Я был когда-то странной игрушкой безымянной…
Когда в 1921—1922 годах после революционного подъема наступил спад в рабочем движении, Владимир Ильич Ленин в своей статье «Замечания к тезисам о едином фронте» выдвинул и обосновал идею единого рабочего фронта как стратегию и тактику подхода коммунистов к массам в целях завоевания их доверия. На практике идея народного фронта впервые была реализована во Франции в феврале 1934 года, где после попытки фашистского переворота по инициативе коммунистов был создан народный фронт, в который вошли коммунистическая и социалистическая партии, партии радикалов и радикал-социалистов. В том же году комитеты народного фронта появились в Испании. Под воздействием Коминтерна, в руководящих органах которого опыт народных фронтов в разных странах был предметом глубокого изучения и обобщения, к этой форме объединения стали все чаще прибегать компартии многих стран.
В 1935 году компартия Китая в целях прекращения гражданской войны призвала к созданию антияпонского национального фронта. В Чили в 1936 году коммунистические и социалистические партии совместно с Конфедерацией трудящихся, демократической и радикальной партиями образовали народный фронт, добившийся больших успехов на муниципальных и президентских выборах. На его базе было сформировано правительство, просуществовавшее до 1941 года.
Исторически сложилось, что Народный фронт — это политический союз оппозиции, как правило, объединяющий левые и левоцентристские силы для противостояния правым и ультраправым. Это практически всегда борьба с властвующей бюрократией.
В годы войны в оккупированных странах и в странах фашистского блока развернулось движение Сопротивления. В ряде этих стран под руководством компартий были созданы организации Национального фронта, объединившие все патриотические силы для активной борьбы против гитлеровцев и местных фашистов.
После Второй мировой войны национальные фронты в ряде стран Европы и Азии (Албания, Болгария, Венгрия, ГДР, Румыния, Польша, Чехословакия, Югославия, Китай, КНДР, ДРВ) сыграли важную роль в победе народно-демократических и социалистических революций. Единство демократических сил имело большое значение для победы Кубинской революции в 1959 году.
То есть Народный фронт — это политический союз оппозиции, как правило, объединяющий левые и левоцентристские силы для противостояния правым и ультраправым. Это практически всегда борьба с властвующей бюрократией.
И вдруг 6 мая 2011 году на партийной конференции в Волгограде беспартийный лидер правоконсервативной партии власти «Единая Россия» озвучил идею о создании «Общероссийского народного фронта». Директор Центра гуманитарных исследований и консультирования «Текущий момент» политолог Сергей Комарицын сразу переименовал новоиспеченное образование в объединенный фронт бюрократии, поскольку бюрократия может породить только бюрократическую структуру. То есть фронт бюрократии против народа. Виталий Третьяков назвал его «оксюмороном» — термином античной стилистики, обозначающим нарочитое сочетание противоречивых понятий типа «веселая грусть».
Естественно, первыми о желании вступить в новую структуру сообщили вечные соратники любой властной партии — председатель Союза женщин России Екатерина Лахова, глава Союза пенсионеров Валерий Рязанский и председатель Всероссийского педагогического собрания Валентина Иванова. Потом присоединились весьма респектабельные организации типа РСПП, ФНПР, «Деловой России» и другие. А дальше — понеслось…
В тот же день, когда Владимир Путин выступил с инициативой создания фронта, состоялась учредительная конференция его рязанского отделения, куда вошли «Союз офицеров», «Союз казаков Рязанской области» и «Комитет общественной безопасности по Рязанской области». Не вошло в него только региональное отделение партии «Единая Россия», которое на конференцию не позвали. В полном соответствии с пожеланием инициатора о «яркой политической палитре участников» во фронт начали вступать весьма экзотические образования — типа «Объединение казаков мест нетрадиционного проживания», движение «Убитые дороги Пскова» и сообщество независимых волонтерских инициатив «Помогай-ка!».
Получается точно так, как в стихотворении «Улица» вологодского поэта-сатирика XIX века Василия Сиротина: «Раз из трактира иду я к себе, Улица пьяною кажется мне. Левая, правая где сторона? Улица, улица, ты, брат, пьяна».
