью давления ТНК. Ненагруженные социальными обязательствами корпорации получают сверхприбыли. 

Тенденция монополизации рынков стран (читай, их захват) достаточно устойчива и с каждым годом набирает обороты. В начале XXI века мы наблюдаем новый виток развития этого процесса, который активно стимулируется деятельностью Всемирной торговой организации (ВТО, 1993 год), выросшей из Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ, 1948). 

Именно в рамках ВТО происходит окончательное ограничение влияния отдельных государств на экономические процессы внутри национальных экономик. Всемирная торговая организация становится ударным инструментом крупных корпораций. Их делегации участвуют в заседаниях организации с правом «совещательного» голоса. По численности и влиянию они в десятки раз превышают делегации большинства стран — членов ВТО. 

От международных организаций властная вертикаль ТНК спускается ниже, достигая пределов национальных государств. Их влияние на государственную политику обеспечивается не только за счет лобби. Это лишь видимая верхушка айсберга. Фундаментальным основанием возможности транснациональных корпораций осуществлять контроль над правительствами стран является то, что именно они устанавливают правила игры на мировой арене. Правители вынуждены согласовывать свои действия с принятыми на международной арене законами, отражающими интересы ТНК. 

В этой связи возникает вопрос: имеет ли смысл посвящать себя поискам виновника финансового кризиса, если на планете существует только одна сила, в чьей власти принятие и реализация подобного рода сверхмасштабных решений? Кроме транснациональных корпораций устроить всю эту канитель больше не мог никто. 

Другое дело — исполнители. ТНК было не обязательно самим браться за дело. Проводником их целей мог выступить кто угодно: США, Сорос, Обама (хотя он вряд ли — масштаб не тот). Это уже вопрос второстепенный. 

Большие цели большой игры

Теперь давайте разберемся с целями транснациональных корпораций, ради которых они затеяли глобальную авантюру. Собственно, здесь как раз все просто. Побуждающих факторов несколько: условно их можно разделить на две группы — необходимость решения текущих проблем и «задел на перспективу». 

К первой группе факторов можно отнести недовольство ТНК действующей финансовой системой. Докризисная экономическая модель к началу XXI века исчерпала ресурс возможностей. Всем в принципе было ясно, что долговой пузырь рано или поздно лопнет. Мир с замиранием сердца ждал этого момента. 

К 2008 году ТНК накопили сумасшедшие долги — большие, чем даже сегодня у США. Платить по счетам корпорации не собирались. И дело тут не в непорядочности. Просто не было ясно, кому платить, — настолько длинной стала цепочка посредников и заемщиков. При разматывании этого клубка оказывалось, что ТНК, по сути, кредитовали сами себя, прокручивая огромные финансовые потоки через дочерние структуры. А это уже чистой воды финансовые махинации. 

Постепенно транснациональные корпорации поняли: проще обрушить всю эту пирамиду, нежели искать хитрые способы выкрутиться. А заодно и избавиться от триллионных долгов. В данном случае цель оправдывала средства — легким движением подконтрольной ТНК американской руки пузырь был сдут. Наступил кризис. 

Что касается «задела на перспективу», то прежде всего речь идет о борьбе с конкурентами. С равнозначными по масштабу соперниками транснациональные корпорации договариваться умеют: те же «Кока-кола» и «Пепси» четко поделили рынки, стараясь не мешать друг другу. 

Однако же с конкурентами в лице малого и среднего бизнеса они справиться до сих пор не могут. При этом популярность «малышей» растет параллельно росту в народе популярности идей индивидуальности. Многие люди намеренно отказываются от продукции ТНК, отдавая предпочтение альтернативным производителям. Как ни странно, это стало серьезной проблемой для мировых корпораций. 

Бороться с малым и средним бизнесом точечными мерами дорого и малоэффективно. Гораздо проще уничтожить их как класс. В достижении этой цели глобальный экономический кризис — самый лучший помощник. Мелюзга утонет в пучине финансовых трудностей, рыбка побольше будет съедена ТНК.

***

Российские власти пичкают народ россказнями о том, что финансовый кризис вот-вот закончится. В свою очередь, Запад считает, что экономический коллапс продлится еще два-три года. Даты называются, конечно, разные, но все мы едины во мнении, что свет в конце тоннеля уже близок. 

На мой взгляд, любые прогнозы о сроках преодоления кризиса обречены на провал. По одной простой причине: до тех пор, пока транснациональные корпорации не добьются целей, ради которых они обрушили финансовую систему (а в этом я лично нисколько не сомневаюсь), рассчитывать на экономический подъем бессмысленно.