Президент начал свое выступление с экономического отчета. Наш ВВП (валовой внутренний продукт) уверенно растет «на фоне рецессии в еврозоне и США и просадки в Китае». Инфляция немного увеличилась, зато снизилась безработица и подросла средняя заработная плата. Особенно подчеркивает президент самый высокий за последние 20 лет уровень рождаемости.
Однако первым вопросом все-таки стал вопрос о принятом в США «законе Магнитского», который попортил немало крови российской элите, и о «законе Димы Яковлева», который приняли в пику этому «антисоветскому», как оговорился президент, американскому закону.
Этот вопрос в ходе пресс-конференции поднимали не единожды. Почему-то российская пишущая общественность не верит в искренность чиновников, которые внезапно озаботились судьбой российских сирот, умученных злыми американцами. И тема почему-то вызвала у президента раздражение. Отвечая Ксении Соколовой из «Сноба», Владимир Владимирович почему-то вспомнил про тюрьму Гуантанамо и секретные тюрьмы США, к заключенным которых применяются пытки. Знаток советского фольклора, к числу которых относится и сам президент, вспомнил бы хрестоматийное «а в Америке негров линчуют».
По утверждению главы государства, власти США помогают приемным родителям, по вине которых погибли дети из России, уходить от ответственности. Утверждение более чем спорное: по данным «Особой буквы», американские суды наказывают таких горе-усыновителей, и подчас довольно жестко.
Вопрос о деле Сергея Магнитского и выросшем из него законе, а также о «сиротском законе», которым российские законодатели решили ответить Америке, позже задал и русский журналист Los-Angeles Times.
«Когда трагедия с Магнитским произошла — я не исполнял обязанности президента. Я узнал об этом из средств массовой информации и детали этого трагического случая, гибели человека в СИЗО, не знаю», — поспешил заметить Путин.
Вряд ли журналистам, а также многомиллионной армии зрителей доводилось видеть, как глава не самой мелкой державы форменным образом «отмазывается».
Не знающий детали «этого трагического случая» президент тем не менее уверенно заявил, что Магнитский умер в результате сердечного приступа. Должно быть, сотрудники силовых ведомств наизусть помнят стандартную отписку о «смерти в результате сердечной недостаточности». Кроме того, Владимир Владимирович не преминул заметить, что Магнитский был юристом Браудера, которого подозревают в совершении преступлений на территории России.
«Вы что думаете, в американских тюрьмах люди не умирают? Полно! И что? А сколько людей американские правоохранительные органы по всему миру собирают и тащат к себе и там судят? Почему одна страна распространяет свою юрисдикцию на весь мир?» — возмущался президент.
«Американские законодатели, избавившись от одного антисоветского, антироссийского акта, немедленно издали другой антироссийский акт. Не было бы Магнитского, нашли бы другого», — уверен он.
Путина спросили и о другом знаменитом сидельце — Михаиле Ходорковском. По мнению журналиста агентства Reuters, суд, принимая решение сократить срок заключенному бизнесмену, не мог не проконсультироваться с президентом. Намек на заказной характер «дела ЮКОСа» вызвал у президента некоторое раздражение:
«У вас неправильное представление о нашей судебной системе, — сказал он. — Я не влиял на деятельность судебных и правоохранительных органов. Вообще никак! Я не лез в эту сферу. Здесь нет никакого персонального преследования. А что, Михаил Борисович занимался политикой, что ли, возглавлял партию, был депутатом? Все будет нормально, Михаил Борисович выйдет на свободу, дай Бог ему здоровья».
Президент явно отдыхал душой на вопросах «ходоков из деревни», корреспондентов региональных СМИ, жаловавшихся на неустроенность в их краях и областях. Он с видимым удовольствием раздавал обещания разобраться, обсудить, выделить, решить вопрос и навести порядок. В общем потоке проскользнул и приезжий из Грузии, который пожаловался на отсутствие в российских магазинах грузинских вин и минеральных вод, тогда как нормы ВТО запрещают России ставить нерыночные барьеры на пути иностранных товаров. Президент обещал разобраться и с этой проблемой.
Впрочем, некоторые регионалы задавали весьма неприятные вопросы. Так, журналистка из Ульяновской области рассказала, что в их регионе сильно выросли коммунальные платежи. В результате многие перестали платить, потому что им приходится отдавать за услуги ЖКХ до 50 процентов семейного бюджета, другие платят, опасаясь, что позже коммунальщики взыщут с них неподъемную пеню. «Не боитесь ли вы, что коммунальные проблемы станут причиной социального взрыва?» — спросила корреспондентка.
