С кем может объединиться КПРФ. Что стоит за обвинением Владимира Бессонова. Проблема дедов и внуков

С кем может объединиться КПРФ

Лев Гулько: Здравствуйте. Наш сегодняшний гость — депутат Госдумы, секретарь ЦК Коммунистической партии Российской Федерации Сергей Обухов.

Сергей Обухов: Здравствуйте.

ЛГ: Как всегда, у нас три части, три актуальные темы. Первая тема — это объединительные тенденции (или разъединительные) внутри оппозиции. Что и как там происходит. Вот с этого и начнем.

СО: Видите ли, каждый понимает под оппозицией то, что ему удобно. Когда только и слышишь «оппозиция, оппозиция», все считают, что это Ксюша Собчак, Навальный, Кудрин, Касьянов и Немцов. Мне иногда даже приходится в полемику вступать с журналистами: а вы о какой оппозиции говорите?

ЛГ: Сейчас принято делить: системная и несистемная оппозиция.

СО: Что, Кудрин — несистемная оппозиция? Самая что ни на есть часть системы. Что, Ксюша Собчак — несистемная оппозиция? Вспомните о ее семье. Или Касьянов — тоже часть системы. Можно назвать их выкинутыми из этой системы или отодвинутыми, но ноги, руки, другие части тела — присоски там — у них остались в системе, потому что они все равно составляют с ней единое целое. Назовем их частью правящего класса, которая оказалась сейчас не у кормушки.

ЛГ: Давайте тогда сразу начнем с вопроса: возможно ли объединение КПРФ с этими людьми для достижения определенной цели?

СО: В плане защиты общедемократических прав — вполне возможно. Мы можем взаимодействовать, но до определенных пределов, ведь это как тот клещ: вроде бы снаружи и в оппозиционной среде, но всем остальным — внутри режима. Только взаимодействие, имеющее целью защиту гражданских прав.

Мы за то, чтобы в обществе работали институты, — весь режим против этого. Бонапартистский режим господина Путина работает на их устранение. Вторая цель — защита общегражданских прав. Естественно, что социальные права с ними нечего обсуждать. Какие социальные права могут защищать Кудрин или Касьянов? Это люди, уничтожившие остатки социальных прав.

ЛГ: А со «Справедливой Россией»?

СО: Тут и сложнее, и проще. У «Справедливой России» есть идеологические постулаты, достаточно близкие нашим. Мы пытаемся с ними взаимодействовать, и тут больше точек соприкосновения. Хотя и в этом плане у нас есть крайне негативный опыт. Возьмем, к примеру, Конституционный суд. В прошлом созыве у нас не было девяноста голосов для обжалования. Мы со «Справедливой Россией» подписываем обращение в Конституционный суд о неконституционности ЕГЭ. Топанье ножкой из Кремля, и «Справедливая Россия» отзывает все свои подписи. А ведь если бы они тогда хоть чуть посопротивлялись Кремлю, я думаю, Конституционный суд остановил бы эту вакханалию — по крайней мере ввел бы ее в рамки как одну из форм тестирования знаний.

Сейчас мы собираем по ВТО. Собрали 92 подписи. Из них 85 — КПРФ и семь — «Справедливая Россия». Памятуя прошлый опыт, мы все равно дособерем своими девяносто подписей (просто некоторых наших депутатов нет сейчас в Москве), не надеясь особо на посторонних. Хотя, конечно, спасибо «Справедливой России», что она додала нам эти подписи для обращения в Конституционный суд (всего их нужно девяносто).

ЛГ: А с кем Коммунистическая партия может бороться и дальше на условиях доверия? Объединиться и бороться дальше?

СО: С политическими партиями — вряд ли. Разве что с некоторыми структурами вроде Штаба протестных действий. Это 35 разных структур. Там есть семь профсоюзов, но они малочисленны — летчики, локомотивщики, инженерно-технические работники. Вот они никогда не предавали. Есть мелкие левые организации, начиная от «Союза левых граждан».

ЛГ: А Сергей Удальцов, как он?

СО: У нас с ним тоже сложная история отношений. Возможно, все уже забыли, но начиналось все со штурма Центрального комитета Коммунистической партии, из-за того, что ЦК прятал Удальцова в своем помещении. Он тогда скрывался у нас от преследования. Но потом был довольно большой период, когда он и против КПРФ выступал, в обнимку с Касьяновым и Немцовым. Ну а потом был период, когда он выступал доверенным лицом Геннадия Андреевича. Мы ценим, что он проявляет определенную волю к сотрудничеству, но помним и ту непростую историю, которая с ним связана. Мы, кстати, тогда довольно сильно пострадали: у нас штаб-квартира три дня была блокирована полицией.

