Товарищи! Сегодня вы вместе с Кирилловым отвлечетесь немного от сугубой политики и погрузитесь в пучины московской готики. Дело вот в чем — на прошлой неделе, в непростой день седьмого ноября, юрист Дмитрий Виноградов взял два карабина и отправился на склад аптечной компании «Ригла» немного поубивать. В результате пятеро сотрудников компании были застрелены на месте, двое госпитализированы, но один из них позже все-таки скончался. Ну а психанувший юрист был обезврежен на месте преступления, ибо кончились патроны.
Ничего, в общем, в истории веселого нет, и Кириллов, разумеется, соболезнует родным жертв убийцы. Но ваш трэш-экскурсовод не может не задать один вполне понятный вопрос: почему сумасшедший юрист вдруг стал «русским Брейвиком»?
Устроил стрельбу? Так ведь, например, в Америке подобные случаи если и не обыденность, то уж точно едва ли нечто экзотическое. Охреневший от тяжести проблем и неудач гражданин в один куртуазный момент хватается за ствол и давай палить по всем подряд. История трагическая, но банальная. И в этом, банальности то есть, тоже есть свой трагизм.
Юрист Виноградов написал манифест? Поэтому, стало быть, Брейвик? Друзья, ну вы хоть читали манифесты-то обоих душегубов? Что же вы там нашли такого объединяющего, расскажите Кириллову. У Брейвика стройная и логическая система взглядов. Брейвик — в первую очередь националист и противник ислама. Можно не разделять взгляды норвежского убийцы, хотя Кириллову некоторые его тезисы кажутся вполне справедливыми, но Брейвик прекрасно понимал, что делал и о чем писал. В сухом остатке: если вы не поймете, что перестарались немного со своей мультикультурностью, то дальше может быть хуже. Впрочем, если вдруг кто-то подумал, что Кириллов оправдывает Брейвика, то это совсем не так. Однако, осуждая поступок, ваш трэш-экскурсовод понимает его причины. Так что «русский Брейвик» уж скорее на петербургский Апраксин двор к братьям-кавказцам с автоматом Калашникова ворвался бы, а не «вот это все»...
А вот манифест Виноградова — инфантильная, неинтеллектуальная писанина. Грубо говоря: «Что-то где-то слышал, но вообще-то я всех вас ненавижу». Собственно, что тут комментировать? Кириллов, кстати, почти уверен, что взгляды горе-теоретика нашептаны ему во многом неудачами в личной жизни. Например, как выяснилось, пассия Виноградова Анна Казникова тоже, мягко выражаясь, совсем не шекспировская Джульетта. Впрочем, у Кириллова тут все-таки общественно-политическая программа, поэтому в пучины любовных трагедий погружаться не будем.
Однако есть у Брейвика и Виноградова общее! Кроме, разумеется, самого факта массовой стрельбы. Жертвы обоих были беззащитны. Вот вам и аргумент в пользу легализации короткоствола. Будь жертвы вооружены, то трупов было бы меньше, а то и вовсе без них обошлось бы.
Да, в Америке оружие разрешено и там все равно происходят массовые убийства. Все правильно, все так. Однако, как легко заметить, убийства эти и в нашей стране случаются. Только вот наши граждане лишены возможности ответить на насилие. В который раз, в общем, мы берем с Запада всяческую гадость, каких-то вот аптечных стрелков теперь, а не понимание простой истины, что свобода начинается с возможности защитить себя.
Однако что думает по этому поводу сегодняшний комментатор ваших любимых трэш-экскурсов? Комментирует журналист, блогер и кинокритик Дмитрий Бавырин.
— Дмитрий, почему, как вы думаете, Виноградова назвали «русским Брейвиком»?
— Я думаю, что просто СМИ и журналисты повелись на внешние сходства, хотя понятно, что ничего общего между ними нет.
Брейвик — это очень идеологически выдержанный товарищ, очень холодный, циничный, очень расчетливый. Его поступок был политическим жестом в первую очередь. Он прекрасно осознавал последствия, он понимал зачем. Он хотел таким образом сохраниться в веках. Даже не себя сохранить, как Герострат, а обратить внимание на свою идею.
Случай с Виноградовым же — это обычная социопатия, обычная мизантропия. Ну вот человек не вписался не то чтобы в коллектив, не вписался в общество.
На самом деле не с Брейвиком его надо сравнивать, а с событиями в школе «Колумбайн», которые были в США уже довольно давно. Вот там та же самая система, правда, еще в школе, — социопаты, не имеющие возможности найти общего языка со сверстниками. Чем они руководствовались, какими идеями — совершенно неважно. Там тоже ссылались на Гитлера, это при том, что один из учеников имел еврейское происхождение…
Это вот мусор, как экологические идеи Виноградова, это обвязочка такая, рюшечки. На самом деле это просто социопатия — человека не любят, человек решил отомстить.
У Брейвика совершенно другая история.
— Случаи применения оружия, в том числе и этот, с Виноградовым, они как-то повлияют на изменение принципов самозащиты, на легализацию короткоствола?
— Я сам очень горячий сторонник легализации короткоствола. Но все идет к тому, что случай с Виноградовым будет использован для того, чтобы инициативы в этой области подавить. Потому что пошли слухи, что будет принят закон. Скорее всего, и общественное мнение через этот случай с Виноградовым, и вот эти определенные политические и элитарные круги настроят против возможных реформ в этой сфере.
Я сильно сомневаюсь, что реформа пройдет. По той простой причине, что в данной ситуации для правоохранительных органов (скорее, даже не для федеральной власти) легализация короткоствола в руках населения является политическим самоубийством.
Материал подготовили: Дмитрий Кириллов, Александр Газов
Комментарии