Сергей Жаворонков, старший эксперт Института экономики переходного периода
Самая главная крымская неприятность: по снабжению электричеством и водой Крым полностью зависит от Украины. Причем речь идет не только о питьевой воде (которой много не надо и которую можно завезти в цистернах), но и о воде технической, которая сейчас понадобится для посевной кампании. Не очень понятно, решатся ли украинские власти в этой тяжелой ситуации отключить полуостров от водоснабжения, но, если это все же случится, ситуация в Крыму может стать катастрофической.
Нам придется тратить значительные средства из бюджета на Крым. Причем полбеды было б, если бы речь шла только о поднятии пенсий и зарплат в бюджетной сфере до российского уровня. Речь идет и о каких-то сомнительных проектах типа строительства моста через Керченский пролив, чтобы соединить Крым с территорией РФ. Этот проект был отвергнут еще в советское время, несмотря на то что советское руководство любило гигантоманию. Экономически проект строительства такого моста был абсолютно нерентабелен. Существовавший какой-то период после войны временный мост через пролив был разобран, вместо него начала курсировать паромная переправа — просто потому, что нечего было возить по этому мосту.
Проблема в том, что Крым привязывают вот к этому направлению — к Ростову-на-Дону, Краснодарскому краю. Но эти регионы являются прямыми конкурентами Крыма, и тут не может быть синергии. Сбыт продукции сельского хозяйства должен идти на крупные города Украины и России, то есть это северное направление, а не восточное. Сбыт продукции крымских химических предприятий и крымской нефтянки — это южное направление, Босфор. Керченский мост тут никак не поможет. Я подозреваю, что главной целью этого проекта будет, как у нас часто бывает в подобных случаях, освоение денег, и будет действовать логика: чем бюджет больше, тем больше мы освоим.
В принципе у Крыма есть некоторые перспективные и конкурентные отрасли в хозяйстве. Это в первую очередь добыча нефти и газа на шельфе — шельф Черного моря содержит углеводороды. Другое дело, что условия работы в Черном море непростые, так как в нем есть сероводород. Хотя и в полярных морях тоже работать непросто. Тут смотря что с чем сравнивать.
Также в Крыму есть довольно конкурентоспособное судостроение. Малые суда, которые ходят в том числе и по Москве-реке — «Ракеты», «Кометы», — довольно приличные по соотношению «цена-качество», и если Россия будет их закупать, то Крыму это поможет.
Большая часть сельского хозяйства Крыма носит сильно дотационный характер, конкурентоспособных производств там немного. Доля сельского хозяйства в крымской экономике невелика, можно сказать, маргинальна. В экспорте Крыма доля продукции сельского хозяйства составляет два-три процента. Да, есть хорошее винное производство, но ситуацию с крымскими винами можно сравнить с ситуацией вокруг грузинского «Боржоми». Я тут недавно говорил с одним грузином и высказался о том, что открытие российского рынка для «Боржоми» — это хорошо. Он в ответ заметил, что это даст работу сотне человек в маленьком городке, но не решит проблемы грузинской экономики, долю этого производства в экономике не стоит переоценивать. Похожая ситуация и с крымскими винами.
Что касается туризма: я не верю в туристические перспективы Крыма. Он проигрывает по цене Египту, а по качеству Турции (при сопоставимых с Турцией ценах), и тенденция здесь будет отрицательная, так как постепенно уходит советское поколение, которое привыкло отдыхать в Крыму, поскольку раньше просто негде было больше отдыхать, кроме Крыма да Сочи.
Следует помнить и о том, что больше половины отдыхающих в Крыму в последние годы составляли украинцы, а украинцы теперь в Крым ездить перестанут.
Что касается крымской банковской сферы, то крымские власти объявили, что национализации частной собственности не будет, и национализация коснется только имущества украинских госкомпаний, таких как «Черноморнефтегаз». С банками будет то же самое, никаких резких движений в их сторону, я думаю, не будет. Но крымские банки, прямо скажем, не являются прямо таким уж страшным центром прибыли, которые имело бы смысл захватывать, тем более в виде филиалов.
***
Михаил Делягин, доктор экономических наук, политолог
Есть много технических проблем, которые уже начали решать. Самая острая проблема — проблема воды — в принципе решена. То есть даже если Киев пойдет на разрушение или блокирование канала, даже в этом случае катастрофы не произойдет. Будут неудобства, и не более того.
Другие проблемы решаются по мере их остроты. Сейчас самая значимая проблема — обеспечение курортного сезона. В Крыму в 2013 году отдыхало 6 млн человек. Это был некоторый пик, но если в этом году приедет 3 млн, то придется оказывать социальную поддержку людям, которые заняты в частном секторе и которые не смогут заработать денег.
Между тем уже понятно, что украинцы не приедут. А это более половины отдыхавших. Не приедут потому, что, во-первых, будет блокада, во-вторых, потому что в условиях разрухи и евронацистского террора просто не до отдыха — люди будут думать о том, как бежать, и значительная часть, безусловно, приедет в Крым, но не в качестве отдыхающих. То есть придется еще кормить беженцев и создавать для них рабочие места.
