Никто не будет возражать против того, что диплом российского вуза должен быть весомым документом, который признают во всем мире. Недостает только единства во мнении о том, как достигнуть этой благой цели.
Ливанов и Волков обещают в ближайшее время явить стране «новую, компактную и структурированную архитектуру высшего образования», которая возникнет в результате «слияния и санации слабых вузов с одновременным опережающим развитием университетов-лидеров».
В высшее образование нужно привлечь новых профессоров, исследователей и администраторов международного уровня. Привычную лекционно-семинарскую модель потеснят онлайн-курсы и другие современные технологии. Но это не главное.
Авторы концепции на страницах «Ведомостей» предлагают «избавиться от рудиментов старого (индустриального) высшего образования в виде избыточного количества специальностей и направлений подготовки». Поскольку мы благополучно миновали стадию «индустриального» общества, о чем торжественно написано во всех школьных учебниках, стратегическая цель высшего образования должна в корне измениться.
«Должны появиться университеты нового типа («проблемно-ориентированные» или «инновационные» университеты) для подготовки людей и команд, способных проектировать новые виды деятельности и обеспечивать трансформацию уже существующих корпораций, отраслей и территорий в соответствии с вызовами времени, — пишут Ливанов и Волков. — Центральными процессами нового образования станут коммуникация и технологии интеллектуальной деятельности (мышление), направленные на решение актуальных проблем, а высшей формой образовательной деятельности — стратегическая проектная и командная работа. В такой системе меняется традиционная роль профессора («предметника»), которая должна быть дополнена организаторами коммуникации, отраслевыми и технологическими экспертами, руководителями проектной работы».
То есть в дополнение к фундаментально-научным дисциплинам в вузах планируется преподавать тонкости менеджмента, пиара и тимбилдинга (teambuilding — построение «команды» и работа в «команде»). Должен ли ученый, преподаватель или инженер быть одновременно менеджером и пиарщиком — большой вопрос. Да и другие положения статьи вызывают сомнения.
Борис Кашин, академик РАН, депутат Государственной думы
Если эта статья программная для авторов, то они представляют большую опасность для нашего образования. Они говорят: «давайте прекратим обсуждение моделей и подходов конца 90-х — начала 2000-х годов, то есть давайте забудем прошлое». Но как раз с обсуждения того, что уже натворили, и надо начать. Деградация интеллектуального уровня выпускников и школы и вузов — итог деятельности этой команды: и до Фурсенко, и Фурсенко, и теперь — его бывшего заместителя Ливанова.
Наша система образования была лучшей в мире, но усилиями этих господ она сейчас в плачевном состоянии. Как раз сегодня на механико-математическом факультете МГУ, некогда мировом лидере математического образования, мы обсуждали тот факт, что вчерашние школьники не могут усвоить курс математического анализа, с которым спокойно справлялись их сверстники 50 лет назад.
В статье нет никакой конкретики, и все идеи авторов сводятся к тому, что все у нас бесперспективно, требуется «массовое обновление людей», надо откуда-то пригласить новых профессоров. Эта идея — чистой воды хлестаковщина, если не хуже.
Советоваться с учеными и преподавателями авторы нужным не считают, им все ясно. Но сами они ни одной реальной проблемы не затронули. А они на поверхности. Одна из центральных проблем — профессиональный статус ученых и преподавателей, их независимость от администраторов вроде Ливанова. Вот где можно использовать зарубежный опыт. А если добавить, что молодой специалист, кандидат наук, приходит в вуз и получает в месяц 12 тыс. рублей… Пенсионная система — тоже тема острейшая.
Ливанов и Волков пишут о необходимости обучать «работе в команде». Но, в «команде» или без «команды», законов природы никто не отменял! Я не знаю, что такое бизнес-школа «Сколково», возможно, они неплохо обучают управлению, но с точки зрения фундаментального образования за ними ноль.
