Может ли произойти в России крупное землетрясение, спрашивает Сливяк. Этого исключить нельзя. Все наши АЭС расположены около городов с населением до сотен тысяч, которое нужно будет эвакуировать. В 1993 году на Кольском полуострове штормовой ветер повредил ЛЭП, а резервные дизель-генераторы на АЭС не сработали. Станция оказалась на грани аварии, которая могла дорасти до масштабов Чернобыля. В 2000 году из-за перебоя в энергосети чудо избавило нас от аварии реактора на челябинском комбинате «Маяк».
Ситуация в России, по мнению эколога, пугающе похожа на японскую. 22 из 32 реакторов у нас на грани или перешагнули 30-летний срок эксплуатации. Только за 2009 год Ростехнадзор зафиксировал 491 нарушение требований норм и правил в организациях, занимающихся проектированием и изготовлением оборудования для АЭС. Все проекты выглядят безопасно в теории. Но дефектов и ошибок человека невозможно исключить. У Росатома минимум три проекта в сейсмоопасных зонах : Болгария, Турция, Армения. И проект плавучей АЭС, которую отбуксируют на Камчатку.
По словам Сливяка, определяющим останется экономический фактор, а не страх новых аварий. Многие страны переоценивают планы развития гражданской атомной энергетики. Индия и Китай начнут требовать повышенной безопасности, что сделает реакторы дороже.
В начале нынешнего года расходы на инвестпрограмму Росатома были урезаны. Тем не менее лишаться масштабных проектов никто не хочет. Но Израиль, Великобритания, США, Германия, Швейцария либо уже отказались от атомной энергетики, либо готовы это сделать. Упорствует одна Испания. Западные инвесторы не захотят рисковать. Для России это означает свертывание атомной энергетики.
Обойтись без АЭС можно, повышая энергоэффективность. Потенциал здесь почти 50 процентов! По объему это утроенная выработка всех АЭС России.
Катастрофа на «Фукусиме» не Чернобыль. Но сам по себе масштаб аварии очень крупный. В 1986 году Западу очень хотелось убедить себя, что причина крупнейшей техногенной катастрофы в низком уровне безопасности советских АЭС. С этой святой верой он существовал 25 лет, а теперь миф рухнул: реакторы опасны всегда.
Ставка российского правительства на превращение экспорта атомных технологий в крупный источник дохода наравне с нефтью и газом оказалась ошибочной. Этого бы не произошло, прислушайся Владимир Путин к экологам, а не делай из них «шпионов».
Дать свой комментарий по этой проблеме «Особая буква» попросила специалиста в области атомной энергетики, бывшего сотрудника федерального ядерного центра «Арзамас-16», доктора технических наук Ивана Никитчука.
По его словам, запугивания со стороны экологов и «зеленых» не новы. Но они не имею практического смысла, по крайней мере для России. У нас атомные станции не расположены в сейсмоопасных зонах. В этом нет необходимости.
Другое дело, что настоящей альтернативы мирному атому пока что не придумано даже с точки зрения экологической безопасности, говорит эксперт.
«Ссылаться на Чернобыль не стоит, — считает Никитчук. — Его история до сих пор не ясна до конца. Во-первых, непонятно, с какой целью станцию передали от Минсредмаша в Минэнерго. Остается открытым и вопрос, зачем харьковские ученые стали проводить эксперименты, имитируя предаварийное состояние реактора. Кроме того, странным образом совпал и ряд других факторов».
«Как бы то ни было, нам предстоит обновлять «парк» АЭС, которые уже выработали свой плановый ресурс, поэтому сказки об отсутствии бюджетных вливаний можно куда-нибудь спрятать. Но это касается внутренней ситуации, — уточняет эксперт, — а с экспортом трудности возможны. Ведь мир испуган, и психологически это объяснимо».
Но к этому, по мнению Ивана Никитчука, следовало бы подойти дифференцированно. Если Германия свои АЭС уже заглушила, то Франция, где 75 процентов энергии вырабатывают АЭС, при закрытии реакторов будет вечерами сидеть при свечах — романтично, хотя энтузиазма не вызовет.
Эксперт считает, что сделать экспорт АЭС статьей дохода, сравнимой с нефтегазовой, будет не так просто. Кроме опасений за безопасность вмешивается и боязнь распространения ядерного оружия, для которого часть отработанного топлива, а конкретно плутоний, очень даже годится.
«Но если вместо уранового перейти в работе АЭС на ториевый цикл (с торием-233), тогда Россия могла бы захватить значительную часть рынка мирных ядерных технологий. Это был бы настоящий революционный прорыв, в том числе и с экономическим эффектом».
Но все упирается в нашу давнюю болезнь, — говорит ученый, — выделенные деньги утекают в умело подставленные карманы заинтересованных лиц.
Комментарии