Уважаемый суд, я благодарю вас, во-первых, за удовлетворение моей просьбы о возможности присутствовать в данном судебном заседании. Поэтому прошу выслушать меня, я не очень долго.
Хотя ваше сегодняшнее решение, уважаемый суд, не окажет прямого влияние на мою судьбу и на судьбу Платона Леонидовича Лебедева, оно является принципиально важным.
Важность рассматриваемой проблемы заставила меня прошлым летом предпринять, мягко скажем, неординарные усилия (Михаил Ходорковский объявлял голодовку — Ред.) по привлечению внимания к ней общества, президента РФ и председателя Верховного суда.
Тогда я предупредил — создается прецедент неисполнения закона, подрывающего важную коррупционную кормушку, проверяется реальная реакция власти и общества. Если жесткой реакции не будет, созданную технологию станут тиражировать.
Прошел почти год. Сегодня по стране с применением этого закона ситуация разная — я читал рассмотрение данного вопроса в Верховном суде, — но в Москве практика арестов по предпринимательским статьям не прекращена. Даже несмотря на разъяснения Верховного суда, хотя, по-моему, разъяснять особо и нечего в этом случае. Замечу, речь идет не о разовом неприменении конкретной нормы в конкретном деле, а о системном саботаже реформ, заявленных президентом и поддержанных обществом. Я говорю о борьбе с коррупцией и мерах по снятию коррупционного давления на бизнес.
Посмотрите, уважаемый суд, до какой степени бесстыдства дошло — на фоне повторяющихся призывов со стороны президента страны прекратить кошмарить бизнес и сократить поле для коррупции уже почти год московские суды демонстративно по целому ряду громких дел (уже не говоря о количестве дел не громких) отказываются исполнять прямой законодательный запрет на арест. Причем прекрасно знают, что все люди объясняют это себе только одним — коррупционной подоплекой. В то время когда на законодательном уровне пытаются сейчас четко отделить преступление от хозяйственных споров, правоприменитель наоборот растягивает Уголовный кодекс, как будто он резиновый, полностью стирая грань между криминалом и легальным бизнесом.
Объяснение опять же, на мой взгляд, одно. Поскольку, возбуждая уголовные дела, можно «стричь», а в хозяйственных спорах «стричь» не очень получается. Конкретный наш пример, где купля-продажа с прибылью приравнивается к безвозмездному изъятию. То есть, что украл, что купил — никакой разницы.
Что думает в этом случае обычный человек? Да лучше украсть, а потом откупиться. И я очень боюсь, что именно туда его и толкают. А еще лучше, судя по нынешней правоприменительной практике, торговать наркотиками. Потому что за наркотики сегодня дают меньше, чем по предпринимательским статьям.
Я недавно читал два уголовных дела. По второму сроку человеку за два килограмма наркотиков — 4 года, тут же рядом дело о невозврате кредита в первый раз — 11 лет! У нас теперь любое предприятие приравнивается к организованной преступной группе. Доказательством служит устав и должностные обязанности.
Посмотрите на проект новой поправки в Уголовный и Уголовно-исполнительный кодексы. Она выставлена на сайте Минюста. Там практически прямо сказано: условно-досрочное освобождение теперь только для педофилов и наркоторговцев — у них исков нет. А остальных — только если сумеют откупиться.
Статья 19 Конституции, гарантирующая равные права вне зависимости от имущественного положения, вообще никого не интересует. Таким образом за наркотики арестовывают так же, дают меньше, выпускают раньше, чем, например, за неуплату налогов или невозврат кредита. Коррупционно-рейдерская подоплека просто в глаза бросается!
Возвращаясь к вопросу о противозаконности ареста. Кому здесь из умных людей неизвестно, что арест — это сегодня главный прием вымогателей и рейдеров, пользующихся покровительством людей в погонах? Кому непонятно, что решение в отношении нашего с Платоном Леонидовичем Лебедевым ареста стало индульгенцией коррупционерам, реализующим заказы рейдеров и вымогателей?
Кто сомневается, что именно нежелание добровольно расставаться с этой кормушкой, со столь выгодной возможностью нарушать закон, это и есть причина, казалось бы, абсолютно беспричинного с практической точки зрения и очевидно невыгодного государству упорства московских судов в отношении замены арестов на залог и так далее. То есть вместо того, чтобы получить деньги в свой карман, придется их положить в государственный в форме залога. А дальше, ощутив безнаказанность, уже мало отнимать бизнес, дом, машину. Теперь говорят: «Пусть родители возьмут кредит и заплатят». И, конечно, речь идет не о залоге.
Откровенный произвол со стороны любых государственных органов, конечно, подрывает авторитет власти. Однако, когда закон демонстративно преступается судом, это, на мой взгляд, гораздо хуже. Это отказ от последней законной формы защиты законных прав. Что после этого? Опять ОМОН, спецназ, водометы? Тех, кто этого не понимает, или понимает и специально провоцирует общество, на мой взгляд, надо жестко бить по рукам. Не призывать, не объяснять по десятому разу абсолютно понятную норму закона, а гнать с работы и наказывать в уголовном порядке — они же преступники, незаконно, в своих интересах использующие вооруженную силу, авторитет суда. Или у нас власть спохватывается только после какой-нибудь Манежки?!
К слову, если бы норма закона была бы действительно непонятна и вызывала бы сомнения, то согласно 49 статье Конституции ее все равно надо было бы толковать в пользу обвиняемого. Так что не в непонимании дело, а в очень конкретном интересе.
Я, Ваша честь, совершенно не в восторге от того, что вы сегодня тратите на меня время, что вообще нашим делом приходится заниматься Верховному суду, Европейскому суду по правам человека, экспертам президентского совета. Но у меня уже на руках приговор первой инстанции, где прямо, без всяких экивоков, прописан отказ суда признавать судебные решения, вступившие в законную силу.
Там просто так написано! В приговоре конкретно сказано, что я виновен в хищении путем покупки по цене, указанной в договоре, и образующей прибыль у продавца. Это вам к слову о том, что меня судят не за предпринимательскую деятельность. Где попросту издеваются, а я другого слова подобрать не могу, над нормами Гражданского кодекса, выдумывая несуществующее в праве деление права собственности на фактическое, юридическое, фиктивное, физическое и по документам. Причем собственник в одном смысле — не собственник в другом смысле. Где, ссылаясь на постановление пленума Верховного суда №51 по делам о мошенничестве и растрате, а на самом деле строго вопреки ему, буквально пишут, что получение прибыли от сделки подтверждает ее безвозмездность, а правильная цена на нефть в Сибири равна ее цене в Западной Европе. Это прямо написано!
Вы себе представляете, какое развитие получат эти идеи, если опять проскочат. Любая хозяйственная деятельность в России заведомо станет нелегитимной, и единственный выход — взятки, взятки, взятки…
И судя по практике Мосгорсуда, если она не изменится, разбираться придется опять здесь или в Европейском суде по правам человека.
Мне бы очень хотелось, чтобы по итогам нынешнего заседания люди наконец поняли — настоящий суд защищает закон. Если закон кого-то не устраивает, поскольку кому-то прикрывает источник коррупционного обогащения, то это правильный закон! И такой закон исполнять все равно заставят. У меня все, Ваша честь.
В России все по «понятиям»