Новый закон о партиях не только открыл дорогу для новых политических сил, но и расширил возможности тех, кто использует в политической конкуренции спойлеров. Задача спойлеров — разбить на выборах голоса конкурентов заказчика: в данном случае заказчиком является партия власти. В этой неблаговидной роли выступают либо технические кандидаты, либо амбициозные «карлики», для которых само по себе участие в выборах означает политический успех. Первые знают, на что идут, вторых используют втемную.
По мнению представителей КПРФ, именно спойлерские роли исполняют сейчас «Коммунисты России», «Коммунистическая партия социальной справедливости» («КПСС») и им подобные.
«Коммунисты России», получившие статус партии по новому закону, выставили своих кандидатов в законодательные собрания в шести регионах, а также будут участвовать в муниципальных выборах. Перспективы их кандидатов вызывают сомнения, однако сомнений не вызывает другое: главным врагом «Коммунистов России» на все время их существования будет КПРФ.
Как пишут сами «Коммунисты России» на своем сайте, их партия «сформирована людьми, разочаровавшимися в КПРФ».
«Разочарование» демонстрируют и некоторые члены КПРФ. Группа бывших депутатов Госдумы от фракции коммунистов — Егор Лигачев, Владислав Юрчик, Валентин Никитин, Любовь Олейник, Татьяна Гудима и ряд других — обратилась к руководству партии с письмом, в котором упрекает вождей в оппортунизме и соглашательстве, а также в том, что высшие должности занимают представители «олигархического капитала».
Огорчает внутрипартийных «диссидентов» и пассивность КПРФ в последний год. «Прошедшие после выборов многотысячные митинги и шествия протеста показали рост общественного недовольства и активности граждан… К сожалению, ни КПРФ, ни другие компартии России, ни отдельные коммунисты не сумели возглавить этот протестный взрыв», — пишут они.
С 1993 года в глазах большинства именно КПРФ была компартией №1. О существовании других коммунистических организаций граждане, мало интересующиеся политикой, зачастую не знали. Тем не менее «коммунистическая многопартийность» 90-х годов — забытая всеми реальность. «Трудовая Россия» Виктора Анпилова, РКРП Виктора Тюлькина, ВКПб Нины Андреевой и партийки помельче ожесточенно спорили, толкались локтями, заключали между собой недолговечные союзы, проводили малочисленные митинги, на которых наслаждались советскими песнями из колонок с плохим звуком и распространяли жуткого качества косноязычные газеты.
Отношения этих радикальных коммунистов с КПРФ были сложные. Геннадия Зюганова и его сторонников они клеймили позором за уже упомянутые «оппортунизм и соглашательство». Более того — считали КПРФ не вполне коммунистами. 22 апреля 1997 года группа радикальных комсомольцев (у маргиналов молодежи было еще меньше, чем при КПРФ, однако по-своему харизматичный главред забавной газеты «Молодой коммунист» Игорь Губкин сумел собрать и некоторое время удерживать вместе несколько молодых «красных») забросала помидорами Зюганова.
На думских выборах 1995 и 1999 годов коммунисты-радикалы выступали отдельными блоками. В 1995-м это был блок «Коммунисты — Трудовая Россия — за СССР», возглавляемый Анпиловым и Тюлькиным. Блок немного недобрал до проходных 5 процентов. В 1999 году неугомонный Анпилов пошел на выборы во главе «Сталинского блока», куда на роль вождя народов пригласили его настоящего внука. В этот раз электоральный урожай оказался еще меньше.
Но на президентских выборах коммунисты всех мастей «консолидированно» поддерживали Геннадия Зюганова. На самом деле от этой «консолидации» Зюганову было ни холодно ни жарко — электоральный потенциал маргинал-радикалов ограничивался активистами их малочисленных партий. Однако функционеры ультрареволюционных сверхкоммунистических партий старались не доводить конкуренцию с КПРФ до непримиримого антагонизма, ибо пиар приходит и уходит, а кушать хочется всегда. Негласное сотрудничество между маргиналами и зюгановцами было всегда. Некоторые ультрареволюционеры трудоустраивались помощниками депутатов КПРФ.
Как бы то ни было, в обличении радикалами зюгановцев присутствовало некоторое рациональное зерно. По правде говоря, идеология КПРФ не всегда соответствует «химически чистому» коммунизму, сторонники которого в принципе обязаны быть атеистами и интернационалистами. Геннадий Андреевич с его рассуждениями о православных традициях и интересах русского народа, как считают придирчивые аналитики, «химически чистым» коммунистом не является.
Кроме того — и это главная претензия всех критиков КПРФ — зюгановские функционеры временами демонстрируют поразительную «гибкость» по принципиальным вопросам. У некоторых «гибкость» дошла до того, что в первой половине нулевых годов поняв, куда и откуда ветер дует, перековались в единороссов. По такому пути пошли многие «красные губернаторы» (яркий пример — кубанский губернатор Александр Ткачев).
В то же время нельзя сказать, что критика маргинал-радикалов сильно повредила имиджу КПРФ. Это объясняется несколькими причинами. Во-первых, информационные возможности альтернативных коммунистов оставляют желать лучшего. Так было и в середине 90-х, и позже, в эпоху интернетизации всей страны. Во-вторых, критика популярной оппозиционной партии воспринималась многими как работа на власть, и политизированные обыватели честили антизюгановских обличителей «провокаторами».