При такой цветовой дисгармонии сложно понять, где здесь левые, где правые и где единство целей. Даже с учетом того, что границы «левизны-правизны» в современном мире изрядно размылись. Под «правыми» сегодня чаще подразумевают приверженцев существующего порядка, а под «левыми» — их противников. Хотя что такое «существующий порядок», тоже не вполне понятно.
Безусловно лишь одно: ленинский опыт борьбы за массы, или, как мы теперь говорим, за народ, лишенный, правда, своего классового смысла и содержания, имеет в России непреходящую ценность. Как говорил великий российский фольклорист последнего десятилетия ХХ века Виктор Степанович Черномырдин: «Все, что ни делаем, — КПСС получается».
Виртуальная реальность
Возникает вопрос: а что мы, собственно, знаем о провозглашенном беспартийным лидером правящей партии «Общероссийском народном фронте» (ОНФ)? Пока что с позиции закона это некая виртуальная реальность. «Конструкция фронта аморфна, его правовой статус сомнителен, цели неясны, задачи не определены», — так охарактеризовал его Виталий Третьяков. Насчет целей и задач я позволю себе с ним не согласиться, а вот первая часть оценки совершенно точна.
Владимир Путин назвал ОНФ «неформальной структурой, через которую люди смогли бы донести свои предложения по развитию своего города, поселка, региона и даже всей страны». Его пресс-секретарь Дмитрий Песков пояснил, что фронт — это «надпартийная структура», которая будет формироваться не на базе «Единой России». Президент России Дмитрий Медведев сообщил нам, что новообразование «укладывается в рамки действующего законодательства».
Исходя из этих самых рамок, позволим себе предположить, что ОНФ — это общественное объединение. А заодно попробуем проанализировать все, что нам о нем известно с точки зрения одноименного федерального закона, действие которого распространяется на все без исключения общественные объединения в России, созданные по инициативе граждан, за исключением религиозных и коммерческих организаций и создаваемых ими некоммерческих союзов (ст. 2). Прошу еще раз обратить внимание: под действие закона подпадает любое общественное объединение, даже если изначально оно задумывалось как виртуально-реальное.
Итак, в соответствии с законом, «под общественным объединением понимается добровольное, самоуправляемое, некоммерческое формирование, созданное по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов для реализации общих целей, указанных в его уставе». Право граждан на создание общественных объединений реализуется путем объединения физических и (или) юридических лиц, являющихся общественными объединениями (ст. 5).
Такое определение вполне подходит для ОНФ: к главному инициатору, который, безусловно, является гражданином России — иначе он не смог бы стать ни президентом, ни премьером, — присоединились другие граждане и общественные объединения на основе общности интересов и для реализации общих целей.
Далее закон предоставляет для объединений закрытый перечень возможных организационно-правовых форм: общественная организация; общественное движение; общественный фонд; общественное учреждение; орган общественной самодеятельности и политическая партия (ст. 7). И никаких других вариантов. То есть можно называться как угодно, но при этом отвечать требованиям одной из этих форм.
Отбросив явно непригодные для «Народного фронта», мы оказываемся перед выбором между общественной организацией и общественным движением. Здесь у нас для идентификации ОНФ задачка уже посложнее, поскольку в данном уравнении мы имеем слишком много неизвестных.
Нам ежедневно объявляют список новобранцев, присоединившихся к ОНФ, но мы не знаем, каким образом это присоединение оформляется — если как фиксированное членство, то тогда речь идет об общественной организации. Хотя по провозглашенным целям и задачам ОНФ ближе к общественному движению, которое представляет собой «массовое общественное объединение, преследующее социальные, политические и иные общественно полезные цели, поддерживаемые участниками» (ст. 9).
С точки зрения закона разница между ними состоит в членстве и в целях и задачах. У общественной организации членство есть, а у движения — нет. Нам ежедневно объявляют список новобранцев, присоединившихся к ОНФ, но мы не знаем, каким образом это присоединение оформляется — если как фиксированное членство, то тогда речь идет об общественной организации. Хотя по провозглашенным целям и задачам ОНФ ближе к общественному движению, которое представляет собой «массовое общественное объединение, преследующее социальные, политические и иные общественно полезные цели, поддерживаемые участниками» (ст. 9).
