Особое видео: RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА

Борис Немцов о модернизации уголовного права

Лев Гулько: Как стало известно «Ведомостям», Следственный комитет при прокуратуре предлагает переписать Уголовный кодекс. Статьи по экономическим преступлениям должны быть максимально детализированы. Для чего? Чтобы бизнесмены понимали четко, за что их могут наказать. Хорошо, что в СКП задумались, говорят эксперты, об уголовной политике в области экономики. В частности, один из них, один из экспертов, Владимир Груздев, отмечает, что сейчас у нас под эту статью подводят и невозврат кредитов, и наперсточников. А вот в ФРГ существует 18 или 19 видов мошенничества. Все, что легко не подпадает под их описание, таковым уже не является, говорит эксперт Владимир Груздев.

Павел Шипилин: Ничего плохого нет в этой детализации. Как по-вашему?

Борис Немцов: В этом ничего плохого действительно нет. Только проблема не в Уголовном кодексе.

ПШ: А в чем?

БН: Проблема в МВД и функциях, которые есть у милиции. То есть милиция может ворваться в любой офис и изъять любые документы, решить любое дело, арестовать любой товар без объяснения причин, конфисковать имущество, и так далее, и тому подобное. Это не вопрос Уголовного кодекса — это вопрос закона «О полиции».

ПШ: То есть получается, что у милиции или полиции будет 18 или 19 статей… Разнообразие появится.

БН: Да, на самом деле, надо полицию отделить от бизнеса.

ПШ: Каким образом?

БН: В законе «О полиции», который якобы сейчас обсуждается всенародным образом, нужно писать, что полицейские занимаются вполне конкретным набором вещей: борьбой с организованной преступностью, хулиганством.

ПШ: Общественный порядок.

БН: Да, общественный порядок и прочее. А этим занимаются специальные подразделения. Допустим, тот же Следственный комитет при прокуратуре. У которого нет такой силовой составляющей, которая не имеет возможности везде врываться и всех класть на пол с помощью ОМОНа. Это тоже очень важно. Второе — это то, что надо с этой коррупционной составляющей бороться. Дело в том, что больше двух миллионов милиционеров семьями живут за счет поборов — с бизнеса в основном. И это «доение» будет бесконечно продолжаться, пока их не лишат этих функций.

ЛГ: Можно, я сразу перебью? Господин Бастрыкин, наоборот, хочет помочь. Вот за это вас посадят и возьмут, а за это не имеют права. Поэтому если чего…

БН: Лев, мы же в России живем. Пишите что хотите, а мы у вас все изымем и все отнимем. Чичваркин — яркий пример. Вот пришли милиционеры. Они его сначала «крышевали», и он им платил. Все было хорошо, все было замечательно. Потом он решил встать на цивилизованный путь. Встал — в Лондоне сейчас находится.

ПШ: Да, здесь дело не в законах.

БН: Конечно, нет. У нас беспредельщики сейчас сидят в милиции. Милиция, по закону о милиции, имеет возможность вмешиваться в экономическую и хозяйственную деятельность. Тут вообще Уголовный кодекс ни при чем.

ЛГ: Ну, будет этим заниматься налоговая полиция или финансовая разведка.

БН: Другая история. Объясняю, в чем разница. Смотрите, в милиции работает больше двух миллионов сотрудников.

ПШ: Экономическими преступлениями все занимаются.

БН: Нет, не все.

ЛГ: Там УБЭП.

БН: Да, УБЭП, ОБЭП. Там — не знаю, может, полмиллиона человек. А в этих структурах, о которых вы сказали, гораздо меньше народа. Поэтому даже если исходить из того, что они такие же шакалы, как милиционеры, но из-за того, что их меньше, они будут меньше воздействовать на бизнес и меньше его «кошмарить». Вот и все.

