Саммит

Пять президентов — Казахстана, Киргизии, России, Таджикистана и Узбекистана, еще накануне участвовавшие в заседании Совета коллективной безопасности СНГ в Москве, в полном составе, но на разных самолетах переместились в Екатеринбург, где их уже поджидал председатель КНР Ху Цзиньтао.

Предполагалось, что главным ньюсмейкером форума станет иранский президент Махмуд Ахмадинежад, который 12 июня одержал победу на выборах президента, однако вспыхнувшие в Иране акции протеста заставили переизбранного президента отменить этот визит. Так что вхождение Ирана в клуб ШОС на правах полноправного члена откладывается.

Еще одной особенностью уральского саммита станет параллельная встреча в формате БРИК лидеров Бразилии, России, Индии и Китая. Напомню, эта организация была создана в ноябре 2001 года и объединяет страны с бурно развивающейся экономикой. По оценкам экспертов на Бразилию, Россию, Индию и Китай сегодня приходится 40 процентов мирового ВВП. И поэтому неслучайно премьер министр Индии Манмохан Сингх перед отъездом на этот форум в интервью РИА Новости заявил: «Подъем мировой экономики напрямую зависит от состояния экономики стран БРИК. Более того, группа БРИК сегодня обладает потенциалом для восстановления мирового экономического роста». Какие же решения могут быть приняты на этом форуме?

Комментирует Валерий Кулешов, академик, директор института экономики СО РАН (Новосибирск)

БРИК и ШОС — организации довольно молодые, и ждать конкретных и реальных решений в экономике в ближайшее время от них не стоит. К сожалению альтернативы большой восьмерке у нас пока нет. Это сотрудничество скорее на перспективу, на столетия вперед. Сегодня проблемы стран БРИК и ШОС настолько отличаются, что для объединения потребуется довольно большой срок либо сильная политическая воля.

В ближайшее десятилетие наша страна будет по-прежнему ориентирована на запад, хотя отношения с Китаем для нас по-прежнему очень важны. С Китаем нам надо продолжать сотрудничать — например, по увеличению товарообмена. Речь идет даже не о высоких технологиях, а хотя бы о первичной переработке, о поставках не сырья, а готовой продукции.

Конечно, это будет нелегко, уже сегодня вдоль российско-китайской границы построено огромное количество нефте- и лесоперерабатывающих предприятий, и если мы рубанем с плеча, запретив вывоз сырья — это решение вызовет настоящую бурю не только в стане российских производителей, но и китайских переработчиков. Чтобы этого не допустить, но продолжать двигаться в этом направлении, нужен открытый диалог власти и экономистов.

Еще раз повторю: в ближайшие 10 лет мы будем ориентироваться все же на запад. Но вот дальнейшие наши перспективы зависят от отношений с Китаем. Если они будут успешны и эффективны, то поворот российской экономики на восток вполне реален.