Видео: Самые интересные события минувшей недели

О сотрудничестве с США по Афганистану

Л.Г.: Начнем мы с внешней политики, коей было много на этой неделе. Естественно, не обойдем вниманием визит Барака Обамы. Хотелось бы заострить внимание на «афганском направлении». Не очень много было высказываний по этому поводу, а мне кажется оно важным. Как, впрочем, и газете «Время новостей»:
«Два «афганских» документа, подписанных в ходе визита Барака Обамы в Москву, могут рассматриваться в качестве пролога к доверительному сотрудничеству России и США на других направлениях».
Мы экономим американцам 133 млн долларов. Они пролетают над нами — провозят грузы. За счет этого мы влезаем в экономику Афганистана, захватываем там ключевые позиции.
П.Ш.: Американцы захватывают талибов, а мы захватываем позиции?
Л.Г.: Конечно. А что тебе не нравится?
П.Ш.: Да мне все нравится... Кроме того, что мы опять влезаем в Афганистан.
К.П.: На самом деле это очень выгодные для России позиции. К тому же мы не участвуем в войне, наши солдаты погибать там не будут.
Но нельзя забывать и о печальным опыте 90-х, когда обязательства Запада, данные на словах, без юридически оформленных документов, потом были им бессовестно нарушены. Как, например, в случае с выводом западной группы войск из Германии: на словах пообещали не продвигать НАТО на восток, если войска будут выведены быстро. Ельцин быстро эвакуировал наши войска из Восточной Германии — выбросили людей в чистое поле, офицеров с семьями — в бараки, технику чуть ли не побросали… А в результате обещания, которые дали Ельцину на словах, после его отставки были просто нарушены. Сделали вид, что договоренности с Ельциным не распространяются на Путина.
Поскольку не было никаких договоров — приняли в НАТО Польшу, теперь идут разговоры о приеме Украины… То есть обещания были забыты.
В данном случае может произойти нечто подобное. Если американцы одержат победу, то может случиться, что они изгонят оттуда наши компании.
П.Ш.: Нигде не говорится, что будут подписаны какие-нибудь документы?
К.П.: Пока дальше слов дело не идет — только слова и декларации. Я же как юрист по первому образованию не привык говорить о чем-то, не имея в руках документов. Но если американцы будут испытывать там трудности долго, то наши политические позиции укрепятся. Пока американцы заинтересованы в этом транзите, пока он им реально нужен, мы можем иметь на них давление весьма сильное. Поэтому договоренности имеют для нас как отрицательный момент, так и положительный.
П.Ш.: То есть вы ждете, будет ли подписан договор?
К.П.: Да, надо ждать юридически оформленного документа и уже по тексту смотреть и его комментировать.

О саммите «Большой восьмерки»

Л.Г.: Еще одна политическая тема — саммит «Большой восьмерки». Которая, как пишет «Коммерсант», «пошел на выбросы». Единственная проблема, как пишут многие газеты, которую «Большая восьмерка» попыталась решить, — экологическая: до 2050 года страны договорились сократить выбросы на 80 процентов. Как сказал советник президента России Аркадий Дворкович, мы на это пойти не можем, потому что речь идет, по сути, о сокращении производства и, естественно, отставании от всех. Остальным-то хорошо — они вывели свои вредные производства в третьи страны и теперь призывают сокращать. Нам это совершенно не подходит — придется закрывать градообразующие производства, а значит, и сами города. Такие, например, как Пикалево.
П.Ш.: Если я правильно понял, саммит «Большой восьмерки» прошел вообще безрезультатно — все просто походили по Аквилле, посмотрели на разрушения после землетрясения...
К.П.: Стоит заметить, что раньше лидеры «Большой восьмерки» встречались в столицах друг у друга. Постепенно антиглобалисты загнали их в леса, на острова, в горы, а сейчас — в город, разрушенный землетрясением, где антиглобалистам уже разрушать нечего.
Л.Г.: Но ведь собираться-то все равно надо…
К.П.: Собираться надо. Но я не могу сказать, что в этот раз «восьмерка» приняла какие-то судьбоносные решения.
Л.Г.: Вы считаете, что сокращение вредных выбросов — это не судьбоносное решение?
П.Ш.: Так они ж ничего не решили — Россия-то не согласилась. Вообще, там принимаются какие-то решения или проблемы только обозначаются?
К.П.: На саммитах «Большой восьмерки» документы не подписываются. Президенты договариваются между собой, над чем нужно работать, а потом аппараты, дипломаты, министерства между собой взаимодействуют. Реальные соглашения вырабатываются в тиши кабинетов, без привлечения прессы. На больших мероприятиях максимум что возможно — выработать общую позицию.

