— Западные страны уже отозвали послов. Сохраняется ли еще надежда на мирное урегулирование конфликта в Сирии? После расстрела мирных жителей Хулы ситуация, кажется, еще больше обострилась. Могут ли быть введены в Сирию иностранные войска?
Мы не знаем, был ли это расстрел или что-то другое, потому что достоверных данных, которые подтверждали бы наличие ранений на телах погибших, вызванных взрывами или тем более авиационными бомбардировками, у нас нет. Есть сведения о стрелковых и резаных ранах.
Мирное урегулирование в гражданской войне невозможно. В Сирии идет именно гражданская война. Можно ее выиграть или проиграть, сохранив или, наоборот, разрушив свое государство, но ничего другого быть не может.
Что касается ввода иностранных войск, то водить их в Сирию некому. Блок НАТО на сегодняшний момент по ливийской ситуации и то не стал вводить войска, ограничившись бомбардировками и точечными операциями спецназа. Сирия не Ливия, поэтому в случае попытки ввести туда войска потери тех, кто эти войска станет вводить, будут значительными. А расходы на военную операцию, необходимую для зачистки страны от режима Асада, будут от трех с половиной до пяти раз превышать расходы на ливийскую. В Ливии операция стоила порядка 750 млрд долларов. При фактическом банкротстве доброй половины Европы, при отсутствии боеприпасов и соответствующей техники у значительной части стран Североатлантического альянса, включая Великобританию и Францию, которые в той же Ливии вынуждены были уже в середине операции занимать высокоточные боеприпасы у Германии или покупать их у Соединенных Штатов. При категорическом нежелании Лиги арабских государств посылать арабские войска в Сирию, потому что попытка договориться об этом была, Катар это инициировал, но на эту тему есть жесткая оппозиция Алжира, Ливана и Ирака.
Безусловно, такого рода инициатива не будет поддержана ЛАГ. Иордания, которая первоначально вместе с Марокко рассматривала такой вопрос, категорически от этого сегодня отказалась. Остается только Турция. Но турецкая армия, скорее всего, не будет проводить самостоятельных операций на сирийской территории. Поскольку, во-первых, это полномасштабная война, которая немедленно сплотит сирийцев против Турции: там слишком хорошо помнят, что такое турецкая власть, которую Анкара осуществляла во времена, когда сегодняшняя Сирия была просто несколькими турецкими провинциями. Кроме того, Турция получит тяжелейший удар из Курдистана, в том числе сирийского, где Башар Асад договорился о взаимодействии с «Рабочей партией Курдистана». И вот только большой курдской войны Турции и не хватало, ведь она чревата распадом страны.
Остаются Соединенные Штаты Америки. Совершенно непонятно, почему Барак Обама в преддверии президентских выборов должен после ливийской авантюры начинать еще и войну в Сирии. Тем более на пороге войны в Иране, которая гораздо более вероятна. Как следствие, ввести войска в Сирию невозможно, поскольку этих войск в наличии нет.
И уж тем более Сирию не будет трогать Израиль, которому совсем не нужно организовывать войну на северной границе. Вот такой баланс.
— Будет ли Россия продолжать отстаивать свою позицию по защите Асада или возможны другие варианты?
Это вопрос не ко мне. Это вопрос к Путину Владимиру Владимировичу — президент Российской Федерации он. Указания министру иностранных дел дает он как глава государства.
РФ Асада не отстаивает. Это двести раз говорили до резни в Хуле, которая, скорее всего, является результатом некоторой зачистки в рамках межклановой кровной мести, иначе таких зачисток и не бывает. В этой ситуации Москва Асада не отстаивает. Но Москва отстаивает свой прагматичный подход к международным отношениям вместе, кстати говоря, с Китаем, который говорит, что мировая революция должна идти к дьяволу, даже если это мировая исламская революция, даже если она замечательно проплачена Дохой и Эр-Риядом, ваххабитским тандемом. Поддержка очередной «Аль-Каиды» в надежде на то, что она будет вам за это благодарна, мягко говоря, глупая затея. 11 сентября американцы уже на это напоролись. В Ливии на это напоролись французы — привет «тулузскому террористу». Почему Россия должна поддерживать абсолютно самоубийственные действия Запада?
Что касается того, тиран Асад или не тиран. Тиран, маленький такой тиран. Гораздо меньше, чем огромное количество других тиранов Африки, Ближнего Востока, Азии. Там не диктаторов не бывает, просто не бывает. Власть на большей части планеты берется исключительно либо военными хунтами, либо авторитарными лидерами. Не бывает там другого. Чем отличается жесточайшая тираническая диктатура Саудовской Аравии, геронтократии ваххабитской, от режима Асада в лучшую сторону? Ничем. Чем после расстрела шиитов отличается в эту сторону Королевский дом Бахрейна? Ничем. Почему Мугаба может уничтожать свое собственное население, и это ему ничем не грозит, а Асаду нельзя? Потому что Мугаба уничтожает белых колонистов? Ну, странная логика.