После рыночных реформ 1990-х годов в России количество вузов выросло более чем в два раза — с 510 до 1100, страна стала абсолютным мировым лидером по доступности высшего образования — 88 процентов выпускников школ поступают в вузы. Однако теперь, в отличие от советского уровня подготовки специалистов, в обществе твердо укрепилось мнение о низком качестве такого образования, за исключением отдельных российских вузов.
И вот министр образования Дмитрий Ливанов предлагает «новую парадигму высшего образования». В ближайшее десятилетие предлагается массово обновить кадры, работающие в высшем образовании, изменить технологии обучения, обновить университетскую инфраструктуру, создать новую систему центров профессионального развития. Самым принципиальным называется вопрос появления университетов следующего поколения, нового типа — «проблемно-ориентированных» или «инновационных».
При всей масштабности заявленных перемен отчего-то возникает ощущение, что в сфере образования государство просто не знает, что делать, и бросается из крайности в крайность.
Сергей Шаргунов, писатель
У меня есть ощущение, что у нас все время возникают разного рода новации и реформаторские инициативы сверху, которые в итоге не оправдывают себя. Чего стоят известные образовательные стандарты нашего среднего образования. Я участвовал в разных дискуссиях на эту тему и наблюдал, что эти предложения были совершенно не проработаны и сами их инициаторы толком не знали, чего они хотят. Очень часто получается именно таким образом.
Зачастую эти инициативы просто повод для освоения бюджетов, во-первых. Во-вторых, следствие попытки бездумно копировать некоторые зарубежные вариации на тему образования.
Наше Министерство образования давно заточено на идею превратить учащихся, в первую очередь вузов, в узких специалистов. Во-первых, сократить количество людей, получающих высшее образование. Во-вторых, сделать так, чтобы люди не получали широкое и фундаментальное образование, а специализировались исключительно на узком направлении, которые будут приносить непосредственную прибыль. Но в конечном итоге, на мой взгляд, это катастрофично и для человеческой личности, и, безусловно, ведет к жесткому отбору. Ведет к разделению на овец и козлищ. Притом козлищами оказывается подавляющее большинство российских граждан, то есть те, у кого недостаточно денег для того, чтобы получить качественное образование.
На мой взгляд, это проблема коммерциализации образования и попытки отказаться от фундаментального образования. Эти две проблемы тесно связаны между собой. По моим впечатлениям и наблюдениям, несмотря на все ласковые и добродушные пожелания и высказывания наших чиновников, их инициативы всегда последнее время находятся в одном русле. Это попытка повернуть реку традиционного образования вспять. Инициативы по сворачиванию рек, как правило, заканчиваются плачевно.
Поэтому не мешало бы министру образования задуматься о том, что у нас уже было и что мы уже растеряли, о том великолепном образовании, которое существовало в советское время. Со своими минусами, изъянами, конечно. Но тем не менее оно закладывало серьезную основу под развитие личности, давало человеку кругозор. При этом у нас были первоклассные специалисты.
Но вместо того чтобы говорить о том, что мы подрастеряли, чтобы вспоминать, на сколько граблей уже наступали с реформаторскими затеями, чиновник предлагает очередное реформирование.
Беда в том, что у нас люди сразу хватаются за голову, когда слышат про новые реформы. Так повелось в последние двадцать лет, что каждая новая идея реформ у людей ассоциируется с очередным бедствием, с новым провалом. Поэтому я просто даже стилистически, с точки зрения лексики, советовал бы высокопоставленному чиновнику поаккуратнее выступать с предложениями реформ. Тем более когда они не очевидны, не продуманы, потому что никакой широкой дискуссии пока на тему этих инициатив не было. Если такая дискуссия последует, хотелось бы, чтобы министр образования прислушался к голосам преподавателей вузов в первую очередь. Как правило, именно преподавательский состав высказывает очень важные и здравые предложения.
А вообще я бы озаботился на месте нашего правительства и министра проблемой оплаты. У нас позорнейшая оплата и учителям, и преподавателям. Думаю, нужно решать в первую очередь этот вопрос. Потому что подлинные белые воротнички, настоящая белая кость, подлинная интеллигенция — это именно они, учителя и врачи. Пока они получают такие деньги, говорить о качественном образовании просто не приходится.