Понятно, как решать эту проблему — организованным набором туристов. То есть организацией, с одной стороны, самих крымских частных хозяев хотя бы в общую информационную базу данных, чтобы туристы могли легко по ним распределяться, в расконсервации аэропортных мощностей на полуострове — там много закрытых военных аэродромов, на которые тоже могут садиться самолеты с туристами после минимальной модернизации. Понятно, что Керченский мост быстро построить не удастся, значит, как только закончатся весенние шторма (это конец апреля — начало мая), нужно будет развернуть там в дополнение к парому понтонные мосты.
Так что большой объем работы, и непонятно, удастся ли полностью компенсировать отсутствие украинских туристов.
Но это текущие проблемы, а есть проблемы стратегические. В первую очередь это крымские татары. Чуть меньше половины крымских татар пришли на референдум, и это выдающаяся победа. Потому что руководство диаспоры очень жестко требовало бойкота референдума, но при этом почти половина на выборы пришла. Хотя нужно понимать, что это классическая ситуация диаспоры — людей стараются удерживать в неадаптированном состоянии. Это работа надолго.
Необходимо создание рабочих мест и вовлечение татар на рынок труда. Большинство из них хочет выйти на рынок труда, но самого этого рынка для них не было, и его нужно создавать. Крымские татары принимают достаточное участие в туристическом бизнесе, но когда крымский татарин хочет устроиться, например, в школу или магазин, тут же приходит представитель диаспоры и говорит, что ему нужна отдельная молельная комната и пять раз в день ему должны ее предоставлять и давать молельный коврик. Это реальность. После этого, естественно, любой хозяин магазина от такого работника шарахается как от огня.
Эту ситуацию — искусственного выдавливания крымских татар с рынка труда их собственным руководством — нужно сломать. Но за один год это сделать не удастся. Это работа на постепенное размывание и постепенную социализацию части целого народа, это предоставление им всех необходимых прав.
Главный стратегический вопрос — что мы из Крыма делаем. Если мы механически переносим туда Россию со всеми ее пороками, то не стоило и огород городить — опозоримся. Есть идея создать из Крыма витрину России, как Саакашвили сделал витрину Грузии из грузинских сел в Южной Осетии. Практика показывает, что витрина — очень красиво, но до первого камня.
Значит, нужно создавать Крым как центр прибыли для России. Грубо говоря, мы в него вкладываемся пять лет по 90 млрд рублей в год (хотя может быть и больше, если будут беженцы). Если вместо 4,5 млн туристов приедет 3, тоже придется больше давать. Но это нужно рассматривать именно как инвестиции, которые должны окупиться. Какая была драка среди российских олигархов за олимпийские объекты в Сочи, трудно себе представить. Я застал только отголоски, но даже меня впечатлило. Все это напоминало залоговые аукционы. То есть в Крыму много привлекательных объектов.
Принципиально важная вещь — на полуострове, естественно, была украинская система регистрации собственности граждан на землю. В принципе это не страшно, потому что эта земля сегодня никому не нужна, за исключением южного берега Крыма и части побережья за пределами ЮБК. Я боюсь, что наши рейдеры уже сейчас там. Представьте: садовый кооператив, земля разграничена от этой акации до той канавы, а кому какой проект принадлежит, записано в книге, которая лежит у председателя кооператива в гараже. Всех наших рейдеров придется бить по рукам, а кто не поймет — по головам.
Если сделать Крым просто центром прибыли, то это достаточно сложно, потому что у нас есть Москва, Ханты-Мансийский автономный округ. Зачем нам еще один центр прибыли? Это бухгалтерский, а не стратегический подход. В Крыму в силу уникальности его положения пока нет наших пороков — там украинские пороки, которые будут уходить вместе с украинскими традициями. Наших — тотального произвола монополий, чиновничьей бюрократии — там нет. И есть возможность в Крыму создать модель развития, свободную от наших пороков, которая будет сочетать то хорошее, что есть в России, с тем хорошим, что есть на Украине. И если это получится, это будет модель развития, которую можно будет тиражировать на всей территории РФ.
Если удастся превратить Крым в выделенный центр развития России по выработке новой экономической и хозяйственной модели, тогда это оправдает все усилия, связанные с воссоединением.
Реально ли это? Знаете, я был абсолютно убежден в том, что Олимпиада в Сочи закончится катастрофой: или спортивной, или инфраструктурной, или технологической, или, скорее всего, несколькими сразу. А когда один из наиболее оппозиционных телеведущих написал в «Фейсбуке»: ребята, украдите у меня еще денег, чтобы я еще раз стоял перед телевизором, плакал и пел гимн своей страны, я понял, что я ошибся. Если сравнить имиджевые мероприятия начиная с конца 2012-го, то выяснится, что Российское государство очень плохо, но все-таки на своих ошибках потихоньку учится.
Поэтому, глядя на то, как ведет себя Российское государство во время украинского кризиса — ведь сначала это был полный неадекват, это были действия в стиле поддержки мирового сообщества, а потом все изменилось, — я вполне допускаю, что задача по Крыму осознается и будет решаться.
Материал подготовили: Мария Пономарева, Роман Попков, Александр Газов
Комментарии