ЛГ: Ну, понятно. Давайте мы пока эту тему оставим, а во второй части поговорим о борьбе, в которой сейчас страдает Владимир Бессонов, один из представителей Коммунистической партии.

Что стоит за обвинением Владимира Бессонова

(Запись передачи была накануне заседания в Государственной думе, по итогам которого было принято решение о лишении Владимира Бессонова депутатской неприкосновенности. — Ред.)

ЛГ: Итак, Владимир Бессонов. Его подозревают в избиении полиции, в порче имущества, в организации нелегитимного митинга. Все это было в Ростове-на-Дону полгода назад.

СО: Это было 2 декабря, за два дня до выборов. Вы помните, какой тогда был накал противодействия «Единой России». Вроде бы легальный митинг, в котором, помимо КПРФ, должны были участвовать ЛДПР и «Справедливая Россия». Но как только дошло до дела, власти срочно организовали там елку — 2 декабря! Мы вынуждены были перейти под управление Южного федерального округа. Там уже с нами ЛДПР не было, осталась только «Справедливая Россия». Уже было объявлено, что это не митинг, а встреча с депутатами: два брата Бессоновых и Николай Коломийцев, тоже депутат Госдумы.

ОМОНу поступает команда «фас», разогнать, и они не могут выполнить эту команду: простые омоновцы отказываются разгонять людей. Тогда полицейские начальники лично идут отключать аппаратуру на митинге. Вот тут и состоялась перепалка. У нас на сайте, кстати, выложено видео. Бессонов там хорошо виден — он в красной курточке с гербом СССР. Но я не заметил, чтобы он применял какое-то насилие к полицейским. Так что, думаю, дело тут не в инциденте полугодовой давности и не в том, что, как там было сказано, он порвал кому-то форму. Говорят также, потерпевший получил сотрясение мозга — скажем прямо, весьма субъективный диагноз.

ЛГ: Ну а что сейчас?

СО: Мы собирались устраивать фракционные демарши, но наш спикер Нарышкин заявил, что он урегулирует эту проблему. Посмотрим, как там дальше. Я понимаю, что все это неспроста. Это в стиле господина Володина: мы уже имели подобные прецеденты в отношении нашего депутата Рашкина по саратовским делам. На наш взгляд, это и профилактика, и запугивание одновременно. Всем очевидно, что осень будет горячей в политическом плане.

ЛГ: Еще один вопрос: может ли Владимир Бессонов лишиться своей депутатской неприкосновенности и что для этого нужно?

СО: Тут есть два этапа. Сейчас должно быть дано разрешение на перевод его в статус подозреваемого, обвиняемого. Тогда с ним начнутся следственные действия — очные ставки и так далее. Ну а дальше уже привлечение к суду. Это следующий этап.

ЛГ: Может Госдума лишить его неприкосновенности? Сколько нужно голосов?

СО: У «Единой России» 238 голосов, и они дисциплинированно нажмут на кнопки.

ЛГ: Это если будет команда. А если нет, не нажмут?

СО: Нет. Если по собственной инициативе, не нажмут.

ЛГ: А какие у вас по этому поводу предчувствия? Вот господин Нарышкин сказал, что попытается это урегулировать…

СО: Нарышкину, который позиционирует себя как человека, стоящего над схваткой, все это невыгодно. Другой вопрос, какая команда поступит из Кремля. В определенной степени он сохраняет свободу рук — но минимальную. Уж совсем палить они его не будут. Но если господин Володин топнет ножкой…

ЛГ: И последний вопрос. Если Бессонова лишат неприкосновенности, что дальше? Как вы будете действовать?

СО: Если позволите, я не буду комментировать. Скажу лишь, что у нас намечен определенный план действий.

ЛГ: Вот это, собственно, я и хотел услышать: что есть определенный план действий. Хорошо, давайте на этом вторую часть закончим. А в третьей поговорим даже не о проблемах отцов и детей, а дедов и внуков. Попробуем соединить это и на примере Коммунистической партии, и на примере господина Холманских.

Проблема дедов и внуков — где среднее звено?

ЛГ: Итак, проблема дедов и внуков. Как заявил Геннадий Андреевич, в Коммунистической партии действительно существует такая проблема: есть люди старшего поколения, и есть люди молодые. А вот среднего звена нет. О том же, собственно, и послание господина Холманских, который говорит: у нас, мол, много людей с высшим образованием и совсем нет рабочих. И действительно, наше среднее звено в этой промышленной цепочке — ПТУ, техникумы, где готовились хорошие специалисты, — тоже отсутствует. Вообще, две эти вещи как-то связаны друг с другом?