О территориальном споре с Японией

Л.Г.: А вот конфликт, который в последнее время тоже вышел на первые страницы: депутаты от ЛДПР внесли законопроект о территориальных претензиях Японии. Документ констатирует, что «цепь островов между полуостровом Камчатка и островом Хоккайдо, доставшаяся России после Второй мировой войны, является ее неотъемлемой частью, правовые акты, содержащие положения об отторжении Курильских островов, не подлежат опубликованию в виде действий по их применению».
П.Ш.: Если я правильно понимаю, это все — в ответ на японские инициативы… Я не могу понять, зачем нам эти четыре скалы, почему об этом так много разговоров. Да отдать их, и дело с концом.
Л.Г.: Ну, здесь пять акров отдать, там… Если только остров Итуруп поменять на «мицубиси».
К.П.: Формально японцы правы, потому что первыми на Южных Курилах появились японцы.
Л.Г.: Но ведь речь идет о последствиях Второй мировой войны…
К.П.: Именно. Две трети современной Польши — это бывшая Германия. Наша Калининградская область — тоже. Но немцы не претендуют на Восточную Пруссию, а японцы, тоже участвовавшие в агрессивном блоке, который проиграл, — почему-то претендуют. Если отдать острова, это станет прецедентом не только по передаче российской территории, но и по пересмотру итогов Второй мировой войны.
П.Ш.: Надо, чтобы японцы договорились с Германией, чтобы те договорились с Польшей вернуть территории. Потом чтобы японцы договорились с американцами, чтобы те отдали нам Аляску. И тогда мы вернем Японии Итуруп, Шикотан и все остальное.

О деле Евсюкова

Л.Г.: Нагатинский суд Москвы отложил начало гражданского процесса, связанного с начальником ОВД «Царицыно» Денисом Евсюковым. 29 июля суд опять рассмотрит иск пострадавшего Игоря Семенко. Отложили, потому что непонятно, вменяем Евсюков или нет.
П.Ш.: Мне кажется, что за обсуждением всех этих подробностей выплеснули ребенка: будет реформа МВД или нет?
Л.Г.: Сначала все же надо определиться с Евсюковым. Может, он и есть начало этой реформы.
П.Ш.: Думаю, что милиция его просто сдаст, как сдала начальника ГУВД Пронина.
К.П.: Надо отделять мух от котлет. В резонансных делах юридическая составляющая отступает на второй план, уступая место медийной составляющей. А в России, где с независимостью суда дело обстоит, мягко говоря, не очень хорошо, это всегда идет во вред объективности. Поэтому у меня большие сомнения, что в деле Евсюкова приговор будет адекватным, — его могут признать невменяемым или спустить дело на тормозах, может, еще что-нибудь всплывет.
Реформа МВД — совершенно другое дело. О ней просто заговорили в связи с этим громким событием. Ее нужно проводить вне зависимости оттого, стрелял Евсюков или не стрелял, потому что милиция, прокуратура и суд у нас не менялись с 50-х годов. Россия сейчас худо-бедно интегрируется в мировую экономику, а структуры, которые должны обеспечивать закон и безопасность граждан, остались даже не во вчерашнем дне, а в позавчерашнем. Для них еще XX съезд КПСС не прошел.