Борис Немцов о Лукашенко и Путине

ЛГ: Как пишут российские газеты, в частности «Московский комсомолец», Белоруссия смертельно устала от Александра Григорьевича Лукашенко: 51 процент граждан страны хотят иметь нового президента. Беларусь умирает как самостоятельное и самоцельное государство. Внутри страны действительно не гремят войны и нет террористических актов, нет национальных или религиозных конфликтов в больших масштабах. Однако Беларусь не развивается — она напоминает типичный трудовой лагерь, систему подавления, которую в свое время строил в СССР Иосиф Сталин.

ПШ: Как вы относитесь к Лукашенко?

БН: Так же, как и к Путину.

ПШ: Одинаково?

БН: Да. Два сапога пара. Они вообще близнецы-братья. Чем быстрее наши народы от этих господ избавятся, тем лучше будет для белорусского народа и для русского.

ПШ: А белорусы это осознают?

БН: Нет, белорусам кажется, что Путин лучше. А нам многим кажется, что Лукашенко. Так вот, я могу сказать, что везде хорошо, где нас нет. Почему они друг друга ненавидят? Потому что они очень похожи. У них такая внутривидовая борьба.

ЛГ: В стае должен быть один самец.

БН: В принципе, да. Потом, вот этот вот союз кошки с собакой — это, конечно, классика. Понимаете, если вы читали историю Второй мировой войны, то Муссолини не сильно любил Гитлера. Это было у них взаимно. И у них еще были проблемы с милитаристской Японией все время, которая никак не могла открыть второй фронт. Так вот, у диктаторов есть такая традиция — ненавидеть друг друга. Вот что мы, собственно, и видим здесь в данном конкретном историческом контексте.

Теперь по поводу усталости. У меня много товарищей в белорусской оппозиции. Я практически всех знаю лично. Недавно буквально мы вот здесь, в «Золотом кольце», встречались. Была конференция про перезагрузку белорусско-российских оппозиционных отношений.

ЛГ: Reset.

БН: Да, reset. И там выступали социологи белорусские, которым я доверяю. Например, Андрей Вардомацкий. Что происходит сейчас? Действительно, правильно пишет «Московский комсомолец».

ЛГ: 55 процентов.

БН: Действительно, рейтинг Лукашенко стабильно ниже 50 процентов. То есть рейтинг доверия. Где-то, он говорит, процентов 35. Мобилизация электората в борьбе с Путиным, Россией к эффекту не приводит. Раньше приводила. Ну, то есть: «Я гарант суверенитета. Я вас защищу от этой экспансии. Вот, видите, они хотят вас задушить, хотят вас купить, цены нам поднять. А я вот единственный такой белорусский Батька».

ЛГ: Это не работает.

БН: Это уже не работает. Но есть проблема, о которой в таких газетах не пишут. Проблема состоит в следующем: Путин поддерживал этот режим на протяжении десяти лет. А до этого Ельцин. Поддержка эта выражается в сумме 50 млрд долларов за эти годы в сумме. Мы из нашей казны дали этому господину 50 миллиардов. Деньги эти в основном были истрачены на белорусское КГБ. КГБ, прокуратуру и милицию. Эти службы зачистили полностью «политическую поляну». Ну там убили некоторых — Гончара, Завадского. Кто-то пропал без вести. Некоторых просто выдавили из страны, и они уехали. И там такая пустыня политическая. Зачищенная совершенно поляна.

Поэтому случилось следующее: народ устал, народ его не хочет. Но на поляне нет ни одного человека, за которого можно было бы им сейчас голосовать. Происходит драматическая ситуация: у них от оппозиции собираются участвовать в президентской кампании 12 кандидатов. Вот я здесь половину видел в «Золотом кольце». Я им говорю: «Господа хорошие, у вас с головой все в порядке?»

ПШ: Выберут Лукашенко однозначно.

