Столица: дом и двор. Собянин — человек без команды. Что такое Совет муниципальных депутатов Москвы

Москва: дом и двор

Лев Гулько: Здравствуйте. Наш сегодняшний гость — Петр Милосердов, координатор Совета муниципальных депутатов города Москвы. Здравствуйте, Петр.

Петр Милосердов: Добрый день.

ЛГ: У нас, как всегда, три части. И первая часть будет хозяйственной — то есть дом, двор, дорога. Ну вот, давайте откроем все карты.

ПМ: Давайте. Итак, дом. Смотрите, мы уже более двадцати лет живем при новом социальном строе, но проблемы обслуживания домов остались такими же, как при Советском Союзе. То есть дома обслуживаются некачественно.

Если тогда это процентов на 80 объяснялось безалаберностью и лишь процентов на 20 — коррупцией, то теперь пропорции поменялись.

ЛГ: А ведь, казалось бы, должна быть конкуренция…

ПМ: ...А конкуренции нет. Есть олигополия — то есть сговор крупных игроков. Они держат цены, они получают сверхприбыли за счет эксплуатации дешевой рабочей силы в виде мигрантов, дешевых материалов при ремонте, завышения смет и за счет некачественного выполнения.

Огромные деньги тратятся на так называемый выборочный капитальный ремонт, который проходит каждый год в некотором количестве подъездов или домов определенного района. Берется процента два-три, из расчета, чтобы постоянно что-то подкрашивать.

Это огромные сметы. Любой желающий может их поднять — они не являются секретом. Их можно достать в тендерной комиссии или найти на сайте. И понятно, что когда приходят два таджика с краской — это не полмиллиона рублей, которые заложены на этот ремонт.

Почему это происходит? Коррупция. Возникает простой детский вопрос: как с этим бороться? Вроде бы создавать ТСЖ. Это хорошая идея, которая изначально пропагандировалась.

ЛГ: Есть ТСЖ, а есть еще вторая форма управления. Вот у нас в доме они ведут друг с другом борьбу.

ПМ: Маленький ликбез. ТСЖ бывает двух типов: ТСЖ полного цикла, которое является одновременно управляющей компанией для своего дома, а иногда еще и обслуживающей организацией. То есть это ТСЖ, у которого есть свой электрик, плотник, сантехник, вывоз мусора.

А есть ТСЖ просто как форма контроля над управляющей компанией. Это две разные истории. Полноценных ТСЖ в Москве единицы, максимум — десятки. И сотни ТСЖ, которые являются просто надсмотрщиками.

А еще больше фиктивных ТСЖ, которые массово создавались во время лужковского руководства. Сейчас их упраздняют — пачками, как и создавали.

Почему все это буксует. В последний год Сергей Собянин почему-то решил установить страшный контроль над действующими ТСЖ полного цикла. Их ходит проверять прокуратура, ходят прочие инстанции, ходит налоговая.

Причем налоговая приходит и говорит: а дайте нам всю документацию — копии — за пять лет. Это же огромное количество папок. Даже на то, чтобы отксерить их, потребуются десятки тысяч рублей.

Просто у меня знакомый председатель ТСЖ, который мне все эти ужасы рассказывает. И он, естественно, думает: зачем я во все это ввязался? Может, и не стоило?

Иными словами, когда форма самоорганизации людей становится успешной, власть начинает ее довольно жестко контролировать и пытается на местном уровне доить.

А альтернативой этому являются управляющие компании — тотально коррупционные структуры. Они просто занимаются сбором государственных денег, выделенных на капремонт и выборочные ремонты. Берут они с этого огромный процент, так что на дело остаются сущие копейки.

Простой пример. По нормативам, снег во дворе не должен превышать 40 сантиметров и нельзя складывать снег с дорог на газоны. А вы идете по двору и видите, что снег складирован на газонах большими брустверами.

Вот это строго запрещено. Те, кто придумал этот норматив, вовсе не дураки, потому что снег с дороги грязный, содержит примеси. Его надо вывозить на снегоплавилку и там уничтожать.

ЛГ: Перерабатывать.

ПМ: Никто этого не делает. На это выделяются деньги. Проходят конкурсы, их выигрывают те или иные компании. Но снег никто не вывозит. А когда он к весне стает, никто уже не сможет проконтролировать деньги, которые были положены в карман.

ЛГ: Они тоже растают.

ПМ: Да. Как-то мы подсчитали с одним человеком, который во всем этом хорошо разбирается, что с одного крупного района на юго-западе кладется в карман 15 млн рублей. Это с одного района. А в старой Москве их 125.

ЛГ: Как у Райкина: десять тысяч зрителей по одному рублю — бешеные деньги. Итак, наша первая часть закончилась, но мы перейдем с этой темой во вторую, и там вы расскажете, как с этим бороться.

Собянин — человек без команды

ЛГ: Итак, мы продолжаем. Дом, двор — с этим понятно. Осталась дорога — и как с этим бороться.