Ближе к середине нулевых годов на политическую сцену вышли левые радикалы нового типа. Это, во-первых, «Левый фронт» и тяготеющие к нему группы. Один из лидеров «ЛФ» Сергей Удальцов начинал у Анпилова, но быстро перерос «Трудовую Россию» и отправился в самостоятельное политическое плавание. Вскоре он осознал, что революционная молодежь в стране есть, но ей совершенно неинтересны собрания-съезды-пленумы, ее не увлекают догматические споры. Поэтому Удальцов сделал ставку на яркие демонстрации и «акции прямого действия», благо в то время у него перед глазами был успех НБП.
По мере увядания НБП «Левый фронт» стал играть первую скрипку на протестной улице, и к Сергею потянулись молодые радикалы, в том числе и бывшие нацболы (среди них был и будущий политзаключенный по «болотному делу» Владимир Акименков).
Недоброжелатели называют Удальцова «провокатором». В то же время к началу нового десятилетия стало очевидно: Сергей Удальцов вырос в левого лидера федерального масштаба. В начале 2012 года прошел слух, будто он вот-вот сменит самого Геннадия Зюганова и захватит капитанский мостик в КПРФ. Слух не нашел подтверждения, лидер «Левого фронта» честно по-товарищески поддержал Геннадия Андреевича на президентских выборах, результат которых был известен еще в 2008 году.
И вот в настоящее время мы наблюдаем интересную картину: сосуществование двух харизматичных лидеров левых. И если положение Зюганова стабильно, то популярность Удальцова растет. Причем такие произведения «авангардного искусства», как «Анатомия протеста — 2», способствуют этому.
Вторая группа левых радикалов нового типа — это троцкисты, маоисты, анархисты и прочие экзотические структуры, называющие себя «антифашистами». Скорее всего, со временем большинство «бойцов» антифа перестанут быть «антифашистами», но останутся радикальными левыми. И скорее всего, Коммунистическая партия Российской Федерации никак не удовлетворяет их ожидания. А это значит, что не за горой появление новой левой силы, которая соберет разнообразных левых радикалов.
Представители КПРФ, однако, соперников на левом фланге не видят.
«Конкуренции не боимся, потому что конкуренции нет, — заявил корреспонденту «Особой буквы» Олег Куликов, член парламентской фракции КПРФ. — Есть люди нестойкие или перекупленные, чтоб бороться с КПРФ. Это не только маленькие группки, но и партии. Партия «Родина» для этого создавалась, «Патриоты России», позже «Справедливая Россия». Все эти проекты — верхушечные. Они строились специально для того, чтобы растащить голоса, обмануть избирателя, уменьшить присутствие КПРФ. Не прекращаются попытки рейдерского захвата КПРФ: последняя была в 2004-м, когда Семигин пытался провести фальшивый съезд. Тем не менее партия продолжает развиваться, успешно выступает на выборах».
Выступление внутрипартийных «диссидентов» Куликов считает явлением, недостойным тревоги. Их претензии депутат находит необоснованными. Представителей «олигархического капитала», по словам коммуниста, в партии нет. Кроме того, члены КПРФ отчисляют 20—25 процентов своего дохода в партийную кассу.
Несостоятельны, считает Олег Куликов, и упреки в «оппортунизме». «По таким важным вопросам, как утверждение премьера или по бюджету, 100 процентов коммунистов голосуют против. Сравните: в «Справедливой России» до 10 человек голосует против консолидированного решения, взять того же Митрофанова. А ЛДПР — полностью теневая структура, представляющая власть».
«Диссиденты» КПРФ в своем письме также обратили внимание на падение числа членов партии: с полумиллиона в 1993-м до 156 тыс. человек в наши дни. Наш собеседник не видит здесь беды: компартия ставит не на количество, а на качество.
«В последнее время мы достаточно жестко подходили к численности. Коммунисты должны работать и платить партвзносы. Не должно быть ситуации, когда за поддержание численности платят секретари ячеек. Мы стали требовательно относиться к партсобранию, которое должно проходить при кворуме. А раньше достаточно было писем, в которых партийцы извещали, что они нас поддерживают, но не могут присутствовать, например, по состоянию здоровья. Мы пришли к тому, что или активисты работают, или уходят в разряд сторонников партии и сотрудничают по другой основе. Мы не потеряли численность, а ужесточили требования по качеству», — резюмировал он.
Об авторах «диссидентского» письма Олег Куликов отозвался так:
«Лигачева я глубоко уважаю, но он за свою политическую биографию склонен критически ошибаться. Он отвечал за кадры в КПСС, был вторым секретарем… Татьяна Гудима была на «мокром съезде» (имеется в виду съезд, организованный Семигиным на теплоходе. — Ред.). Олейник порвала с партией после 2009 года. Это депутаты, которые потом не нашли поддержки своих партийных организаций».
«Власть играет на слабостях людей. Это всегда было и будет. В нормальной оппозиции быть всегда тяжело», — подвел итог депутат.
Материал подготовили: Владимир Титов, Александр Газов
Комментарии