«Послушайте, давайте только не будем друг друга пугать!» — весьма нервно отреагировал президент. Успокоившись, он рассказал, что беды ЖКХ в монополизированности и закрытости этого ведомства, кроме того, если плата составляет более 15—20 процентов семейного бюджета, местные и региональные власти обязаны субсидировать гражданам выплаты.
Еще один скандальный эпизод невольно спровоцировала журналистка из Чечни. Когда она представила свое СМИ как «Путь Кадырова», в зале началось веселое оживление. Владимир Путин не преминул отчитать публику: «Оживление в зале неуместно, смешки неуместны, газета названа в честь старшего Кадырова, который погиб за интересы Родины!»
Чеченская журналистка пожаловалась на сокращение финансирования радиостанции «Чечня свободная», позже переименованной в «Кавказ». Президент обещал «подумать с коллегами». Вообще слово «коллеги» звучало из его уст особенно часто.
Президента спросили и по ситуации в Ставрополье, где в последнее время обострились межнациональные отношения. Журналистка явно ожидала от президента «толерантного» спича, поэтому в ее вопросе звучали такие слова, как «муссируются новости» и «прослеживается заказной характер». Однако Владимир Владимирович, ранее пообещавший создавать рабочие места на Кавказе, решил сказать что-то приятное русским гражданам. Он упрекнул местные власти за непродуманную миграционную политику, отметил, что в крае много «псевдофилиалов» вузов, заполненных «псевдоучащимися», которые используют свою «псевдоучебу» для того, чтобы находиться на Ставрополье, а сами тем временем занимаются далекими от учебы делами. Он также заявил, что граждане РФ, откуда бы они ни приехали, должны уважать обычаи того региона, где они сейчас находятся. Прошелся он и по хиджабам, заметив, что ношение этого головного убора не в традициях российских мусульман.
Когда стрелки часов в Москве преодолели отметку 15.00 (началась пресс-конференция в полдень), активность журналистов в борьбе за микрофон резко возросла. Каждый вопрос сопровождал шум в зале. Корреспонденты, желая обратить на себя внимание Пескова, шли на всевозможные ухищрения. Например, девушка из «Русской службы новостей» добилась слова, подняв плакат с котиком. Она спросила президента, почему на федеральных телеканалах выступают «разные Сванидзе, Доренки и Познеры», которые хулят Русскую православную церковь и вообще «делают акцент на негативе». Президент успокоил молодую патриотку, сказав, что редакция СМИ считает нужным представить аудитории разные точки зрения.
Ближе к концу пресс-конференции слово получил Илья Азар из Lenta.ru. «Почему Акименков, теряющий зрение, сидит в СИЗО, а Васильева из Минобороны, которая нанесла больший урон, живет в 13-комнатной квартире? Почему стараниями СК главным врагом России стал Гиви Таргамадзе?» — недоумевал он.
«У Следственного комитета нет персональных врагов. Он обязан следить за соблюдением российского законодательства, — сказал на это Владимир Владимирович. — Грузинский деятель не враг, а человек, который подстрекал российских граждан к преступным действиям. Это было раскрыто съемками. Это объектив данные, против этого не попрешь. Он их инструктировал, как совершить преступление в Российской Федерации. Обсуждали в шутку или не в шутку — Бастрыкин не должен был пройти мимо планов подрыва поезда в Иркутске».
«Второе. По поводу того, кто сидит в тюрьме, — продолжил президент. — Я не думаю, что за участие в массовых акциях, даже если они были проведены с нарушением закона, нужно сажать в тюрьму. У меня такая позиция. Но недопустимо абсолютно рукоприкладство к представителю органов власти! Вы наверняка с уважением относитесь к правовой системе США. Попробуй там руку вытащить из кармана, сразу пулю в лоб получишь, и полицейского оправдают!»
Учитывая, что улики против Владимира Акименкова (и других «узников 6 мая») довольно скудные, можно было бы надеяться, что после этих слов президента в их положении что-то изменится к лучшему. Впрочем, даже в среде наивной интеллигенции «ловля сигналов» в последнее время считается чем-то вроде стыдного порока.
Кроме перечисленных вопросов, президента спрашивали о личной жизни его дочерей (задать вопрос о Людмиле Путиной и Алине Кабаевой никто не решился), просили исправить «забюрокраченную» ситуацию вокруг рыбной ловли в Астраханской области (президент пообещал «разбюрократить»), сравнивали с Дэн Сяопином и интересовались, не собирается ли он писать книгу. Прозвучал и вопрос о здоровье.
«Отвечу традиционно: не дождетесь!» — сказал Владимир Владимирович.
Материал подготовили: Вадим Немоляев, Мария Пономарева
Комментарии