ПМ: На самом деле дом и двор относятся к ЖКХ и благоустройству, а дороги проходят уже по несколько иной епархии. И я бы все-таки хотел закончить с домами и дворами.

Как с этим бороться? Первое. Люди, граждане, должны понимать, что ТСЖ — лучше, чем управляющая компания (в том случае, если они создают его сами и контролируют председателя).

ЛГ: Обычно происходит наоборот.

ПМ: Да, но если они сами выбирают и контролируют, то это хорошо. Это раз. Второе. Надо перестать стесняться жаловаться на коммунальщиков. На самом деле за нарушения предусмотрены очень серьезные штрафы…

ЛГ: Куда жаловаться?

ПМ: Все очень просто. К примеру, у вас не вывезен снег. Составляется акт. Хорошо также позвать муниципального депутата, если он есть в районе. Пришел — подтвердил.

ЛГ: В префектуру можно позвонить.

ПМ: Да. А потом можно подать в суд. Там есть определенные тонкости, потому что придется доказывать, что есть пострадавшая сторона от этого снега (продемонстрировать, скажем, мокрые ботинки или поцарапанный бампер). В любом случае такой суд можно выиграть.

ЛГ: Если иск будет коллективный, еще лучше. Так?

ПМ: Да. Если вы не хотите лично судиться, обратитесь в прокуратуру, которая осуществляет контроль в том числе за действиями этих организаций. Есть административно-техническая инспекция. Это тоже орган, который накладывает штрафы. Правда, они делают это менее охотно.

ЛГ: Скажите, а такие безобразия творятся везде одинаково или это зависит от района? Вот я, к примеру, доволен своей управляющей компанией.

ПМ: Есть хуже, есть лучше. Это зависит только от одного — от алчности руководителя управляющей компании и от алчности главы управы, потому что эти люди работают в жесткой связке.

ЛГ: Ясно. Вот вы сказали, как только что-то начинает хорошо работать, власти пытаются это дело притормозить, взять под контроль. Зачем? Ведь чем лучше работает, тем оно для всех лучше.

ПМ: В идеале — да. Но если власть построена на коррупции, которая является системообразующим явлением, то это все и определяет.

ЛГ: Вот и Сергей Семенович Собянин сейчас попал в такую систему.

ПМ: Я не знаю, хотел он ее съесть или не хотел…

ЛГ: Или она его съела.

ПМ: Да. Но по факту можно сказать, что за два с половиной года он ее не поборол. И, что самое важное, у него нет команды. Собянин — человек без команды. Разве что Анастасия Ракова. И все…

ЛГ: Ну, Капков еще есть, например. Такие вкрапления.

ПМ: Команды у него нет. Он по-прежнему работает в окружении лужковской команды коррупционеров, тасует их по разным кругам, должностям… Но своей команды у него нет. Опираться на жителей он не хочет и не готов.

Много раз те же муниципальные депутаты пытались выходить с мэрией на переговоры: давайте мы вам поможем, и вы нас поддержите; за нами люди, и так далее. Ничего подобного.

И я думаю, что в ближайшее время Сергей Семенович начнет за это расплачиваться — в политическом смысле этого слова. Потому что уже сейчас у него формируются оппоненты, которые до поры до времени сидели довольно тихо.

А сейчас уже из уст Михаила Прохорова звучат фразы о том, что он будет опираться на лужковские кадры.

ЛГ: Так Лужков сам предлагает.

ПМ: Олег Митволь с господином Глебом Фетисовым тоже начинают выдвигать ультиматумы Собянину. Такой же холодок и скепсис идет к нему со стороны системных политических партий («Справедливая Россия» и КПРФ). А они очень четко держат нос по ветру и всегда знают, кто тут главный.

И у Собянина какая ситуация? Команды нет. Опоры среди жителей нет. Ничего сверхпопулярного он не сделал, коррупцию не поборол. Союзников себе не приобрел, а вот враги есть.

Вдобавок надо понимать, что Сергей Семенович находится в листе потенциальных премьеров и там у него тоже есть довольно серьезная конкуренция.

Сейчас в конце марта у него будет экватор — ровно половина срока. И если он за ближайшие месяцы не сделает качественного рывка вперед, не подомнет ситуацию под себя, она начнет подминать его. То есть он забрался наверх, а потом придется катиться вниз.

ЛГ: Хорошо. Давайте мы на этом вторую часть закончим. А в третьей поговорим о возможностях Совета муниципальных депутатов Москвы, а также о том, что будет дальше. Ведь впереди у нас — выборы в Мосгордуму.

Что такое Совет муниципальных депутатов Москвы

ЛГ: Итак, поговорим о вашем Совете муниципальных депутатов города Москвы.