БН: Лукашенко активно их разводил, активно их поддерживал и активно их выдвигал. Впрямую, в косвенной форме и так далее. В итоге 12 кандидатов. Вот теперь представьте себя на месте белорусского, минского, например, жителя. Вы идете на участок. Видите Лукашенко, который уже достал всех. А дальше простыня из фамилий неизвестных. Чего делать? Очевидно, что на этом фоне у него шансов остаться много.

Дальше. Путин не может влиять на выборы в Белоруссии. Там не на кого ставить ему. Потому что если он поставит на Беленкевича, то Беленкевич открыто говорит, что нужно интегрироваться в Европу и от Путина отгородиться, как от чумы. Если он будет ставить на каких-нибудь других оппозиционеров, то это будет против них играть так же, как против Януковича играла открытая поддержка Путиным во время «оранжевой революции». Там такой же будет эффект. Поэтому роль Путина и путинской России в белорусской жизни — она преувеличена. Ничего они не могут сделать. От этого и бесятся. От этого и «Батька-1», и «Батька-2» происходят.

ЛГ: Это понятно.

ПШ: Может он Лукашенко на колени поставить?

БН: Вот это да. Что на самом деле надо было делать? Надо было прекратить его дотировать десять лет назад. Надо было его поставить хотя бы в такие же условия, в которые была поставлена Украина. Я даже не говорю про Европу, Прибалтику. Украина. Надо было нормальным образом требовать от него демократических процедур при выборах. А не поддерживать его фальсифицированные референдумы, ездить на инаугурации и говорить про славянское братство. И так далее.

Дальше. Надо было спокойно оппозицию не кошмарить в Москве и Минске. И за эти годы выросли бы действительно лидеры.

ПШ: Надо бы и у нас немножко демократию, так сказать, подправить.

БН: Да. Раньше, чем других учить. А они чего хотят? С помощью чекистской разведки, каких-то дворцовых интриг в Минске поменять Лукашенко на кого-то. На кого? На Сидорского, что ли?

ПШ: Да не на кого.

БН: Сидорского, который еще слабее, чем Медведев, чтобы было понятно. Да, Лукашенко будет президентом, к сожалению.

ПШ: Поэтому они и хотят его «нагнуть». Поэтому и хотят оставить его без денег.

БН: Нет-нет. Они его оставляют без денег. Но он будет президентом. Он будет цепляться до последнего. А этим господам хорошим, которые сейчас в истерике бьются, надо посоветовать бороться за демократию в Белоруссии.

ЛГ: В фильме они как раз и говорят про это.

БН: Им надо посоветовать бороться за демократию в Белоруссии. А Лукашенко будет советовать Путину бороться за демократию в России. Это неплохой вариант развития событий. Так, глядишь, того и другого мы и уберем. Вот.

А так, в принципе, пока… Вы извините, вот они сначала чекистам деньги давали. Те всех в тюрьмы сажали. А потом вдруг сказали, что он оказался негодяем. Так дело не пойдет.

Кстати, если говорить о причинах. Все говорят про Абхазию, про Южную Осетию. Как он обещал и кинул. Причина в другом. Причина в Березовском. У него живет Березовский дома. Он у него живет дома просто. И это вызвало дикую ярость и истерику. Вот он летает в Минск регулярно, живет там дома. Не только стоит 31-го у посольства нашего, но еще и живет в Минске. Поэтому — это все. Эта вендетта — она до конца. И это хорошо.

И вообще, чем больше они будут друг друга грызть, тем лучше для нас. Кстати, когда они перепечатали «Путин. Итоги», я обрадовался, что они это сделали. По крайней мере хоть белорусский народ узнает, кто такой Путин.

Борис Немцов о доходах, яхтах и американской мечте

ЛГ: Американские ученые подсчитали, сколько денег нужно для счастья. Они выяснили: чтобы легче относиться к жизненным неурядицам, нужно зарабатывать 70 тыс. долларов в год, что составляет 6250 долларов, или приблизительно 190 тыс. рублей в месяц. Если зарабатываешь меньше этой суммы, то тогда чувствуешь себя недотепой. Больше — пресыщенным человеком. Вот, 75 тыс. долларов в год.

