Мировой финансовый кризис

Михаил Хазин, путь от просто капитализма к капитализму современному, ч. 2

Так вот, все эти четыре технологические зоны — Германия, Великобритания, США и Япония — обладали собственным инновационным базисом, собственными технологиями и кадрами, собственными независимыми финансовыми системами. Проблема была только в одном: потенциал роста был исчерпан, расти дальше было некуда. Попытки влезть в Россию у Ротшильдов не удались, их выгнали царским указом из Баку. В Африке рынка не было и потребителя не было.

И в результате в конце XIX — начале XX века наступает первый в истории кризис падения эффективности капитала. Когда три основных и первых технологических центра не могли развиваться, потому что они не могли расширять рынки. Инновации в кредит делаются, но не окупаются. Первая мировая война была неизбежна. Она произошла. В результате немецкая технологическая зона хотя и осталась, но потеряла часть своей технологической независимости. Германия лишилась собственной независимой финансовой системы. Она попала в зависимость от системы Запада. Кроме того, произошла революция в России. И в результате путем героических усилий буквально за 15 лет появилась пятая и последняя технологическая зона — это СССР.

Дальше — Вторая мировая война. Вот Германия: вроде бы экономика должна быть на месте, промышленность на месте, но отсутствует национальная система и нет спроса. В стране перманентный кризис. В этом смысле приход к власти Гитлера был неизбежен. Много кто его поддерживал: и националисты реальные, и английская разведка, с которой Гитлер был связан еще по венским временам Первой мировой войной, и Соединенные Штаты Америки. Напомню, что одним из главных спонсоров его партии в 20-х — начале 30-х годов был такой человек Прескотт Буш — отец первого и дед второго американских президентов Бушей.

В результате происходит Вторая мировая война. По итогам которой, собственно говоря, из пяти технологических зон осталось только две с половиной. Потому что Германию и Японию раскурочили и их рынки разделили. А Британия не выдержала тяжести войны и в итоге стала партнером, потом младшим партнером, а потом сателлитом США.

И дальше начался рост. Тот самый рост, который мы называем послевоенным восстановлением. Технологический рост за счет расширения рынков. Появилась возможность расширяться, и в технологическом центре — США — начался бешеный рост. Но мы понимаем, что поскольку расширение должно было быть постоянное, то в какой-то момент этот рост должен был прекратиться.

В СССР он прекратился в самом начале 60-х. По всей видимости, последний год сбалансированного народного хозяйства был 1959-й. Начиная с 1960 года начался кризис.

Этот кризис осознавался руководством СССР. Поэтому вначале была хрущевская реформа, потом косыгинская. Но мы должны понимать, что в рамках внутренних реформ эту проблему решить было нельзя. Потому что фундаментальная концепция требовала расширения объема рынков. А это было невозможно. По этой причине кризис продолжался, углублялся, но шел медленно, потому что у нас было плановое хозяйство.

В Соединенных Штатах Америки кризис начался позже — в 1971 году. Но зато у них быстрее. Мы у них выиграли в середине 70-х не потому, что мы росли быстрее. Все понимают, что это не так. Мы выиграли, потому что мы медленнее падали.

Однако мы не сумели в середине 70-х форсировать выигрыш. И в этот момент произошла удивительная история. Руководство Америки интуитивно почувствовало, что нужно увеличивать спрос. Они понимали, что избыточного спроса снаружи уже не найдут, потому что уже весь мир поделен. И тогда они придумали схему: если не можем увеличить количество потребителей, будем увеличивать нагрузку на каждого потребителя.