Вспомним, когда в конце мая было объявлено, что пятерка самых критикуемых министров кабинета Владимира Путина дружно переезжает в Кремль, эксперты столь же дружно заявили, что бывшие начальники большинства только что утвержденных членов правительства, видимо, будут их контролировать. Прошло полгода, и стало понятно: если «старая гвардия» на что-то и влияет, то обществу об этом ничего не известно.
Татьяна Голикова, Игорь Щеголев, Юрий Трутнев, Эльвира Набиуллина и Андрей Фурсенко словно испарились. Нет, конечно, их поминают часто и всуе, но лишь в связи с их былыми «заслугами». (Хотя о Фурсенко уже начали говорить в неожиданном контексте: мол, лучше он, чем Ливанов).
Порывшись в Интернете, можно найти лишь редкие сообщения о представительской деятельности Голиковой и Трутнева. Разве бывает так, что чиновники такого уровня в одночасье теряют все влияние?
Бывает. Причем тогда, когда хотят, чтобы о них забыли, а за все провалы в курируемой ими отрасли отвечали новые люди.
Вероятнее всего, те же Щеголев, Набиуллина и Голикова по-прежнему остаются влиятельными и мощными игроками в своей отрасли. Хотя дело тут не только в наличии у них прямого выхода на главу государства и сохранении обширных связей в Белом доме. Проблема, скорее, в слабости кабинета Дмитрия Медведева и общеизвестности этого факта.
Не желая усугублять имидж слабого премьера в глазах граждан, Кремль делает все, чтобы убедить народ в его самостоятельности.
Комментирует Дмитрий Абзалов, политолог, эксперт Центра политической конъюнктуры России
Тот факт, что экс-министры, перешедшие на должности помощников и советников президента, не упоминаются в последние месяцы средствами массовой информации, вовсе не говорит о потере их влияния на свои ведомства. Все зависит от того или иного конкретного человека. Кто-то ушел совсем, кого-то ослабили, а некоторые до сих пор играют одну из первых скрипок в своей сфере деятельности.
Так, бывший министр экономического развития Эльвира Набиуллина намного сильнее нынешнего главы ведомства. Она оказывает влияние на принятие важнейших решений, касающихся приватизации. Было бы заблуждением считать, что экономической политикой занимается лишь министерство. Да, из Белого дома исходят инициативы, но у Набиуллиной очень серьезные позиции.
Татьяна Голикова ушла из Министерства здравоохранения и социального развития с понижением в статусе, но некоторое влияние сохранила.
Естественная среда Андрея Фурсенко — среднее образование. Сейчас же активно идет реформа образования высшего. Так что здесь имеет место некое разделение сфер между прошлым и нынешним министрами образования. Но Фурсенко еще «держится», и это очевидно.
Игорь Щеголев продолжает играть заметную роль в Министерстве связи и массовых коммуникаций, и по каким-то позициям он сильнее Никифорова. Последний пытался выдавить людей своего предшественника — в частности, представителей Marshal Group, — но сделать этого ему не удалось. И только благодаря осенним уголовным делам против данных игроков получилось их как-то ослабить, но не «дожать» до конца.
Кто сильнее, Ливитин или Соколов, вопрос открытый. Первый сохраняет свои позиции в «Автодоре», хотя многих его людей оттуда уже вытеснили, но средний уровень руководителей по-прежнему за ним.
Таким образом, после перехода бывших министров на новые должности почти полная монополия у правительства в плане принятия решений сохранилась лишь в финансовом секторе. В остальных сферах продолжает работать политика «двух ключей».
А то, что все происходит кулуарно, не должно вводит в заблуждение. Многие помощники и советники имеют очень серьезные аппаратные позиции. Ослабленными остались Трутнев, Басаргин и, конечно, Нургалиев.
Материал подготовили: Мария Пономарева, Александр Газов
Комментарии