Кстати, именно так назвал «Общероссийский народный фронт» первый заместитель секретаря Президиума Генерального совета партии «Единая Россия» Андрей Исаев, заявив, что фронт — «это всегда широкое движение, в которое могут входить люди с разными интересами и даже разными политическими взглядами, но объединенные общей целью».
Кроме этого, общественные объединения вправе создавать союзы и ассоциации на основе учредительных договоров и (или) уставов, образуя при этом новые общественные объединения (ст. 13).
Закон не обязывает общественные объединения регистрироваться. Правда, ровно до тех пор, пока их участники договариваются о совместных действиях дома на кухне или у костра в лесу. Но как только им для реализации уставных задач потребуется помещение, стол, стул и компьютер, они будут вынуждены приобрести статус юридического лица, поскольку вступают в гражданский оборот. Без регистрации это невозможно.
Поэтому не важно, будет ОНФ регистрироваться или нет. Но если «Народный фронт» собирается участвовать в выборах, хотя бы даже только в праймериз, или захочет создать сайт для обсуждения совместной программы, с которой инициировавшая его создание партия пойдет на эти выборы, то ему придется идти на регистрацию.
По заявлению Дмитрия Пескова, фронт — это «консолидация вне рамок «Единой России», а значит, средства партии не могут расходоваться на мероприятия ОНФ. Так что ему в любом случае потребуется приобрести статус юридического лица, выбрав при этом одну из предложенных законом организационно-правовых форм, и вдобавок определиться с одним из предусмотренных законом вариантов территориальной организации (общероссийская, межрегиональная, региональная или местная) со всеми вытекающими из этого бюрократическими последствиями (ст. 14). Иначе однажды кому-нибудь может очень захотеться проверить или обжаловать его отнюдь не виртуальную деятельность, и получится нехорошо.
Блокпост
Теперь о том, что мы об «Общероссийском народном фронте» знаем достоверно, — о его внешних целях и тайных задачах в контексте тех самых законодательных рамок, о которых говорил президент. Сам он вполне уверенно охарактеризовал произошедшее как создание предвыборного альянса, объяснимого с точки зрения избирательных технологий, и назвал фронт одним из избирательных блоков. Инициатор же создания ОНФ обозначил его как «предвыборную коалицию». Андрей Исаев также подтвердил, что это предвыборный проект. Все остальные участники политического процесса, по-разному оценив перспективы проекта, также не усомнились в его избирательных целях.
А вот тайные задачи ОНФ озвучила член Центризбиркома Елена Дубровина. Скорее всего, нечаянно. На заседании ЦИК она констатировала, что фронт сможет заниматься партийной агитацией, формально находясь вне поля избирательной кампании. «Если он не будет политической партией, то он не подпадает под закон о равном доступе политических партий к эфиру. Они вообще будут в свободном плавании», — сказала Дубровина. И все сразу встало на свои места. Все стало понятно.
В Европейском суде по правам человека наконец-то дошла очередь до жалобы объединенной оппозиции о дискриминации политических партий по доступу к СМИ во время избирательной кампании 2003 года. Оказывается, вся история с ОНФ затевалась ради того, чтобы безнаказанно и без каких-либо ограничений уже сегодня начать предвыборную агитацию.
Потому что в Европейском суде по правам человека наконец-то дошла очередь до жалобы объединенной оппозиции о дискриминации политических партий по доступу к СМИ во время избирательной кампании 2003 года. Оказывается, вся история с ОНФ затевалась ради того, чтобы безнаказанно и без каких-либо ограничений уже сегодня начать предвыборную агитацию.
Честно говоря, точка зрения госпожи Дубровиной представляется не вполне убедительной. Ведь даже при самом поверхностном знакомстве с проблемой становится понятно, что ОНФ — это всего лишь закамуфлированный избирательный блок. А значит, легитимность его существования и функционирования вполне может быть оценена с позиции избирательного законодательства.
