На главную

Доллар = 76,42

Евро = 82,71

2 ноября 2024

Общество

разместить: Twitter Facebook ВКонтакте В форуме В блоге
быстрый переход: Верх страницы Комментарии Главная страница
Личный кабинет автора
А Б В Шрифт

Постсоветское пространство

Леонид ГОЛОВКО,

доктор юридических наук, профессор юридического факультета МГУ

КИРГИЗИЯ ПОКА ГОВОРИТ ПО-РУССКИ

Мировое сообщество сегодня помогает Киргизии не только деньгами, но и консультациями. Страна в них нуждается и не скрывает этого.
КИРГИЗИЯ ПОКА ГОВОРИТ ПО-РУССКИ 3 сентября 2010
Не только у этой молодой среднеазиатской страны, но и у нас, россиян, появился опыт после тех трагических событий. По мнению нашего гостя, Россию от Киргизии отличает только наличие нефти да газа — в остальном мы похожи. В обеих странах нет демократических институтов — независимой судебной системы, гражданского общества, влиятельного парламента. Правда, в Киргизии все это скоро появится. А вот появится ли у нас — большой вопрос.

Леонид Головко: Киргизия пока говорит по-русски, ч. 1

Павел Шипилин: Вы два раза были в Киргизии. Чем отличается первый раз от второго? Как вам эта республика после всех событий?

Леонид Головко: И даже чисто внешне отличается. Когда я был в октябре 1999 года, было ощущение обыкновенной страны со своими проблемами, чисто внешне совершенно нормальной. Сейчас, конечно, остались последствия событий апреля 2010 года: здание Генпрокуратуры стоит обугленное, дом правительства. Знаменитые кадры, когда машина проламывает ограду, и до сих пор ограда стоит чем-то заваленная, но не отремонтированная. То есть чувствуется, что в стране денег нет на ремонт. Причем это Бишкек. А если брать юг, то, по оценкам самих киргизов, там 80 процентов зданий разрушено. Нет денег на их восстановление. Скоро зима. И в этом смысле ситуация социально-экономическая очень напряженная.

Когда временное правительство пришло к власти, то денег в бюджете было, говорят, миллионов 30 долларов. Сейчас собираются доноры, что-то обещают. Но все это сложные процессы. Собственно, республика сталкивается с тем, что ситуация социально-экономическая очень напряженная.

ПШ: А доноры кто?

ЛГ: Доноры — в основном международные организации: Евросоюз, ООН.

ПШ: Россия входит в число доноров?

ЛГ: Я не берусь судить, но у меня возникло ощущение, что на тех встречах, которые проходили в Бишкеке в конце июля, допустим, Россия отдельно не участвовала. Поэтому, может, Россия оказывает какую-то помощь, но отдельно. Не в рамках. Мировой банк, опять-таки.

ПШ: А какой язык использовался?

ЛГ: Русский.

ПШ: На русском говорят?

ЛГ: Русский, который по конституции официальный язык, но не государственный, тем не менее в быту используется повсеместно. Конечно, в быту люди говорят по-киргизски, но на всех тех встречах, на которых доводилось быть: и в государственных органах, в Министерстве юстиции, администрации, в Совете безопасности, в администрации президента и в парламенте люди общаются на русском языке.

ПШ: У вас не было никакого барьера?

ЛГ: Ни малейшего барьера. Более того, на улицах русский язык слышишь повсеместно, повсюду.

ПШ: Не только от русских?

ЛГ: Не только от русских. Хотя с русскими, я бы сказал, немало сталкиваешься, гуляя по Бишкеку, но и коренное население тоже активно использует русский язык.

ПШ: А напряжение чувствуется? Знаете, как бывает, в обществе висит напряжение. Что-то может произойти и что-то может случиться.

ЛГ: Гуляя по улицам, я этого не ощутил. Напряжение иногда чувствуется в некоторых структурах власти, которые отвечают за безопасность. Некая нервозность присутствует. И надо признать, что было известно, что 5 августа могли произойти определенные события. И хорошо, что было известно. К ним можно было подготовиться.

