Дело Развозжаева. Худшая часть общества сейчас наверху. Дегенеративная функция телевидения

Дело Развозжаева

Лев Гулько: Здравствуйте. Гость нашего сегодняшнего «Ресета» — адвокат Дмитрий Аграновский. Здравствуйте, Дмитрий.

Дмитрий Аграновский: Здравствуйте.

ЛГ: Как всегда, у нас три части. И начнем мы с дела Леонида Развозжаева. Многие адвокаты (в том числе и вы) считают, что ни для ареста, ни для последующего продления меры пресечения не было основания — а, как вы знаете, Мосгорсуд признал законным продление ареста оппозиционеру Леониду Развозжаеву до 1 апреля. А то, что говорит следствие о возможности скрыться или повлиять на ход дела, не соответствует действительности.

Расскажите нам более подробно о том, что происходит.

ДА: Начнем, как говорится, с конца. На последнем судебном заседании Мосгорсуда Леонид Развозжаев, человек весьма неглупый, сказал довольно любопытную вещь: «Я не скрылся на Украину. Я уехал для того, чтобы получить статус беженца и таким образом все равно оставаться в легальном поле».

Ведь если бы ему предоставили статус беженца, по запросу России он был бы арестован — однако сидел бы не в российских тюрьмах, а в украинских. Так оно обычно делается.

А если бы я хотел быть вне правового поля, добавил он, то просто скрылся бы куда-нибудь и меня бы уже не нашли.

Действительно, это человек, который хотел оставаться в правовом поле. На тот момент, когда он уезжал, он еще не был в розыске. И уголовного дела в отношении него еще не возбуждали. Все это произошло уже в процессе.

Но поскольку в Российскую Федерацию он был возвращен таким способом, то сразу попал в центр скандала, в том числе и международного. А так никаких оснований для его ареста не было, как не было оснований для его похищения.

Лично я считаю, что вина его не доказана и вряд ли будет доказана. Так что можно было его не арестовывать. Находится же не под арестом Удальцов — и никуда не скрывается.

ЛГ: Вообще, вокруг людей, на которых заведены так называемые болотные дела, происходит некое сгущение красок.

ДА: Сгущение атмосферы ужаса. Знаете, я не политический адвокат, как многие меня называют, но так получилось, что практика у меня сложилась из многих оппозиционеров. И я вижу, что власти себя постоянно накручивают.

Не знаю, делают они это умышленно или нет, но благодаря жестоким и совершенно неадекватным репрессиям из очень скромных дел, которые могли бы ограничиться административкой, получаются дела едва ли не всемирного масштаба. Помните, в 2005 году было дело 40 нацболов, когда моего подзащитного Владимира Линда не отпустили в Голландию?

Так и здесь: на в общем-то пустом месте, на инциденте, ничтожном по европейским меркам, произрос целый куст уголовных дел. Они множатся, они расширяются, они привлекают внимание мирового сообщества, они дают питательную почву для оппозиции.

Благодаря этим уголовным делам — я надеюсь, никто не обидится — наша оппозиция дышит, живет, развивается. Она интересна на Западе.

И все это продолжается, все еще больше усиливается. Жестокость нарастает. А властям потом придется объясняться, почему, собственно, люди ни за что были посажены.

ЛГ: Знаете, я читал некоторые комментарии по поводу нашей с вами жизни. А пишут их люди, которые и к власти относятся не очень, а уж к оппозиции тем более. Это все люди такого патриотического (суперпатриотического) толка. Так они считают, что вообще все это мировая закулиса придумала. Такой вот заговор против России, которую необходимо любым способом развалить.

ДА: А почему бы нет? Можно ведь назвать это другими терминами — не обязательно же закулиса, заговор. Есть же в мире конкуренция интересов? И страны стремятся взаимно друг друга ослабить.

Соединенные Штаты стремятся ослабить Россию, чтобы с ней удобнее было договариваться. Россия вынуждена как-то отбиваться. Франция с Италией тоже «любят» друг друга так, что это во всякое может вылиться. Это нормально.

И у меня действительно складывается порой впечатление, что кто-то во власти использует эти процессы для того, чтобы эту самую власть дискредитировать.

Взять хотя бы дело Pussy Riot, которое было раскручено до вселенских масштабов, хотя предыдущая акция этой группы и даже акция в Елоховском соборе были куда жестче.

Или вот еще пример. Недавно в Волгограде один гражданин другого государства помочился на Вечный огонь. На мой взгляд, кощунственнее акции просто не придумаешь. И что? На второй день уже прекратили всяческое обсуждение.

ЛГ: Иными словами, во власти идет борьба между элитами, как сейчас принято говорить. И одна элита пытается таким образом скомпрометировать другую элиту, зная ее особенности.

ДА: Именно. Возьмем того же Владимира Владимировича Путина. У меня ощущение, что он получает информацию (в том числе и об этих делах) из одного источника.

А источник заинтересован. Это как хороший бизнес: какой вам заговор? Хотите, у нас есть левый заговор, есть националистический заговор, есть либеральный. Ну, либеральный чуть подороже будет.

А он берет эти заговоры, совершенно некритично принимая информацию.

ЛГ: Получается, хвост виляет собакой.

ДА: Однозначно.

ЛГ: Хорошо. Тогда первую часть мы на этом закончим. А во второй поговорим о том, оправдывает ли цель те средства, которыми эта цель достигается. Иными словами, поговорим об ужесточении нашего правосудия.