Согласно проекту Декларации об образовании «Народного фронта», его будущие участники «договорились совместно принять участие в выборах в Государственную думу Российской Федерации, в соответствии с законодательством и по общему согласию сформировать общефедеральный список кандидатов от партии «Единая Россия». Судя по тексту проекта, будущая Декларация будет приниматься общественными объединениями, которые и станут участниками фронта.
Давайте сравним содержание этого публичного намерения с отмененными шесть лет назад положениями законодательства о выборах. В соответствии с п. 29 ст. 2 закона «Об основных гарантиях избирательных прав…» в редакции 2002 года под избирательным блоком понимается «добровольный союз двух и более избирательных объединений, а также создаваемый в порядке, предусмотренном законом, добровольный союз одной или нескольких политических партий, являющихся избирательными объединениями, с одним или несколькими общероссийскими общественными объединениями». Правда ведь очень похоже на ОНФ, за исключением «в порядке, предусмотренном законом»?
Разумеется, избирательные блоки выдвигали единые списки кандидатов, которые должны были быть поддержаны съездами политических партий и общественных объединений, входящих в блок. Благодаря этому правилу в думских выборах 1995 года могли участвовать 258 партий и движений. Но потом это стало неудобным — слишком широкое избирательное поле, слишком много участников, «растаскивающих» вожделенные голоса по своим партийным корзинкам, слишком неуправляемый процесс. Поэтому в 2003 году в ряд законов были внесены поправки, исключившие возможность участия общественных объединений, не являющихся политическими партиями, в выборах.
Это, безусловно, был ошибочный ход, о чем предупреждали ученые и практики. Недаром газеты этого периода пестрели заголовками типа «Конец демократических выборов», «Выборы, которые мы потеряли», «Законовзятельный зуд» и даже «Из Думы слышен стук забивания гвоздей в гроб российских выборов». Естественно, что принятый в 2005 году и действующий до сих пор закон «О выборах депутатов Государственной думы…» термина «избирательный блок» уже не содержал. А в нашем избирательном законодательстве, как известно, разрешено только то, что разрешено. Никакие заявления лидера «Единой России» о том, что «все партии и движения имеют такие же равные права и имеют право пытаться собирать своих единомышленников», не помогут. Или официально, внеся поправки в закон, признать ошибку шестилетней давности и разрешить всем создавать предвыборные блоки, или не разрешать никому.
Поэтому в настоящий момент только политические партии обладают правом выдвижения списка кандидатов на выборах депутатов Государственной думы, даже если они выдвигают граждан, не являющихся членами данной партии. И никаких избирательных блоков.
Пусть формально федеральный список кандидатов партии «Единая Россия» будет выдвигаться ею самой, общеизвестно, что фактически к его формированию привлечены иные общественные объединения, выступающие в рамках фронта на равных началах. А все, что является общеизвестным фактом, одновременно является доказательством в суде. Не только в Европейском, в российском тоже. Ну а потом уже ЕСПЧ будет рассматривать вопрос о дискриминации политических партий с той позиции, с которой он обычно эти вопросы рассматривает, — с позиции отсутствия гарантий равенства.
Но… Если разрешат блоки, то появится своя коалиция и у коммунистов, и у патриотов, и у правых либералов, и у внесистемной оппозиции. Вовсе не факт, что они наберут меньше 5 процентов. И вообще такая реформа избирательного законодательства теоретически может привести к появлению совсем другого объединения. Потому что, по заявлению партии «Яблоко», «единственный фронт, в который мы готовы вступать, — это фронт против «Единой России». Потому что, как точно подметил зампред нижней палаты парламента от КПРФ Иван Мельников, «широкий народный фронт не бывает без народа, а народа в истинном понимании этого слова вокруг «Единой России» нет и быть не может, потому что это партия бюрократии».
А пока что неформальная надпартийная структура под названием «Общероссийский народный фронт» является тем самым укрепленным блокпостом, который удерживает рубеж между бюрократией и народом, между законом и беззаконием, между правдой и ложью, доверием и недоверием. Между прошлым и будущим, наконец.
Материал подготовили: Елена Лукьянова, Александр Газов
Комментарии