То есть там существует некая нервозность и некая, я бы сказал, не нервозность, а некая необходимость предпринимать некие меры. Но гуляя по улицам, сидя в кафе, я не ощущал этой нервозности. Скорее, последствия событий. Скорее всего, они внешние. По крайней мере в ту неделю, а я был с конца июля до начала августа, было достаточно спокойно и достаточно безопасно. В Бишкеке я по крайней мере ощущал себя достаточно безопасно.

ПШ: Насколько они заинтересованы в вас как в эксперте? Насколько они заинтересованы в новом строительстве своего государства? Как вы это почувствовали?

ЛГ: Мне показалось, что очень заинтересованы. Я был искренне и приятно удивлен тем, что ощутил собственную востребованность как консультант. Естественно, не только я, но и мои коллеги, с кем довелось работать за эту неделю.

Есть ощущение того, что политические элиты, интеллектуальные элиты понимают, что невозможно больше жить в условиях авторитаризма, какого-то феодализма, и хотят выстроить действительно новое общество. Сейчас принята новая конституция, активно сформирована рабочая группа по введению законодательства с конституцией. Понятно, что этими неотложными мерами, которые парламент примет, все не ограничится. Конституция вступает в силу 1 января — значит, надо привести законы в соответствие.

И есть ощущение, что интеллектуальные и политические элиты хотят продолжить работу, хотят выстроить нормальное общество. Огромное внимание к независимой судебной власти. Нужны другие арбитры, и общество в них заинтересовано. И есть ощущение, что печальный исторический опыт, связанный с событиями 2005 и 2010 годов, многому научил.

Другое дело, что есть некая напряженность, связанная с безопасностью. Разные есть недовольные элиты, которые все-таки пытаются что-то сделать. Но ощущение от этого интеллектуального настроя у меня было очень позитивное. Мне довелось принять участие в рабочих группах. Там действительно не надо спорить, зависимая власть или независимая власть, судебная власть. Попытка…

ПШ: Доказывать…

ЛГ: Только разговор шел о техническом… Как сделать так, чтобы она была независимая. И в этом большая востребованность экспертов. Более того, в кулуарах обменивались мнениями, и киргизские коллеги говорят: «Вам как экспертам тоже может быть интересно, потому что это в каком-то смысле полигон. Потому что многие постсоветские страны испытывают аналогичные проблемы. Они острее в Киргизии, но есть и в России, и в очень многих странах. Этот вот переход, эта смена элит, устойчивость общества. И действительно, опыт уникальный. Потому что проблемы общие, общее прошлое. И выход из этих кризисных ситуаций, с той или иной степенью разницы, тоже надо учиться делать.

Комментарии
Комментариев нет.
Для добавления комментария необходимо войти на сайт под своим логином и паролем.

Особые темы

Как отношение человека к детям-аутистам влияет на его восприятие ситуации в Крыму

Дуня СМИРНОВА,
сценарист, кинорежиссер, учредитель фонда «Выход»
«У нас с толерантностью очень плохо. Тотально»
«У нас с толерантностью очень плохо. Тотально»
8 июля 2014

Интервью с кандидатом в члены Общественной палаты РФ нового созыва

Елена ЛУКЬЯНОВА,
доктор юридических наук, директор Института мониторинга эффективности правоприменения
«Общественная палата — это место для пассионариев»
«Общественная палата — это место для пассионариев»
13 мая 2014

Знаменитая «Санта-Мария» обнаружена спустя 522 года после своей гибели

«Особая буква»
Обломки легенды
Обломки легенды
13 мая 2014

Если не Асад, то кто?

Виталий КОРЖ,
обозреватель «Особой буквы»
Горе-выборы побежденным
Горе-выборы побежденным
8 мая 2014

Государство берет под контроль Рунет: серверы планируют перенести в РФ, контент — фильтровать

«Особая буква»
Власть расставляет сети для Сети
Власть расставляет сети для Сети
29 апреля 2014

Новости