Рассмотрение законопроекта о Следственном комитете

Александр Куликов, законопроект о Следственном комитете, ч. 1

Еще в Думе второго созыва я был членом комитета по безопасности, который тогда возглавлял член КПРФ Виктор Иванович Илюхин. И являлся председателем первой парламентской комиссии по проверке коррупционной деятельности высших должностных лиц и чиновников субъектов Федерации.

Мы неоднократно обсуждали вопрос о состоянии следствия, законности в ходе уголовных дел, опираясь на сложившуюся практику — в то время уже достаточно систематическую и тревожную, на наш взгляд, — по расследованию уголовных дел в отношении явных коррупционеров, от которых отвратилось наказание. И которых уводили от ответственности. Причем уводили люди, которые тогда руководили следствием.

А следствие по тяжким преступлениям в то время находилось в руках прокуратуры Российской Федерации. Уже тогда у части депутатов возникала мысль о необходимости убрать следствие из рук прокуратуры и создать самостоятельный следственный комитет. И основанием и мотивом этого было именно то, о чем я вам говорю, — сложившаяся практика, которая нам показывала, что пока в одних руках находятся следствие и надзор, невозможно добиться объективного расследования по тем резонансным, общественно значимым преступлениям, которые носили совершенно ясный коррупционный характер. И в которых были замешаны крупнейшие должностные лица России — члены правительства и так далее.

Например, было дело начальника Финансового управления Министерства обороны генерал-полковника Олейника, которого привлекли к уголовной ответственности за якобы нарушение финансовой дисциплины. Хотя фактически он дал признательные показания комиссии о том, что в свое время между Россией и Украиной были незаконные операции по переводу ряда бюджетных средств на сумму порядка полумиллиарда долларов, в которых принимала участие нынешний оппозиционный деятель Юлия Тимошенко. А с нашей стороны в этом принимали участие бывший премьер-министр, ныне покойный, Черномырдин и ряд других должностных лиц. И наши попытки заставить Генеральную прокуратуру того времени объективно расследовать все эти явление увенчались только одним результатом — вычленили проблемы, связанные с нарушением финансовой дисциплины начальником Финансового управления Министерства обороны. Его осудили. А всех остальных вывели. И прекратили уголовное преследование. Все закончилось. А ущерб России так и не был возмещен, и виновные не понесли ответственность.

Второе дело того времени тоже яркое, вызывающее — это дело по министру атомной энергетики Адамову. Уже тогда в комиссии Думы второго созыва рассматривались материалы по этому делу. Тогдашний генеральный прокурор Скуратов был незаконным путем отстранен от должности. И дело было сфабриковано. Только в Думе третьего созыва по нашим материалам удалось все-таки возбудить уголовное дело и привлечь к уголовной ответственности человека. Спустя пять лет восторжествовала справедливость.

Таких примеров было много в отношении чиновников разного уровня — от высокого уровня до субъектов Федерации. И это все-таки давало нам основания прийти к выводу, что следствие необходимо отделять от надзора и создавать единый следственный комитет. Были разные точки зрения. Одни депутаты считали так, третьи полагали, что нужно все оставить как есть, только кадры почистить.

И вот спустя более чем десять лет благодаря руководству страны и прежде всего президенту Российской Федерации это произошло. На мой взгляд, это положительное явление, которое должно послужить более объективному, качественному и профессиональному расследованию уголовных дел, невзирая на высокие должности фигурантов, которые будут по этим делам проходить. Я лелею, может быть, наивную надежду на это, исходя из собственной практики депутата Государственной думы и профессионально оценивая то, что произошло. И поэтому я, безусловно, поддержал эту инициативу.

Другое дело, что представленный законопроект сам по себе достаточно сырой. И в нем заложены нормы, которые вселяют определенные сомнения в реализации этой цели. Да, убрали следствие от прокуратуры. Но убрали таким образом, что полностью ликвидировали возможность самой прокуратуры как высшего надзорного органа взирать за следствием. А предыдущие несколько лет, три года, показали, что как только у прокуратуры убрали права надзора за следствием не только по уголовным делам, которые находятся в компетенции бывшего следователя прокуратуры, но и следователя МВД Российской Федерации, у нас резко возросло число фактов беззакония в органах следствия, неправомерных решений, незаконных арестов. И как следствие — неправосудных приговоров в отношении невиновных лиц, не совершавших преступление. И это было связано с тем, что был ослаблен надзор прокуратуры за следствием путем внесения поправок в Уголовно-процессуальный кодекс.

Нынешний законопроект о Следственном комитете не восстанавливает в полном объеме право надзора за проведением следствия. А только частично вносит изменения по ряду статей Уголовно-процессуального кодекса. Да, это движение чуть-чуть вперед. Но это не то комплексное решение проблем, в котором сегодня мы нуждаемся. Когда необходима щука, чтобы карась не дремал. И щукой сегодня по-прежнему Генпрокуратура не является. И это вносит серьезные и тревожные опасения, что следствие у нас может отвязаться от рук.