Министерство обороны с радостью начало создавать «расстрельные списки» людей из ВПК, сеющих, по мнению военных, панику в связи со срывом закупок стратегических ракет для Российской армии. Юрий Соломонов в списке, разумеется, значится первым.
Многие эксперты встали на сторону этого талантливого конструктора в его споре с Минобороны. Высказывается мнение, что нынешнее руководство министерства и в целом государство в его нынешнем виде просто не способны выстроить грамотную линию в области оборонной политики, наладить эффективное взаимодействие между армией и ВПК.
Анатолий Сердюков в свое оправдание говорит, что незаключенные контракты составляют лишь 18 процентов от всего государственного заказа. Дескать, представители ВПК заламывают на свою продукцию слишком высокие цены. Складывается ощущение, что речь идет не о ракетном щите Родины, а о покупке помидоров на рынке.
Как бы то ни было, оборонный заказ не выполняется на сто процентов не первый год. В 2010 году Медведев уже устраивал «разнос» по этому поводу. Одна из причин столь плачевного положения дел заключается в том, что армейское руководство не относится к военным промышленникам как к коллегам и соратникам, работающим над общим делом — укреплением национальной обороны.
По меткому замечанию «Московского комсомольца», «проблема очевидна: наш военно-промышленный комплекс давно перестал быть как военным, так и промышленным. Не военный он потому, что родное ведомство давно позиционирует себя как независимый заказчик техники, не желающий вникать в проблемы ее производства: не можете нас удовлетворить — купим оружие на Западе. А не промышленный — потому, что назвать промышленностью остатки советской «оборонки» просто язык не поднимается».
«Купим оружие на Западе» — вовсе не преувеличение. Достаточно вспомнить недавнее нашумевшее высказывание главкома сухопутных войск о том, что выпускающийся сейчас танк Т-90 армию не устраивает ни по цене, ни по качеству, а, следовательно, нужно закупать танки «Леопард» у Германии. Анатолий Сердюков затем несколько скорректировал позицию армейцев по танковому вопросу, но получилось не очень обнадеживающе: немецкие танки мы покупать не будем, но и русские Т-90 нам тоже не нужны. А «если завтра война, если завтра в поход», значит, будем воевать тем оружием, которое есть в наличии, — то есть советскими «стволами» 70-х годов выпуска.
Конечно, между ВПК и армией всегда существует некая аппаратная борьба. В советское время противостояние тоже имело место, но все же тогда государство внимательно следило, чтобы оно не приносило ущерба обороноспособности страны. Нынешняя же конфронтация ведет к весьма печальным последствиям.
Кстати, чтобы не допускать выходящей за рамки разумного борьбы между ВПК и Минобороны, в нашей стране есть специальный человек, получающий за это немалую зарплату, — несостоявшийся «преемник-2008», вице-премьер Сергей Иванов, курирующий в правительстве военно-промышленные вопросы, а также возглавляемая им организация — Военно-промышленная комиссия при правительстве. Почему этот чиновник и его учреждение бездействуют, наблюдая, как Россия позорится на весь мир, непонятно.
Комментирует Александр Храмчихин, эксперт Института политического и военного анализа
Сегодня имеет место антагонизм между Министерством обороны и ВПК. Армейские чины утверждают, что военно-промышленный комплекс не в состоянии поставить в войска продукцию необходимого качества. Оборонщики же сетуют на то, что деньги Минобороны выделяет с большими задержками, а главное — сотрудники ведомства не могут четко сформулировать требования, предъявляемые к вооружениям и военной технике.
Однозначно сказать, кто здесь прав, а кто виноват, сложно. Доля правоты есть как за одними, так и за другими. Впрочем, как и вины.
Российские оборонщики сегодня действительно не в состоянии сделать танк уровня американского «Абрамса», к примеру. Что стало причиной слухов о возможных закупках бронетехники за рубежом. В Министерстве обороны не могут определиться с требованиями, так как не представляют, с кем они собираются воевать и каким оружием.
Сложилась интересная ситуация. Наблюдается расхождение в корпоративных интересах. Конфликт, однако, уже перешел на новый уровень. Можно говорить о формировании личных неприязненных отношений между участниками.
Материал подготовили: Роман Попков, Сергей Шурлов, Александр Газов
Комментарии