Я учился на факультете журналистики МГУ. Там были, конечно, большие плюсы. Уроки английского языка, усиленные занятия, были хороший русский язык, хорошая литература, и зарубежная, и античная, и древнерусская, и русская. Это было хорошо.
Одновременно с этим, как мне кажется, были устаревшие дисциплины, связанные с тем, что некуда было девать, например, преподавателей марксизма-ленинизма. Сегодня вчерашние дисциплины просто переименовываются в какие-то новые. Такой сор, шелуха, конечно, присутствовали. Чуть не по десять дисциплин таких было за время моего обучения. К примеру, был у нас предмет «технические основы журналистики». И всех заставляли зубрить то, что никогда в жизни не пригодится. Для этого достаточно одной лекции, а не целого предметного курса, и все знать назубок совершенно не обязательно. Такого маразма тоже хватало.
Не хватало, может быть, какой-то творческой прививки. Я сам для себя нашел это, потому что очень рано начал печататься. У нас был один преподаватель, который делал очень правильно. Будучи сам телевизионщиком, выгонял нас с камерами на улицу, мы делали репортажи с уличных шествий, просто с манежа, где гуляют люди. Помню, сделал репортаж из Госдумы, где рассматривался вопрос об импичменте Борису Ельцину.
Высшее образование нужно приблизить к реальной практике. Но это ни в коем случае не должно означать мертвого копирования западной системы, которая действительно где-то устоялась и имеет свои очевидные недостатки. К примеру, можно приехать в любой западный вуз, американский вуз и обнаружить, что люди думают, что Чечня находится в Африке. Вспомним президента Буша, который не знал географических названий, окончив при этом престижный американский университет.
Проблема в том, что нужно не копировать западные стандарты, а действительно здраво менять наше образование, применяя его к насущным потребностям жизни.
Образование в СССР, особенно техническое, позволяло двигать науку, космос. Все новшества и реформы последнего времени привели к тому, что в России один живой Нобелевский лауреат остался — Жорес Алферов. Стоит возродить хотя бы техническое и точное образование с советской практикой, а не заниматься новшествами.
Сейчас де-факто эта система подготовки инженеров, да и просто система ПТУ, оказалась просто разрушена. Все жалуются — я был, например, на Челябинском тракторном заводе не столь давно — в первую очередь на то, что нет нормально подготовленных кадров. Молодые люди не обучены.
Эта необученность захватила все стороны жизни, и гуманитарную, и техническую. Вот что нужно решать. Достойная оплата преподавателей и нормальная подготовка кадров. Вот фундаментальные вопросы, о которых должен заботиться, вздыхать, денно и нощно размышлять министр образования.
К сожалению, наша высшая школа хромает. С каждым годом это все ощутимее. Иной раз возникает ощущение, что мы уже даже не хромаем, а ползем. Как можно конкурировать, если там их преподаватели получают в месяц то же самое, что иной наш преподаватель в год. Проблема вымывания кадров существует. Конкурировать зачастую приходится с самими собой. Только, условно говоря, наши троечники будут конкурировать с нашими же отличниками, которые переехали за границу.
Есть такой челябинский 31-й лицей, физико-математический, я туда периодически приезжаю и веду уроки по русской литературе. Это главный на самом деле лицей в России. Благодаря энтузиазму преподавателей — увы, полунищих преподавателей — лицей выбился в лидеры по олимпиадам и даже пресловутому ЕГЭ. Там лучшие выпускники. И я вижу, что восемь из десяти уже устроились и работают в США, Европе и Канаде. Потому что там платят, потому что они находят там себе применение, потому что здесь они либо будут безработными, либо будут получать смешные копейки. Поэтому в этом свете, в этом контексте очень сложно говорить о полноценной конкуренции нашей высшей школы с иностранными аналогами.
Материал подготовили: Владимир Титов, Елена Николаева, Роман Попков, Мария Пономарева
Комментарии