О законотворческой деятельности церкви

Л.Г.: Давайте поговорим о вечном. «Депутаты Госдумы от «Единой России» на днях решили, что будут консультироваться с Московской патриархией, прежде чем принимать законы. Для этого патриархия будет иметь весь план законопроектной работы Госдумы. А консультации будут вестись, если законопроекты будут вызывать хоть малейшие сомнения у служителей культа».
П.Ш.: Странная какая-то акция… А в церкви вообще есть эксперты по законотворчеству? Церковь ведь отделена от государства.
Л.Г.: Ну смотри, что тут дальше: «Совместные консультации позволят обеим сторонам дисциплинироваться, не пропускать ничего заслуживающего внимания». То есть церковь будет подталкивать «Единую Россию»: вот сюда надо идти… Они ведь общаются со своей паствой, знают настроения людей.
П.Ш.: Депутаты тоже общаются со своей «паствой». Хотя, конечно, побольше бы нравственности не мешало бы иметь депутатскому корпусу. Но в данном случае попахивает политикой.
Л.Г.: А мне кажется, что это благое дело.
К.П.: Тут больше просматривается не процедурная технология. Конечно, участие в законотворчестве представителей одной из религий в светском государстве — это прямое нарушение Конституции. Да и сомнительно, что в патриархии есть большое количество профессионалов в законодательное работе.
Понятно стремление «Единой России» найти стержневую идеологию, которой у нее просто нет. У КПСС был марксизм-ленинизм, а «Единая Россия» претендует на место КПСС.
Что же касается церкви, то как верующий человек, христианин, я не очень люблю ее критиковать. Но история говорит о том, что как только церковь влезает в государственные дела, из нее вымывается духовная составляющая и она все больше отдаляется от паствы: чем больше священников оказывается в царских дворцах, тем меньше прихожан в храмах.
Л.Г.: Но, может, все же хорошо, если «Единая Россия» найдет свою идеологию? Может, тогда все начнет потихонечку выстраиваться…

О реформе армии

Л.Г.: Продолжим разговор о морали и нравственности на примере совместного заседания Министерства обороны и Главной военной прокуратуры, о которой пишут многие издания. По данным Главной военной прокуратуры, количество преступлений возросло более чем на треть. К уголовной ответственности привлечено 20 генералов и адмиралов (за последние пять лет — рост в семь раз), признаны виновными и осуждены 1611 офицеров (160 — в ранге командиров воинских частей). Главный военный прокурор Сергей Фригинский рассказал о том, как Министерство обороны закупило партию непригодных парашютов на 280 млн рублей.
П.Ш.: Интересно, какая статистика за позапрошлый год. Мне кажется, ничего особенного не произошло, просто обнародовали данные, которые раньше считались секретными.
Л.Г.: А я считаю, что именно с гласности все и начинается, в том числе и военная реформа.
К.П.: Проблемы армии в большой степени уходят в социальные проблемы. Мы ведь знаем, что все, у кого есть средства или мозги, от призыва уклоняются. И в армии оказываются либо малообразованные сельские жители, любо наркоманы, либо те, кто не захотел идти в тюрьму.
Л.Г.: Но, например, те же пограничные войска комплектуются грамотными контрактниками.
К.П.: Ну, контрактников не притаскивают в армию с милицией… Отношение в обществе к армии должно измениться — для начала служба должна перестать пугать. Контрактниками можно быстро укомплектовать элитные части. Но чтобы перевести всю армию контрактную основу, да еще с соответствующей инфраструктурой, нужны огромные средства.
В плане Сердюкова, составленном до 2015 года, траты на армию должны были увеличиваться ежегодно. И первый год так все и было — укомплектовали несколько бригад, погранвойска. И тут — кризис. Придется, видимо, не то что наращивать, а скорее сокращать расходы.

О телевидении как главном борце с кризисом

Л.Г.: Как пишет газета «Труд», главный борец с кризисом — телевизор: «Те, кому не надо вставать с утра на работу, могут открыть для себя богатый ночной эфир — часто он интереснее дневного и даже вечернего». 
П.Ш.: Я-то думал, что главный борец с кризисом — это правительство. 
Л.Г.: Телевизор может ограничить рождаемость. Зачем на в кризис много ртов? Телевизор отвлекает…
П.Ш.: Успеть всегда можно, даже днем.
К.П.: В 70-е годы выходило много книг, обличающих пороки капиталистического запада. И в них говорилось, что капиталисты с помощью группы «Битлз», джаза и рок-н-ролла отвлекают молодежь от революционной борьбы. И они были правы. Потому что на примере нашей страны мы знаем, что, когда молодежь занимается революционной борьбой, все заканчивается 1918 годом.