ПШ: То есть это такая «золотая середина»? Потому что всем по-разному нужно. Вот есть человек, который говорит, что если человек зарабатывает меньше ярда, то я ему руки не подам — помните? Есть такой персонаж.

БН: Нет, он не так сказал. Он сказал: у кого тут меньше ярда, те идут в жопу. Уж извините, цитируйте правильно.

ЛГ: Потом к журналистам обратился: ой, пожалейте меня. Они говорят: сначала извинись, козел.

ПШ: Да, я помню эту историю.

БН: Нет, ты сам сначала туда пройди, поскольку нет ярда. Вы уж извините.

ЛГ: Так сколько надо для полного счастья?

БН: На самом деле они отметили точно, что счастливым может быть только средний класс. Вот 75 тысяч — это средний класс. В Америке. Люди, которые могут себе позволить учиться, получать нормальную медицинскую помощь, страховку купить.

ПШ: Детей учить.

БН: Да, иметь дом, рожать детей. И при этом иногда ездить в отпуск — в том числе за границу. Я уж там про машину молчу — это естественно.

ПШ: Это «американская мечта»?

БН: Да, это «американская мечта». Средний класс самый счастливый. Если говорить о России, то вот я знаю многих людей, у которых действительно есть миллиард. Я их не могу назвать счастливыми. Во-первых, они рабы. Они рабы своих состояний. Они боятся власти смертельно. Они от нее зависят. Власть их постоянно шантажирует: мол, будешь плохо себя вести — все отнимем. Я бы не хотел такого счастья.

Я вообще не понимаю, зачем они эти деньги зарабатывают. Когда ты миллиардер в Америке — Билл Гейтс, например, — мне понятно. Ты можешь либо детям в Африке помогать учиться, или получать медицинскую помощь. Или еще что-то делать. А здесь ты должен идти к чекистам и каждый раз с ними все согласовывать. В том числе нужно, например, спрашивать, можно общаться с Немцовым или нельзя. Какого черта ты зарабатывал эти деньги — чтобы быть врагом? Зачем они тебе нужны?

Дальше. Какая разница между мной и сверхбогатыми? Они летают на своих самолетах, а я могу летать в страну в экономклассе, а если в Америку, то и в бизнес-классе. Второе — они летают на свои виллы, а я могу жить в гостинице.

ЛГ: Ни о чем не заботясь.

БН: Да. Третье — они там, не знаю, могут купить себе яхту, а мне такой отдых не нравится. И яхты тоже у меня нет.

Готов ли я ради этих штук, о которых сказал, идти и превращаться в такого раба и холуя Путина? Мой ответ: сто процентов не готов. И не буду этого делать. То есть у нас в России богатые еще в более кошмарном состоянии находятся.

Что касается бедных. Здесь все ясно. Если цены выше, особенно если про Москву говорить, быть бедным, понимая, что государству на тебя глубоко наплевать, — это значит быть несчастным. Это очевидно.

Теперь — сколько надо? Я считаю, что эта цифра разумная. То есть она мне кажется нормальной. Если, конечно, у тебя нет отягощающих обстоятельств: три семьи, пять семей и так далее. Вот если у тебя нет такой истории, то, в принципе, нормальная цифра. Это реально нормальная цифра.

ПШ: Для нас и для Америки.

БН: Для Москвы. Москва, конечно, дороже, чем Нью-Йорк. Если не считать жилья. Жилье у них тоже сейчас дорогое. Москва дороже, чем Нью-Йорк. Эта планка будет чуть выше.

ЛГ: Но 6250 долларов в месяц — это нормально.

ПШ: На человека.

ЛГ: На человека, конечно.

БН: Жить можно. А главное, что не боишься, что к тебе придет какой-нибудь питерский прапорщик и дубиной тебя будет «отоваривать» по башке, потому что ты не поделился бизнесом. Вот это мне нравится очень.