Расчет на «раскол элит» был не просто умозрительной конструкцией. История знает немало примеров, когда именно по такой схеме происходила смена режима. Можно вспомнить февраль 1917 года и великих князей с алыми бантами или памятные многим читателям события конца 1980-х — начала 1990 годов опять-таки в нашей стране. Если обратиться к зарубежному опыту, то приход к власти Муссолини, а десятилетием позже — Гитлера вряд ли состоялся бы без поддержки консервативного лобби в руководстве Италии и Германии.
Но, как показала практика, политическое руководство России не намерено терпеть в своей среде «раскольников» и тех, кто проявляет чрезмерную оппозиционность. Они безжалостно устраняются. Устраняются не физически — в этом нет нужды, — но лишаются элитарного статуса и сопряженных с ним возможностей.
Таких примеров масса. Так, Юрий Лужков, который осмелился проявить непочтительность к Дмитрию Медведеву, моментально лишился мэрского кресла и едва спасся от уголовного преследования. Алексей Кудрин тоже поплатился должностью за неуважительные высказывания о президенте, и сейчас его политическое будущее весьма туманно. Ксению Собчак, которая в декабре 2011 увлеклась оппозиционной политикой, вытеснили из всех статусных телевизионных проектов. Скандальный обыск у нее на квартире и экспроприация 1,5 или даже 2 млн евро в пользу голодающих сотрудников силовых органов — подтверждение того, что Золотая Ксюша лишилась неприкосновенного статуса, перестав быть частью элиты.
Для системной оппозиции тоже существуют границы дозволенного: можно громогласно обличать «антинародный режим» в стенах Думы, но участие в акциях радикальной оппозиции, соседство с Сергеем Удальцовым и Алексеем Навальным — дело наказуемое.
Так, под занавес весенней сессии прокремлевское большинство Государственной думы дало добро на возбуждение уголовного дела против депутата-коммуниста Владимира Бессонова. Несколько месяцев идет кампания против семьи Гудковых. Недавно со слов беглого эсера (ранее — беглого жириновца) Алексея Митрофанова стало известно, что уже 12 сентября Геннадий Гудков может лишиться мандата.
Очевидно, что система наказывает «предателей» подчас даже более жестко, чем «врагов». Насколько реальным в таких условиях является «раскол элиты», на который уповают оппозиционеры? Этот вопрос мы задали Павлу Салину, ведущему эксперту Центра политической конъюнктуры России.
«Раскол элиты» происходит по следующему сценарию: идут разборки за закрытыми дверями, под ковром, а тот, кто проиграл, апеллирует к общественности, к оппозиции, — говорит аналитик. — Некоторые признаки раскола правящей элиты наблюдаются и сейчас. Есть сторонники жесткой линии — «хардлайнеры», а есть «прагматики», которых некоторые называют «либералами», выступающие за более гибкую политику. Но пока что оба лагеря сходятся на том, что, так или иначе, необходимо сохранить статус-кво. Когда какая-то часть элиты дойдет до понимания, что сохранять статус-кво невозможно, — это может произойти в пределах полугода, — тогда раскол и случится».
Салин не берется предсказывать точное время «раскола элиты» и последующих радикальных перемен в структуре власти. Это зависит и от уровня протестных настроений, и от ряда других факторов. Он отметил, что раскол назревал еще весной 2012-го, но тогда Путину удалось сплотить вокруг себя разные группировки во власти.
Гудков же, отмечает Салин, «поспешил со своим оппозиционным выбором, и сейчас его будут образцово-показательно наказывать».
«Те, кто готов был бросить вызов системе, на примере Гудкова и в меньшей степени Собчак видят, чем это чревато, насторожились и не спешат обнаруживать свои взгляды», — констатирует Салин.
По мнению собеседника «Особой буквы», фигура наподобие Алексея Кудрина может стать точкой кристаллизации для тех представителей элиты, кто настроен на изменения.
Материал подготовили: Владислав Полянский, Александр Газов
Комментарии