Особое видео: Еженедельная передача RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

О терроризме на Северном Кавказе

Павел Шипилин: Добрый день. Сегодня у нас в гостях Эдуард Лимонов.
Лев Гулько: Мы хотели бы в очередной раз поздравить вас с выходом на свободу после недавних событий на Манежной площади. Позвольте начать с опросов, согласно которым народ считает, что власть не в состоянии разрешить вопрос с терроризмом. Любопытный опрос. Люди считают, что нам угрожают не наши доморощенные террористы, а терроризм с запада. Бюро «Московского комсомольца» не боится взрывов.
ПШ: Это связано как-то с тем, что вас задержали? Насколько это может быть связано?
Эдуард Лимонов: Начнем с боязни россиян. Я наблюдал на многих войнах: бомбежка, идет мама с ребенком, и они лишь немного ускоряют шаг. Я когда впервые лицезрел это, я очень удивлялся. Привыкли. Вот и все. 
После Беслана — 335 человек погибших, из них 180 детей — я думал, что ситуация взорвется со дня на день. Не взорвалась. У российского общества есть бесчувственность. Тогда как малые народы при подобных событиях взрываются сразу. А у нас привыкли. Раньше нас было 300 миллионов. Так это и осталось в сознании: 300 миллионов — не страшно. 
А если говорить о том, что происходит на Триумфальной площади ежемесячно 31-го числа, то с тем, что происходит на Кавказе, прямой связи якобы нет. Но это общий климат государства — насилие. Вместо того чтобы решить все путем переговоров, уступок, дать обществу дышать и жить, легче нажать кнопку и на Триумфальную площадь бросить людей. Или милиционеров Кадырова на очередного боевика.
ПШ: Власть не желает вступать в переговоры? Не желает компромисса?
ЭЛ: Я полагаю, эти люди определенного образца и возраста — и Путин и Медведев — оттолкнули модель коммунизма. Другая доступность им — это царизм. Но и у коммунизма, и у царизма методом влияния на общество всегда было насилие. 
Вместо того чтобы хватать людей на Кавказе за то, что они молятся пять раз в сутки, необходимо дать большую религиозную свободу, позволить им выбирать своих руководителей. 
ЛГ: Ваххабиты, не ваххабиты — террористы они и есть террористы. Как бы вы справились с ситуацией?
ЭЛ: Есть те, кто не захочет принять новые правила жизни. Они захотят взорвать Кавказ. Их будет немного. Они лишены подпитки населения и поддержки. Самая популярная идея на Кавказе — шариатское правление. Давайте адаптируем ее, но в контексте России. Давайте станем умнее, мягче.
ПШ: Кадырову построили самую крупную мечеть во всей Европе.
ЭЛ: Правильно. Когда началась вторая чеченская война, Путин неглупо перевел ее в формат войны чеченцев с чеченцами. Война была между Россией и Чечней — и пусть не пудрят нам мозги. Сократилось количество боевиков, терактов. А потом Кадыров рассорился со всеми кланами, и результат мы наблюдаем. 
Модель гражданской войны уже не работает. Об этом мало говорят СМИ. Объединились многие боевики Кавказа. Создан Кавказский Эмират под одним правлением. У них единое командование, они очень усилились, вооружились тактикой шахидской войны, появились смертники. И ничего хорошего для России я не вижу. 
ПШ: Приспособились к тому, что им навязали?
ЭЛ: Они не могут вести войну большими воинскими соединениями, но они взяли на вооружение воинскую тактику, от которой нет защиты.
ЛГ: Что делать с этими смертниками?
ЭЛ: Моментального варианта нет. Я бы начал с того, что в тех местах, где население мусульманское, дал бы им шариатское правление. Чем мешали два огромных дагестанских села, которые разгромили? Они жили по своим законам, были набожными людьми. Для государства набожные люди предпочтительнее. Но не надо их заставлять не быть набожными. Они берутся за оружие. 
Царская власть умело работала с Кавказом. Она умела это делать. Она пользовалась тонкими вещами. Привыкли забрасывать новобранцами. Все это бездарно. И у власти сейчас бездарные люди. В актив Путина можно занести то, что он перевел в формат гражданской войны войну между Россией и Чечней. Я признаю эту заслугу. Но это уже не работает.