Все, что происходит в Сирии, — это жалкий лепет по сравнению с тем, что происходит в Сомали, в Судане, в Афганистане, в Ираке и многих других местах. Существует несколько тысяч погибших в гражданской войне в Сирии, которая крайне активно проплачивается с Аравийского полуострова — организуется, финансируется, пополняется оружием и боевиками. При этом более миллиона погибших в Ираке, 5,5 млн беженцев и перемещенных лиц, не имеющих даже этого статуса. О чем мы говорим?
Турция, которая возражает против существования режима Асада, возмущенная тем, что там погибло порядка нескольких тысяч человек. Все правильно, только у Турции не все в порядке с подавлением курдов, которым запрещено пользоваться собственным алфавитом. Так вот, Турция уничтожила более 40 тыс. курдов, и что? Понятно, что двойной стандарт — это стандарт мировой политики.
Но российская позиция здесь вполне понятна: не Асада мы защищаем, а простой принцип того, что есть вестфальская система суверенного государства. Сепаратизм, терроризм на территории какого-то государства должно подавлять его правительство со всеми возможными поддержками прав человека, если это возможно, а если нет, то война — это война. Вот и все.
— То есть в сложившейся ситуации МИД РФ и его глава Лавров все делают правильно?
Лет через сто мы это узнаем. Я абсолютно серьезно.
Михаил Горбачев тоже полагал, что все делает правильно. Потом развалился Советский Союз, и ныне популярность Горбачева на территории, которой он управлял, сильно ниже, чем на территории всего остального мира, особенно западного.
Поэтому они делают что могут и что полагают правильным. С моей точки зрения, это выглядит правильным, абсолютно логичным и нормальным. А правильно ли это, узнают наши правнуки.
— Насколько Сирия важна для России как партнер?
Сирия для России ничем не важна. Для России как партнеры важны Финляндия, Турция, Германия, Нидерланды. Москве не только Сирия не важна как партнер, но и вообще весь арабский, а по большому счету — весь исламский мир, за исключением Турции. Для этого достаточно посмотреть на статистику внешней торговли, инвестиций, и все станет ясно.
У нас есть небольшие интересы в Турции, которые мы будем отстаивать вне зависимости от того, большие они или маленькие, потому что если вы сегодня не отстаиваете маленькие интересы, завтра у вас не будет больших и денег не будет ни на что, это понятно.
У нас есть несколько ведомств, ряд руководителей которых заинтересованы в сирийских проектах. В чем-то заинтересован General Motors, а в чем-то КамАЗ. У нас есть группа руководителей военного ведомства, тоже заинтересованных, например, в заходе нашего флота в городе Тартус. Если же вдруг мы потеряем эту возможность, значит, российские военные корабли будут заходить на Кипр или в израильскую Хайфу, какие проблемы. А то, что люди потеряют дачи, которые у них выстроены в сирийской части побережья Средиземного моря, так это их проблемы — не надо было там дачи покупать.
Наконец, у нас есть в Сирии, безусловно, два интереса. Это русскоязычные граждане — более 100 тыс. человек там русскоязычных, членов семей бывших советских граждан и российских граждан. Это самое крупное в арабском мире землячество. Хотелось бы, чтобы их жизни были сохранены.
И есть интерес Русской православной церкви, потому что Ливан и Сирия — это две территории, где еще хоть какая-то христианская жизнь на Ближнем Востоке осталась. Понятно, что в Египте ее вот-вот не будет, и в Ливане, честно говоря, под вопросом. Но РПЦ имеет свои интересы за пределами Израиля и палестинских территорий, в Сирии и в Ливане — это братские православные церкви. Но что поделать, если там не удастся отстоять эти интересы, в конце концов там когда-то была Таманская империя, шли христианские погромы.
Поэтому интересы эти есть. Являются ли они жизненными? Нет. Являются ли они в масштабах государства существенными? Нет. Малюсенькие такие интересы. Ну, какие есть.
— Можно ли надеяться, что при президенте Путине внешняя политика России, по крайней мере на Ближнем Востоке, будет более жесткой, нежели при Медведеве?
Есть иллюзия, что Путин — антизападник. Но он не антизападник, а прагматик. Дмитрий Анатольевич на посту президента был человеком значительно более романтичным, и поэтому он каким-то образом поверил на слово, что называется, нашим западным коллегам в ливийской ситуации. Этот романтизм из него улетел после того, что произошло в Ливии. Но человек получает свой жизненный опыт, исходя из тех ситуаций, в которых он бывает. Поэтому наша политика в Ливии была, скажем так, последней попыткой поверить на слово нашим западным коллегам, что оказалось совершенно бессмысленным, печальным для российских экономических и политических интересов в Ливии, бесполезным — и закрыло эту тему если не навсегда, то очень надолго. В конце концов, сколько можно напарываться на одни и те же грабли? Ни разу то, что нам что-то обещали за последние 20 лет, не исполнилось. Но в Ливии это было уж совсем нагло, цинично и обрушило светлую веру в слова западных коллег.
Поэтому в Сирии российская позиция жесткая, твердая, прагматичная, абсолютно совпадает с китайской. И это замечательно. Кстати говоря, по Ливии китайцы то же самое сделали, что и мы, и с тем же результатом, и тоже сделали выводы.
Материал подготовили: Елена Николаева, Александр Газов
Комментарии