ПМ: Это организация, которая объединяет, главным образом, оппозиционных независимых депутатов. Впрочем, у нас есть и люди, состоящие в «Единой России». Принцип у нас прост: чтобы человек был неравнодушен и чтобы он был сторонником идеи развития местного самоуправления — с убогого московского уровня до полноценного российского. И чтобы работал в интересах избирателей.

ЛГ: Когда, вы сказали, грядут выборы?

ПМ: Грядут выборы в Московскую городскую думу. Муниципалы работают на своей должности всего год. А в сентябре следующего года будут выборы в Мосгордуму.

ЛГ: А вот у вашего Совета есть какие-то задачи?

ПМ: У нас есть политические задачи, которые формулируются так: а) развитие местного самоуправления; б) приход во власть людей, ответственных перед жителями.

ЛГ: Во власть — это в Мосгордуму?

ПМ: В Мосгордуму. Или на должность мэра. Конечно, мы ставим такие задачи. Конечно, мы будем стараться выдвигать своих кандидатов. Уже есть часть людей, которые начали активно работать на местах.

Что значит «активно работать»? Вовсе не то, что они ходят и клеят плакаты со своей физиономией. Это означает, что они активно работают с жалобами избирателей.

ЛГ: Вот Максим Кац, о котором всем известно, все его знают. Такие люди у вас работают?

ПМ: У нас разные люди работают. Максима Каца я знаю плохо: он у нас редко появляется на мероприятиях. Знаете, какого типажа у нас люди? Это типаж общественника. Человека, который постоянно в гуще событий, пишет запросы, участвует в разного рода мероприятиях, публичных слушаниях…

ЛГ: Знаете, почему я спросил? Ведь вы же должны еще чем-то привлечь избирателей.

ПМ: Привлечь на самом деле можно такими простыми и нудными вещами, как постоянной работой с этими избирателями.

Видите ли, работа муниципального депутата скучна. Потому что надо писать запрос куда-то. Перед тем как писать запрос, надо почитать нормативную базу: а тому ли мы пишем? Чтобы не нарваться на формальный отказ.

ЛГ: А результаты работы видны?

ПМ: Результаты видны.

ЛГ: Ведь людям, как обычно, нужны результаты.

ПМ: Результаты, опять-таки, не яркие, но они видны. Меняется отношение мэрии и структур к муниципалам: они стали всерьез рассматривать их жалобы. Люди стали понимать, что муниципальная власть имеет некий вес, стали больше обращаться к депутатам.

То есть они становятся весомым посредником между простыми жителями и властными структурами. Согласно Конституции, местное самоуправление не входит в систему органов государственной власти. Так что у нас промежуточная роль.

ЛГ: Офицер связи это называется.

ПМ: Можно и так.

ЛГ: Ваши первоочередные задачи — это что? Попасть в Мосгордуму?

ПМ: Нет, конечно. Задача состоит в том, чтобы расширить собственные полномочия. Поскольку вся Россия живет по федеральному закону номер 131 о местном самоуправлении, а мы живем по исключению из этого закона — исключению, сделанному для Москвы и Питера.

То есть у нас отнято практически 80 процентов полномочий. И муниципальный депутат, скажем, Калуги имеет больше полномочий, чем депутат какого-нибудь московского района.

Наша задача — возврат этих полномочий, а соответственно, и возврат денег в муниципальный бюджет. А значит, и возможность контроля над ними. Мы сторонники того, чтобы постепенно шел переход полномочий от управ к местному самоуправлению (с упразднением в конечном итоге управ и префектур).

ЛГ: Отчасти такая американская модель, так?

ПМ: Скорее, западногерманская. Это нормально, поскольку ни в одном российском городе нет трехступенчатой системы органов исполнительной власти: мэрия — префектура — управа. Этого нигде нет, да это и не нужно.

В свое время, когда Лужков настаивал на том, чтобы у московского самоуправления были уменьшены полномочия, он мотивировал это необходимостью единства городского хозяйства.

Там приводили разного рода абсурдные примеры. Как то: есть Ленинский проспект четырнадцатикилометровый. Он проходит через разные муниципальные образования. Как эти образования будут его обслуживать, если им это доверить?

Но у нас есть федеральная трасса, которая проходит через четыре области, и они тем не менее как-то существуют. То есть все это были отговорки для того, чтобы не давать на место бюджет и возможность контроля над ним муниципалам.

ЛГ: Во главу угла всегда ставятся деньги.

ПМ: Деньги не самоцель. Деньги — это возможность их потратить, и потратить с толком. Дело в том, что сейчас бюджет есть только на уровне мэрии Москвы. Дальше он растекается тонкими ручейками и он неподконтролен.

ЛГ: Спасибо вам большое. Петр Милосердов, координатор Совета муниципальных депутатов города Москвы, был у нас в гостях. Собственно, разговор мы только начали, и через какое-то время я опять приглашаю вас к нам, на «Особую букву».

ПМ: Хорошо, спасибо.

Материал подготовили: Лев Гулько, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Нина Лебедева, Мария Пономарева, Александр Газов