СО: Я думаю, связаны. Вот это потерянное двадцатилетие страны привело к деиндустриализации, деквалификации, деградации, дебилизации и так далее. Огромные массы людей вынуждены выживать. Мы видим рост люмпенизированных слоев. Как людям выживать? Власть кое-что придумала. Правда, это не ее изобретение. Еще в 70-е, 80-е годы, когда Южная Европа была на грани прихода к власти коммунистов, там как раз осуществлялись все эти преобразования. Людей кидают в сферу мелкого бизнеса, торговлю тряпками, убивая высокотехнологичные отрасли.

То же самое произошло и у нас. В итоге получилось так, что среднее поколение у нас не у дел. Оно оказалось самым проигравшим. Да, оно устраивало перестройку и надеялось на новые реформы. Но счастья никто не получил, за исключением очень немногих. Как это сказалось на компартии? Да очень просто: эта часть людей полностью выпала из политической жизни. Она занята выживанием.

ЛГ: Вот я и хотел спросить: это люди деполитизированные?

СО: Понимаете, они крайне раздражены, они не ходят на выборы, и значительная часть их маргинализована.

ЛГ: Пьют, пребывают в наркотическом дурмане?

СО: Да. А часть просто занята выживанием, и ей тоже некогда поразмыслить, задуматься…

ЛГ: И как из этого выходить?

СО: Вот здесь нам подсказывает господин Холманских. Нынешний капитализм и нынешний олигархический слой понимает, что откуда-то нужно извлекать прибыль. Значит, нужно восстанавливать тех, кто будет трудиться и создавать прибавочную стоимость. Марксизм в чистом виде.

ЛГ: А как это сделать? Ведь нужна мотивация. Вот создадут новые рабочие места…

СО: Хотелось бы надеяться, но по тем решениям, которые принимает правительство Путина, ничего этого нет. Они этого не сделают, поскольку у нас нет объективных условий. За последние пять лет правления Медведева и Путина у нас ликвидировано 3,1 млн высокотехнологических рабочих мест. Как они собираются создать 25 млн новых, я пока не представляю.

ЛГ: Ну, например, деньги вложить.

СО: А что деньги? Возьмем Гособоронзаказ. Все эти ужасы завода «Звездочка»: четыре токаря шестого разряда (или слесаря), им по восемьдесят лет, и директор их каждый день привозит на собственной машине и трясется над ними. Естественно, что спрос на эту силу объективно большой. Но взять таких специалистов негде. А почему? Государство спихнуло эти учебные заведения на муниципальные бюджеты. Вам рассказать, что такое муниципальный бюджет и дефицитность?

ЛГ: Не надо.

СО: Вот те, кто нефтегазовой трубой занимается, что-то в этом направлении делают.

ЛГ: Открывают просто свои ПТУ.

СО: Но вообще-то, это не проблема одних предпринимателей. Этим должно заниматься общество, ведь общество заинтересовано в наличии высококвалифицированных рабочих мест. Разговоры Медведева о модернизации тоже ведь не на пустом месте. Без новой индустриализации страна не выживет.

Возвращаясь к тому, что сказал Геннадий Андреевич… Да, я иногда в шутку говорю, что мы теперь стали партией пионеров и пенсионеров. Пошел огромный приток молодежи. Поколение, которое поняло, что его обманули, что оно не имеет перспектив, и оно видит преимущества социалистической перспективы. Но пока что это поколение обуреваемо чисто идеей протеста. То есть оно не индоктринировано, я бы так сказал.

ЛГ: Это тридцатилетние?

СО: Даже не тридцатилетние. Это восемнадцати-двадцатилетние. Отсюда и большая текучка. Большой отсев идет — два-три года в партии, и все. Нужен новый внутрипартийный механизм их обучения, просвещения, мобилизации.

ЛГ: Понятно. То есть на пленуме 30 июня…

СО: Да, об этом тоже будет говориться. Мы приняли решение заранее опубликовать доклад Геннадия Андреевича, чтобы партия могла его обсудить и уже на пленум представители регионов шли с конкретными идеями и мнениями.

ЛГ: Спасибо огромное. У нас в гостях был Сергей Обухов, депутат Госдумы, секретарь ЦК Коммунистической партии Российской Федерации.

Материал подготовили: Лев Гулько, Дарья Шевченко, Виктория Романова, Нина Лебедева, Мария Пономарева, Александр Газов